Мо Янь: между центром и краем

Литература, безусловно, является не ареной олимпиады, и поэтому Мо Янь, лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года, не должен считаться чемпионом-писателем, его даже нельзя назвать самым хорошим китайским писателем. Но, без сомнения, он один из лучших современных китайских писателей, и его место, точнее, его значение и ценность, заключаются именно в его тактике – стоять между центром и краем.
Он начал творческий путь как один из представителей «Литературы поиска корней» и выразил ностальгию по традиционному образу жизни в китайской деревне в своих ранних повестях и рассказах. Потом, в произведениях, принёсших ему большую популярность и славу, например, в повести «Редька, красная снаружи, прозрачная внутри» (1985), цикле повестей «Красный гаолян: Семейная сага» (1986–1987) и многих других он продолжает описывать только тех людей, которых хорошо знает с детства, и только события, которые происходили на его родной земле.
Итак, Гаоми стал его литературной маркой, как Йокнапатофа (Оксфорд) у Фолкнера, Макондо (Аракатака) у Гарсиа Маркеса и станица Вёшенская у Шолохова.
Вручение Нобелевской премии Мо Яню спровоцировало дискуссию не только на территории Китая, но и за рубежом. Спор этот является в некоторой степени идеологическим, но, слава богу, западные и китайские «идеологи» не повторяют старую ошибку, которую совершили во время скандалов в связи с Пастернаком, Солженицыным, Бродским и даже Шолоховым. Дело не только в том, что китайские и западные политики становятся умнее, но и в том, что сам Мо Янь – очень умный писатель. Он, конечно, типичный «официальный» писатель: член Компартии, бывший политработник армии и выпускник Академии литературы и искусств НОАК, заместитель председателя Союза китайских писателей, директор Института литературы Академии искусств при Министерстве культуры Китая... Но в то же время он в своём творчестве и совестливый интеллигент, и общественный деятель с оттенком либерализма. Например, он жёстко описал катастрофу во время «Большого скачка» и Большого голода в 50-е годы прошлого столетия в своём романе «Большая грудь, широкий зад» (1995) и беспощадно высмеял в последнем романе «Лягушка» (2009) политику «планового деторождения» китайского правительства.
Мо Янь, похоже, всегда хорошо знает, где находится крайний предел зоны критики, и всегда умеет держать баланс между политкорректностью и оппозицией. В этом деле показателен скандал, произошедший с ним недавно: по случаю семидесятилетия со дня опубликования речи на яньаньском заседании о литературе и искусстве Мао Цзэдуна Бюро агитпропа Компартии Китая устроило собрание и потребовало от участников по очереди переписать текст Мао Цзэдуна. Мо Янь послушно сделал это, хотя некоторые известные писатели тут же отказались. После того как он узнал новость о присуждении ему Нобелевской премии, отвечая на вопрос корреспондента во время брифинга: «Сожалеете ли вы сейчас о том поступке?», Мо Янь спокойно сказал, что он ни о чём не сожалеет, потому что то, что он и все писатели его поколения сделали и делают, заключается именно в нарушении правил, установленных речью Мао Цзэдуна. Иными словами, Мо Янь прекрасно знает, когда можно смело высказать свои личные мнения и когда применить правило: «молчи» (оригинальное значение псевдонима Мо Янь в китайском языке).
Он стал лауреатом Нобелевской премии в этом году за «галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». То есть он соединяет разные стили и литературные элементы в своём творчестве. Прочитав свой рассказ «Волк» после церемонии вручения Нобелевской премии в Стокгольмском университете, признался, что он верный ученик своего земляка, великого китайского писателя Пу Сунлина (1640–1715); одна из его последних книг «Усталость жизни и смерти» (2006), по выражению одного китайского критика, является «его низким поклоном великой традиции китайского народного повествования»; его сюрреалистический роман «Страна вина» (1992) осмеивает китайскую одержимость пищей и «каннибалистическую» культуру, ранее осуждённую Лу Синем.
Характерно, что Мо Янь, названный в своё время «китайским Маркесом» или «китайским Фолкнером», определил своё отношение к иностранной литературе в своей нобелевской лекции таким образом: он с самого начала своего творчества убегает от таких зарубежных мастеров, как Фолкнер и Маркес, потому что они горят как огонь, а он лишь робкий лёд, и единственный его выбор – бегство.
Став первым лауреатом Нобелевской премии по литературе – китайским гражданином, Мо Янь уже считается гордостью, славой и даже народным героем Китая. Но в то же время занятая им позиция между городом и деревней, политикой и литературой, китайской литературой и зарубежной, традицией и современностью имеет очень поучительное и символическое значение, а хитроумный Мо Янь как бы служит примером современным китайским писателям.