Петербург, 9 мая… По Невскому течёт река, бесконечная, людская. Идут потомки тех, кто защитил нашу Родину. Идёт Бессмертный полк… Вот и я иду с портретом моего отца – гвардии майора, заместителя начальника штаба артиллерии корпуса…
Как же ты, отец, лихо воевал, если за два с небольшим года достиг этой должности, начиная войну лейтенантом. Как много ты успел получить наград: два ордена Красной Звезды, два ордена Отечественной войны, медали «За боевые заслуги» и «За оборону Сталинграда». Наверное, и за «Освобождение Киева» была медаль. Ты же успел освободить и столицу нашего братского народа. Был представлен к ордену Суворова, но получить его не успел. И всего-то тебе было тридцать лет…
Я иду по Невскому и мысленно разговариваю с отцом. Папа! Папка! Дорогой папулька! Почему ты не выполнил своего обещания? Ты же обещал мне… Храню я твою открытку, адресованную мне. На ней и дата стоит: 15 января 1944 года, мне уже пять лет. Ты же пишешь, что скоро разобьёте фашистов, ты приедешь домой и мы с тобой будем ездить на Кировские острова на пароходике. В ЦПКО ты будешь катать меня на каруселях, а зимой мы будем ходить на лыжах. Ты же обещал мне! Так почему же?
Ах, да! На открытке стоит дата: 15 января 1944 года. Пока письмо шло до меня, 25 января 1944 года тебя не стало. Ты навсегда остался на той войне. И я никогда в жизни не говорил тебе слово «папа»…
Двадцать семь миллионов людей остались там, ушли в вечность, защищая свой дом, свою Родину. И вот я иду в общем потоке Бессмертного полка и вижу себя маленьким, и будто бы всё сложилось по-другому, и ты идёшь рядом. Как же ярко это представилось! И как жалко, что история многих ничему не учит. Как обидно, что эта бацилла фашизма проникла к нашим братьям на Украину, что мы снова стреляем, снова освобождаем народ. Мы очистим землю от фашизма, слишком хорошо у нас в памяти осталась минувшая Великая война.
Валерий Ширский