А что если перейти от политики интересов к политике принципов?
Андрей СТОЛЯРОВ, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Конфликт между Грузией и Россией, который окрестили «пятидневной войной», привлёк внимание всего мира вовсе не своими масштабами, они были невелики, а теми тектоническими последствиями, которые, как многие ощутили, он за собою повлёк. Этот конфликт как прожектор высветил совершенно новую геополитическую конфигурацию, новый глобальный пейзаж, свидетельствующий о принципиально новом соотношении сил.
Видимо, данная конфигурация и будет в дальнейшем определять крупные мировые процессы.
УТРАЧЕННЫЕ ИЛЛЮЗИИ
К исходу второго президентского срока Путина в общественном сознании Запада сложилось чёткое представление о том, что Россия, как совсем недавно Советский Союз, представляет собой угрозу западному миру. Россия, со своей стороны, испытала острое разочарование по отношению к Западу. В романтические времена перестройки, когда рушилась диктатура КПСС, россияне возлагали на Запад чрезвычайно большие надежды. Предполагалось, что теперь, когда все идеологические препятствия устранены, когда Россия и Запад из врагов превратились в союзников, проблем больше нет. Обе великие цивилизации рука об руку начнут строительство нового мира – более гуманного, более справедливого, чем тот, который существовал. Казалось, что открываются блистательные перспективы, исторический шанс сотрудничества в глобальном масштабе.
Эти иллюзии быстро развеялись. Когда Россия после хаоса начальных реформ пришла в себя, то обнаружила, что дело выглядит совершенно иначе. Вместо доброжелательного сотрудничества, вместо уважительного отношения к интересам друг друга Запад торопливо захватывает куски, оставленные Советским Союзом, – упорно вытесняет Россию с мировых рынков, перетягивает на свою сторону бывших союзников и друзей, поддерживает в постсоветском пространстве именно те политические режимы, которые враждебны России.
Особенно демонстративно это проявилось в вопросе о НАТО. Ещё во времена крушения Берлинской стены западные политики делали громогласные заявления о том, что альянс отныне не является орудием противостояния. Период холодной войны закончился, НАТО не намерено расширяться, тем более – на восток. Заявления эти слышал весь мир. И тем не менее, как только было решено, что Россия достаточно ослабела, началось неуклонное продвижение альянса к её территории.
Более того, уверившись в своём превосходстве, Соединённые Штаты, в основном и олицетворяющие западный мир, предприняли шаги по размещению систем противоракетной обороны на территориях Польши и Чехии.
Масла в огонь подлили «цветные революции», неожиданно вспыхнувшие в постсоветском пространстве. Разумеется, ни демократии, ни свободы они с собою не принесли, просто один олигархический клан сменился другим, зато, по крайней мере в Грузии и на Украине, к власти пришли однозначно прозападные политики.
В общем, Россия испытала жестокое разочарование. Выяснилось, что Западу – ни Европе, ни США – верить нельзя. Запад исключительно прагматичен. Он не способен отказаться от сиюминутных выгод ради стратегического партнёрства. Мир, который возник после Великого противостояния, стал не лучше, а хуже: менее безопасным, менее предсказуемым, менее справедливым.
Россия, искренне рассчитывавшая на союз, вдруг оказалась в геополитическом одиночестве.
НЕОЧЕВИДНОЕ ОДИНОЧЕСТВО
Эту ситуацию можно было бы назвать геополитической катастрофой, если бы не тот парадоксальный факт, что в этот раз Россия оказалась на стороне большинства.
Да, действительно, ни одна страна в мире Россию не поддержала во время войны с Грузией. Но заметим, что ни одна страна в мире, кроме западных стран, Россию и не осудила. Против России сплотился не мир. Против России сплотился исключительно Запад. Мир в этой ситуации предпочёл придерживаться нейтралитета.
Причём здесь важно следующее. Выступить в поддержку России означало испортить отношения с Западом. Выступить с осуждением «российской агрессии» означало получить от Запада, по крайней мере от США, некоторые преференции. Преимущества второй версии очевидны.
И если, несмотря на явные выгоды, которые такой шаг давал, большинство стран от него всё-таки воздержалось, значит, их нейтралитет можно рассматривать как благожелательный для России. И этот же нейтралитет можно считать неблагоприятным для Запада.
Видимо, ситуация в мире отнюдь не такая, какой она представляется западным лидерам. Миру не нравится тот произвол, с которым Запад, прежде всего США, перекраивает реальность. Мир не приемлет ни то настоящее, где Запад сам себя назначил хозяином, ни то будущее, которое он сейчас создаёт.
Другое дело, что, учитывая экономические и военные возможности Запада, не всякая страна отважится открыто противоречить ему. Все видели, что в этом случае происходит. Сербия и Ирак – весьма показательные примеры.
Попробуем оценить масштабы размежевания. Россию за «агрессию против Грузии» осудили всего около 30 стран. Если учесть, что в Организацию Объединённых Наций входит 192 государства, то получается 16 процентов. Правда, «западный пул» контролирует более половины мировой экономики и тем не менее.
Народы безмолвствовали, но это не означает, что народов нет вообще.
Вот – колоссальный оппозиционный ресурс.
Конечно, это «молчаливое большинство» пока ещё не является организованной общностью. Его интересы не сфокусированы, не представлены на международной арене сильным авторитетным лидером.
Однако запрос на такое представительство есть. Более того, очевидно, что его не способен осуществлять никто, кроме России. Китай, например, слишком этноцентричен, он не будет отстаивать ничьих интересов, кроме своих. А исламский мир, ныне страстно оппонирующий Соединённым Штатам, чересчур разобщён и дискредитирован терроризмом. Религиозная экспансия, которую «активный ислам» выдвигает на передний план, не может служить платформой объединения.
Лидером «остальных» может быть только то государство, которое, сотрудничая со всеми, ничего не навязывает другим. Ни своей экономики, ни своего государственного устройства, ни своей религии, ни своей идеологии. И при этом располагает достаточной силой, чтобы в случае необходимости защитить тех, кого оно представляет.
В современном мире такими качествами обладает только Россия. Ей, кажется, самой судьбой предназначено стать центром притяжения «остальных».
ЯРЛЫКИ И ПРИНЦИПЫ
Грузино-российский конфликт высветил ещё один важный аспект, на который в пылу международной полемики не обратили внимания. Впервые за многие десятилетия президент одной страны отказался иметь дело с президентом другой страны по моральным мотивам. Говоря проще, таким людям, как господин Саакашвили, не подают руки.
Возможно, заканчивается эпоха «реальной политики», которая господствовала в международных отношениях более двухсот лет. Такая политика предполагала, что существует очевидная разница между политическими декларациями, исполненными высоких принципов, и теми конкретными действиями, которые государства в действительности совершают. Один монарх мог называть другого «возлюбленный брат мой» и извещать, что «сердце его жаждет мира», но при этом готовить войска к внезапному нападению. Достаточно почитать переписку Наполеона с императором Александром I.
В наше время это называется «эффективной политикой»: любое экстраординарное действие должно быть упаковано в западную гуманитарную оболочку. На нём обязательно должны присутствовать ярлыки: защита «свободы», «демократии», «прав человека». Это придаёт ему изначальную легитимность. Пусть даже сквозь оболочку просвечивает откровенный экономический эгоизм.
Нынешнее упорство России, та предельная твёрдость, с которой она отстаивает свою позицию, как раз и направлены против утвердившейся политики лицемерия, против двойных смыслов, двойных стандартов, двойного – «для себя» и «для остальных» – толкования международных законов.
Фактически Россия сейчас говорит: хватит лжи, хватит демагогии, хватит политического двуличия. Если мы провозглашаем высокие принципы, то давайте и в самом деле следовать им. Причём не только тогда, когда это выгодно, но и тогда, когда выгоды от этого нет. Давайте не называть чёрное – белым, агрессора – демократом, а геноцид – борьбой за восстановление суверенитета. Ни к чему хорошему это не приведёт. Это лишь окончательно дискредитирует веру в разумное цивилизованное бытие.
ГЛОБАЛЬНЫЙ АМОРАЛИЗМ
Современный мир испытывает острый дефицит морали. Это чувствуют все, но мало кто заявляет об этом открыто. Подобное заявление может вызвать негативную реакцию со стороны Запада, поскольку именно Запад утверждает сейчас глобальный аморализм.
Россия потому, вероятно, и привлекает к себе сочувственное внимание «большинства», что, возможно вынужденно, начинает отстаивать ныне не интересы, а принципы: приоритет порядочности, приоритет закона, приоритет справедливости. То, что понятно и близко всем. То, к чему человечество стремится уже тысячи лет.
Это гораздо более высокий уровень цивилизационной культуры.
Страна, которая отстаивает только «свои национальные интересы», невольно отталкивает других, поскольку ставит себя с ними в конкурентные отношения. Страна, которая отстаивает не интересы, а принципы, привлекает других, поскольку предлагает тем самым точки согласования.
Интересы согласуются через принципы, а не наоборот.
Место «лидера справедливости» сейчас свободно. Россия, обретшая уверенность в своих силах, вполне способна его занять. Именно в этом она может рассчитывать на поддержку «молчаливого большинства».
Правда, здесь сразу же возникает проблема. Страна, которая провозглашает высокие принципы, должна действительно соответствовать им. Принципы выше выгоды, выше пользы, выше сиюминутных экономических интересов. Они – превыше всего.
Скажем честно: Россия пока от этого, к сожалению, далека. Наверное, потому её нынешняя политическая позиция и не выглядит достаточно убедительной. Но может быть, стоит попробовать?
Самим исполнять то, чего мы требуем от других. Начать с себя. Возможно, в этом и состоит наше историческое предназначение.