«Вальс с Баширом» – израильская картина, ставшая главной мировой киносенсацией прошлого года, – вышел в российский прокат.
Сучётом того, что это произведение рисованное – правда, как в итоге обнаружится, не стопроцентно: самый финал обернётся документальными кадрами, – название его вполне может сбить кого-то с толку. Но загадочный Башир, спешим уведомить, отнюдь не род симпатичного диснеевского Чудовища, радостно вальсирующего со златокудрой мультипликационной же Красавицей.
В Израиле, да и на всём Ближнем Востоке, у данного словосочетания имеется, надо полагать, вполне конкретная, жёстко апеллирующая к памяти нескольких поколений тревожная «коннотация». Если попытаться протранскрибировать идею с наречий оливковых дерев на язык родных осин – покамест чисто умозрительно, поскольку нет никаких примет, что нечто подобное «Вальсу с Баширом» способно в ближайшее время появиться у нас, – то такой фильм мог бы называться, к примеру, «Танго с Наджибулой». Или, если имя большого друга Советского Союза, обладателя злополучной судьбы доктора Наджиба вам уже ничего не говорит, тогда, пожалуйста: «Полонез с Асланом»… «Гопак с Ахмадом»…
Башир Жмайель – одна из ключевых фигур длившейся пятнадцать лет гражданской войны в Ливане, спровоцировавшей, в свою очередь, так называемую Первую ливанскую войну Израиля. 23 августа 1982 года он, представитель христиано-маронитского населения страны, был избран её президентом, что было воспринято многими в кровоточащем регионе как знак возможного скорейшего прекращения междоусобицы. Однако по прошествии трёх недель Жмайель был убит взрывом бомбы, подложенной в штаб-квартиру его партии мусульманскими террористами. А буквально через два дня отряды христианских фалангистов устроили в качестве мести жесточайшую резню в лагерях палестинских беженцев Сабре и Шатиле, где погибло, по противоречивым данным, от 300 до трёх с половиной тысяч мирных жителей – детей, женщин, стариков.
Ари Фольман, будущий сценарист и режиссёр, в свои тогдашние 19 явился непосредственным свидетелем и участником событий, входя в число «ограниченного контингента» израильской армии, вторгшейся в Ливан. А спустя какое-то время обнаружил, что он о себе в эти дни практически ничего не помнит: травматический душевный шок начисто вымыл из сознания всю страшную конкретику его военной эпопеи. И четверть века спустя он вдруг испытывает острейшую необходимость вспомнить всё. И сделать кино, которое смогло бы максимально адекватным образом передать это мучительное, но по-человечески важное путешествие во времени и вглубь себя.
Как выясняется, случившееся относительно недавно введение неуютного термина «анимация», коим едва ли не волюнтаристским образом решили заменить старое доброе понятие «мультфильм», всё ж таки имело под собой серьёзный и жизненно назревший смысл. Потому что назвать «Вальс с Баширом» мультиком язык никак не повернётся. Да это ни с какой стороны не мультипликационный фильм – ни по духу, ни по языку, ни даже по способу высказывания. Фольман объехал нескольких своих бывших однополчан, каждый из которых рассказал ему о своём личном военном опыте и своих навязчиво преследующих с той поры кошмарах. Беседы стали основой фабулы, причём всем собеседникам, включая главного героя – режиссёра, придано портретное сходство, и говорят «ожившие портреты» за кадром голосами их собственных реальных alter ego.
В радикальном ходе селекционного скрещивания документалистики с анимацией – менее всего от примитивного желания пооригинальничать. Просто в технике и эстетике, отсылающих нас к культуре комиксов, к японским манга, становится удивительно возможным вести современный (плюс окрашенный специфически суггестивным цветом) разговор – с одной стороны, о боях-пожарищах и смерти, но с другой, что ещё важнее, – о тех сущих капричос, о фантасмагорических образах и видениях войны, что могут, конечно, подвергнуться воздействию ретроградной амнезии, но при этом никогда – никогда! – не испарятся начисто из памяти человека, который стрелял и в которого стреляли.
– Нам приказали стрелять, и я стрелял, сам не очень понимая, в кого, – примерно такими словами вспоминает один из персонажей фильма. Но в отличие от этого хаотического и смертоносного роя снайперские выстрелы, произведённые Ари Фольманом и его соратниками – мультипликатором Йони Гудменом и художником Давидом Полонским, – все ложатся точно в сердцевину зрительского яблочка-мозга.
Как бы странно – а для кого-то, может, и кощунственно – это ни прозвучало, на нашем (естественно, чрезвычайно ограниченном, стоило ли оговаривать) большом экране в кои-то веки появился очень толстовский фильм. По философскому и этическому запалу – перекличка с «Севастопольскими рассказами» здесь более чем очевидна. По излюбленному великим писателем методу помещения сложного содержания в максимально простые формы. И даже в некотором соответствии с известным не вполне политкорректным высказыванием графа о соплеменниках создателей «Вальса с Баширом».