В конце 80-х красавцем комбинатом, выросшим среди дремучей тайги в восточной части Забайкалья, в Чернышевском районе, мы восхищались и гордились. Трудовой коллектив составлял более тысячи человек при населении посёлка четыре с половиной тысячи. Продукция горно-обогатительного комбината шла по госзаказу на заводы в самые разные уголки тогда ещё могучей и мощной державы – СССР. Но те времена канули в Лету.
Месторождение молибденовых руд было обнаружено здесь в 1954 году, промышленная разработка началась в 1988-м, но уже через семь лет предприятие было законсервировано. В 2002 году Жирекенское месторождение перешло под контроль «СоюзМеталлРесурса». Тогда же компания начала строить рядом с ГОКом завод по выплавке ферромолибдена, была создана полная производственная цепочка, включающая в себя добычу руды, её обогащение, получение молибдена и выплавку ферромолибдена, легированной добавки для получения более высоких марок стали, необходимых как в ракетостроении, так и в выпуске нержавеющей посуды.
Руководство Жирекенского ГОКа с оптимизмом смотрело в будущее. За два года добыча горной массы увеличилась с полутора до четырёх с половиной миллионов кубометров. На предприятии наращивали производственные мощности, закупали технику и считали прибыль. Спокойно чувствовали себя и жители посёлка. Градообразующее предприятие снабжало работников жильём, выделяло средства на ремонт дорог и даже спонсировало спортивную команду по хоккею. В то время на свою малую родину стали возвращаться те, кто когда-то ухал из-за отсутствия работы. Бывший сотрудник Жирекенского ГОКа Александр Фёдоров вспоминает, что заработная плата в ту пору и была неплохая, а потом её ещё повысили, и они с супругой смогли взять ипотеку, купить квартиру, обставить мебелью…
Мне, как журналисту, часто доводилось бывать у жирекенских горняков с первых дней строительства. Стройка считалась Всесоюзной комсомольской. Над поросшими вековыми лиственницами сопками на глазах росли разноцветные этажи обогатительной фабрики, а в подошву «молибденовой горы вгрызались мощные бульдозеры и экскаваторы, в затылок которым нетерпеливо дышали 55-тонные «БелАЗы».
После восстановления в двухтысячные дела у комбината пошли в гору, несмотря на ворох проблем. Например, за годы вынужденного простоя многие специалисты, причём имеющие высокую квалификацию, разъехались.
– Чтобы создать производственный потенциал и растить кадры, мы открыли учебный центр, в котором люди обучаются рабочим специальностям, таким как обжигальщик, плавильщик, шихтовщик. Компания взяла на себя обучение специалистов в Читинском техуниверситете. Выпускники занимают сейчас серьёзные должности. К примеру, Валерий Кулиш – исполняющий обязанности начальника рудника, Алексей Огородников – начальник первой колонны большегрузных машин, – рассказал мне в одном из интервью тогдашний генеральный директор ОАО «Жирекенскимй ГОК» Павел Красовский.
– Люди к нам едут, а потому возникает проблема жилья, – продолжает Павел Романович. – Поднимаем старый генплан посёлка и начинаем думать, как и каким образом будем строить жильё. Либо это будут пятиэтажные дома, либо коттеджи, либо развитие частного сектора. Ищем приемлемый вариант. Хорошие квартиры необходимы для привлечения высококвалифицированных специалистов. Одной из задач мы считаем повышение заработной платы. Материальный достаток работников нашего предприятия должен постоянно повышаться в зависимости от результатов труда.
Жирекенцы, хорошо помнившие, как в 90-е умирал завод, даже представить не могли, что клиническая смерть постигнет его ещё раз. Увы, именно это и произошло. С началом кризиса мировой экономики в 2008 году рентабельность обоих производств стала отрицательной. Ситуацию усугубило мировое падение цен на производимый здесь молибден. Отстоять предприятие не удалось ни краевым властям, ни управляющей компании «СоюзМеталлРесурс». За следующие четыре года цена на ферромолибден упала почти в четыре раза – до 23,6 доллара за 1 килограмм. Себестоимость же одного килограмма ферромолибдена в Жирекене составляла 39 долларов.
Прорабатывались различные варианты поддержки, однако в условиях постоянного роста цен на базовые материалы эти попытки не увенчались успехом. Осенью 2013 года на производстве был введён режим неполной рабочей недели для 150 из около 1000 сотрудников. Работникам производственного комплекса предложили трудоустройство на производственном комплексе молибденового разреза в Сорске (Хакасия), горнорудных проектах в Забайкалье, а также альтернативных производствах, которые планировалось создать в посёлке.
Конечно же, консервация производства негативно отразилась на благосостоянии жителей Жирекена, превращая его в депрессивный индустриальный посёлок, который остался без градообразующего предприятия.
Четыре года назад в Чите на круглом столе «О проблемах и перспективах развития моногородов Байкальского региона» директор департамента корпоративных отношений компании «СоюзМеталлРесурс» Борис Кузнецов рассказал о перспективах возобновлении работы законсервированного на пять лет предприятия:
– На расконсервацию в ценах 2014 года необходимо 2,2 миллиарда рублей при среднегодовой цене 51 доллар за 1 килограмм молибдена/ферромолибдена. Сейчас цена – 14,5 доллара. Ждём, когда цена пойдёт верх. Если бы мы не законсервировали ГОК, то уронили бы здесь вообще всю ферромолибденовую отрасль. Обращались за помощью к федералам – не сработало. Госзаказа на ферромолибден нет, а задействовать иностранных инвесторов мешает отсутствие законодательной базы. И хотя запасов сырья на забайкальском месторождении хватит ещё на 30 лет, решить этот вопрос не удалось.
– Когда консервировали Жирекенский ГОК, почему правительство не обратилось к собственнику ГОКа с поручением-просьбой: подготовить альтернативное предприятие? Скажем, комплекс по переработке древесины или по развитию овцеводства и открытию на этой базе камвольно-суконного комбината? – поинтересовался депутат Госдумы РФ от КПРФ Владимир Поздняков.
За региональную власть вступился тогдашний министр экономического развития Забайкальского края Сергей Новиченко, который заверил, что «и предлагали, и заставляли олигарха делать альтернативный бизнес». Собственник пошёл навстречу и открыл в посёлке щебёночный завод, на котором сейчас трудоустроены полсотни местных жителей.
Всего полсотни… Кто-то уехал из посёлка, но большинству просто некуда податься. Продать квартиру, посёлок-то благоустроенный, из 5-этажек, тоже практически невозможно. Кто её тут купит? Зачем? Многие мужики подались кто куда работать вахтовым методом, как в пределах региона, так и за пределами. Семьи-то кормить надо. Кто-то занялся подсобным домашним хозяйством, выживая за счёт скота и огорода. Безработицы, конечно, хватает. Криминала тоже. Пробьёт ли час, когда комбинат распахнёт ворота?..
Юрий Мартыненко,
Забайкальский край
Комментарий отдела
«Общество»
Ещё более печальна судьба города в Кабардино-Балкарии, Тырныауза, где сосредоточено 50% российских запасов вольфрама. Здесь в одночасье без работы остались не четыре тысячи, а тридцать тысяч человек. В начале 90-х градообразующее предприятие – горно-металлургический комбинат, один из мировых лидеров по добыче вольфрамо-молибденовой руды – лишился оборонного заказа, был передан в республиканскую собственность и вскоре обанкротился.
Прошло больше четверти века. Рудник, канатная дорога к нему, карьер, производственные и административные корпуса, оборудование – всё разграблено и разрушено. Некогда современный жилой фонд, социальные объекты как-то поддерживаются, но налёт безнадёжности и нищеты лежит и на них. Какая-то часть горожан работает на расположенном выше по ущелью горнолыжном курорте, большинство же высококвалифицированных рабочих и инженеров разъехались кто куда.
Помнится, в девяностые чиновник из министерства, объясняя почему, вложив огромные средства в строительство комбината и города, государство его бросило, демонстрировал разницу в себестоимости тырныаузской продукции и цену на вольфрам за рубежом. Получалось, что гораздо выгоднее его купить, тем более, убеждал чиновник, обороне столько этого металла не нужно, мы не собираемся ни с кем воевать.
Что ж, мы-то и сегодня не собираемся воевать, а вот не соберётся ли кто-нибудь другой воевать с нами – вопрос. Да, вложения нужны огромные, ведь теперь придётся не восстанавливать, а строить заново. Но, похоже, государство к этому готово. «Ростех», по сообщению республиканских властей, уже начал проектные изыскания.