В День России в Колонном зале Дома союзов в Москве мировой премьерой 6-й симфонии Алексея Рыбникова завершился III Международный фестиваль симфонических оркестров мира.
Дилетантство уже давно стало практически нормой во многих сферах жизни современной России – политике, медицине, культуре, массмедиа. Поэтому, когда за дело берутся профессионалы, любящие своё дело да ещё сумевшие заручиться поддержкой государства, результат, по крайней мере для окружающих, граничит с чудом. Вот такое чудо – чудо звучания великой симфонической музыки разных народов – явил нам оргкомитет фестиваля «Симфонические оркестры мира», где собрались профессионалы-энтузиасты, чьи имена хорошо известны в музыкальном мире, – Денис Мацуев, Юрий Лаптев, Алексей Рыбников, Лолита Сильвиан. Чувство формы у них на уровне подсознания. Такие мысли поневоле появляются, когда внимательно анализируешь программу фестиваля – очевидно, что она построена в форме симфонического цикла.
Интродукция – Бамбергский оркестр на концерте открытия. Уютный маленький городок в Баварии, «немецкая Венеция», известен не только своими достопримечательностями, но и оркестром, созданным первым в послевоенной Германии, в 1946 году. Музыканты известны в Европе в первую очередь своим исполнением современной музыки – неслучайно с этим оркестром выступали такие известные авангардисты, как Пендерецкий и Лютославский. В Москве оркестр показал классическую немецкую программу – вторая симфония Брамса и третья – Брукнера. Именно интерпретацией третьей симфонии Брукнера прославился нынешний дирижёр Бамбергского оркестра, англичанин Джонатан Нотт. И она действительно была хороша – не зря сам Вагнер, которому эта симфония была посвящена, очень тепло о ней отозвался: свежие, насыщенные гармонии, яркие темы, включая цитаты из «Тристана» и «Валькирий», – довольно редко исполняемая редакция, – явно оживили зал, несколько заскучавший после Брамса. То ли сказался феномен первого дня, то ли оркестранты устали с дороги, но первая симфония в их исполнении звучала несколько плосковато и поверхностно, что было особенно заметно при сравнении с Лондонским оркестром, также привёзшим в Россию музыку Брамса. Но об этом позже. А первый фестивальный день завершился лихим исполнением «Венгерского танца» Брамса на бис – публика у нас благодарная.
Часть первая – Allegro con brio – Ростовский симфонический оркестр. Выступление этого коллектива под руководством молодого дирижёра Юрия Ткаченко стало одним из открытий фестиваля. Вообще следует отметить, что в этом году одной из фестивальных особенностей стало исполнение малоизвестных редакций известных произведений. Ростовцы привезли «Жар-птицу» Стравинского в редакции 1910 года – наиболее полной, по которой Стравинского узнал весь мир. Ткаченко предложил мистико-созерцательную трактовку сказочного сюжета, и музыканты блестяще воплотили его замысел. Большой состав оркестра (более ста человек) плюс новые инструменты, приобретённые не в последнюю очередь благодаря оргкомитету фестиваля, позволили создать особое, «бездонное» звучание, куда слушатель проваливается как в бездну.
Во время же исполнения «Божественной поэмы» Скрябина во втором отделении концерта на ум приходили невольные аналогии. Дело в том, что во время премьеры в Париже, в 1905 году, русский посол заметил: «В искусстве у нас победы, а на войне поражения», – имея в виду Русско-японскую кампанию. «А не ждёт ли нас то же самое в футболе?» – подумалось с тревогой. Ответ пришёл через неделю – наши проиграли. Ну что же, дай бог Юрию Ткаченко и его коллективу судьбы скрябинского шедевра.
Часть вторая – Andante cantabile – оркестр Шведского радио. Второе открытие фестиваля, его лирическое откровение. Ещё на пресс-конференции финский дирижёр и композитор Лейф Сегерстам, с которым оркестр приехал в Москву (постоянным дирижёром Стокгольмского является англичанин Даниель Хардинг), полностью покорил журналистов, заставив их сначала издать самый громкий крик, а потом тихо шептать, демонстрируя тем самым динамические и эмоциональные возможности музыки как искусства. Так же легко и непринуждённо Сегерстам покорил публику в зале. Похожий на большого и доброго Деда Мороза (а точнее – Санта-Клауса), дирижёр так открыто и искренне распахнул москвичам свои объятия, что, ещё не издав ни одного звука, уже влюбил в себя весь зал. Когда же зазвучала музыка шведского композитора Хуго Альфвена, почти неизвестного у нас, удивительно поэтичная и сентиментальная, исполненная на редкость искренне и тепло, слушатели просто замерли от восторга. Если учесть, что Финляндия не один десяток лет входила в состав Российской империи, то понятно, что финская музыка своей сентиментальной чувственностью весьма и весьма близка русскому слушателю. И хотя «Море» Дебюсси прозвучало у Сегерстама не так интересно, как музыка скандинавских композиторов, общего впечатления это уже не меняло. Зал долго аплодировал стоя, а наиболее экзальтированные старушки пытались дотянуться до дирижёра, как паства – до папы римского. Добрый дед Лейф никому не отказывал, всем пожимал руки, исполнил целые три бисовки и позже, уже на улице, фотографировался со всеми желающими.
Часть третья – Скерцо – Лондонский королевский филармонический оркестр. Ведомые своим темпераментным лидером – итальянцем Даниелем Гатти, – лондонцы дали целых два концерта. Программа – среднеевропейская музыка, столь любимая маэстро: Рихард Штраус, Бетховен и Брамс с его 1-й симфонией, которую часто называют 10-й бетховенской. И если исполнение симфонических поэм Штрауса, особенно в первый день, носило несколько нервный и резковатый характер – наверное, сказывалась горячая итальянская натура дирижёра, желающего показать товар лицом – ведь это последний год его нахождения на этом посту (он уходит руководить национальным оркестром Франции), то когда доходило до симфоний, становилось понятно, почему Лондонский филармонический считается образцом музыкальной респектабельности. Солидное звучание, плотное и энергичное на форте и прозрачное на пиано, абсолютно сбалансированное по группам и гибко реагирующее на все дирижёрские жесты. И при этом возникает ощущение некоей интимности, словно оркестр играет персонально для тебя. Даже симфоническая поэма «Так говорил Заратустра», знакомая всем россиянам по заставке к передаче «Что? Где? Когда?», звучала во второй день не так нервно. А «Загадочные вариации» англичанина Эдварда Эльгара, сыгранные на бис, показали, насколько лондонцы способны к проявлению возвышенных романтических чувств.
Часть четвёртая – Finale maestoso – торжественный финал. Объединённый Российский симфонический оркестр, своего рода симфоническая сборная России (лучшие музыканты из 29 регионов), под руководством Валерия Гергиева. Последний концерт, приуроченный к Дню России, призван был стать основным событием музыкального форума.
Концерту предшествовала громадная подготовка. Двадцать дней оркестранты под руководством Михаила Татарникова, второго дирижёра Мариинки, разучивали 6-ю симфонию Рыбникова, написанную специально по заказу оргкомитета. Это первый случай за много лет, когда оркестр подобного состава так много работает вместе с композитором над произведением крупной формы. По замыслу организаторов, подобная акция имеет большое общественно-культурное значение. На заключительный концерт были приглашены главы тех регионов, которые были представлены в оркестре, в надежде, что они поддержат в дальнейшем своих земляков и их коллективы. Сам Гергиев, несмотря на чудовищную занятость, с энтузиазмом поддержал инициативу оргкомитета, будучи уверенным, что только таким путём оркестры не только Москвы и Санкт-Петербурга, но и других российских городов получат мощный импульс к развитию. Это касается не только моральной поддержки глав регионов и комитетов по культуре, но и государственных грантов, которые, по твёрдому убеждению маэстро, должны носить целевой характер и подразумевать ответственность со стороны самих оркестров, которые должны взять на себя определённые творческие обязательства. В качестве своеобразной прелюдии в первом отделении прозвучала кантата Чайковского «Москва», где наряду с оркестром России приняли участие сводный хор и солисты – Алексей Марков и Лариса Дятькова. Ну а во втором отделении состоялось событие, которое во вступительном слове известный искусствовед Святослав Бэлза назвал своеобразной сенсацией, – мировая премьера рыбниковской симфонии. Сам автор, присутствовавший в зале, заметно волновался. Но волнения оказались напрасны: оркестр звучал мощно и красочно, дирижёр излучал вдохновение, а публика – доброжелательность. Овации зала и многочисленные вызовы достойно увенчали праздничный концерт – заключительный аккорд в описываемой фестивальной симфонии.
После концерта, общаясь с музыкантами сводного оркестра, мы спросили их о впечатлениях. Из всех восторженных отзывов больше всего запомнился один – «Если ещё раз позовут – поеду не раздумывая, в любое время дня и ночи…» А это дорогого стоит.