Ирина Медведева, Татьяна Шишова, психологи, учредители Фонда социально-психологической помощи семье и ребёнку
Судя по результатам недавнего опроса ВЦИОМ, советская традиция «посиделок на кухне» в наш постсоветский быт не вернулась. Ходят в гости или принимают гостей у себя не более 61% россиян, и лишь треть из них проводит досуг с родителями и другими родственниками.
В затворников мы стали превращаться в начале 1990‑х, в период шоковой терапии. Цены взлетели, народ обеднел, угощать стало нечем, тем более что угощать у нас принято обильно. Вот и перестали звать гостей, да и сами в гости не напрашивались. Однако впоследствии, когда экономическая сторона жизни уже не так удручала, традиция частого приёма гостей не вернулась. Но и тому легко можно было найти объяснение: работают люди много, да и уйму времени тратят на сопровождение детей в кружки и спортивные секции. До гостей ли? По телефону с родными и друзьями тоже стали говорить реже, хотя сегодняшняя реальность предоставляет для этого разные возможности: аудио, видео, электронная почта. Но большинство людей предпочитает, экономя время, обмениваться краткими сообщениями, интернетными картинками с готовым текстом и значками-эмодзи. Конечно, если у человека много знакомых (теперь принято говорить «контактов»), удобно таким образом быстро поприветствовать их всех, поздравить, проявить внимание. Но когда столь облегчённая форма общения распространяется на близких родственников и друзей, это уже нечто другое. Живя с родителями в одном городе, в одном районе, а порой и на одной улице, взрослые дети, как правило, редко их навещают и даже по телефону разговаривают нечасто.
Речь не идёт о ссоре, конфликте, обиде. Нет! Просто дел много, устал... А как отдыхает? Сразу ложится спать? Порой и ложится, но чаще «зависает» в соцсетях, смотрит телевизор, играет в компьютерные игры. То есть на это время и силы находятся, а на живое неформальное общение с близкими (пусть даже по телефону) – нет. Почему? В ответ можно услышать про интернет-зависимость и, как следствие, –аутизацию, затруднённость в живом общении. Эти аргументы, конечно, вполне убедительны, но порождают другой вопрос: почему Интернет стал предпочтительнее живого общения? Даже с близкими.
Отними у современного человека смартфон, он занервничает. Ему будет чего-то самого главного не хватать. А дорвавшись, наконец, до вожделенной электронной игрушки, он испытает радость встречи. Конечно, не с самой телефонной коробочкой, а с «контентом», по которому он так соскучился.
По смартфону скучают, а по родственникам и друзьям скучать перестали. И могут даже испытывать досаду, когда те не вовремя (всегда не вовремя!) появляются и мешают общению с любимым предметом. Как же так получилось? Ведь сравнительно недавно было иначе. Люди скучали друг по другу, часто перезванивались, хотели повидаться. Не по какому-то особому поводу, а просто чтобы рядом побыть. Когда кого-то любишь, хочется его видеть, слышать, ощущать его присутствие. Это сложное, объёмное, трудновыразимое чувство – скучать по тому, кого любишь.
Причём свободного времени было отнюдь не больше, а то и меньше, чем сейчас. Люди, может, и не работали на двух работах, но бытовая жизнь была не столь облегчённой, как сегодня, когда нет очередей и всё необходимое – продукты, хозяйственные товары – можно купить в одном супермаркете. А можно и вовсе заказать доставку на дом. Куча бытовых приборов, возможность дистанционной оплаты квартиры и записи к врачу тоже заметно экономят время.
Что же всё-таки произошло? Почему исчезает любовь? Может, потому что из человеческих отношений изгоняется сложность? Мы часто слышим: «Не надо так усложнять. Всё гораздо проще». Или короткие императивы: «Не парься», «не заморачивайся», «не переживай». Последнее употребляется постоянно, по любому поводу и напоминает заклинание. Но человек, который перестаёт переживать, становится бесчувственным, роботоподобным. А ведь любовь – это сплошные переживания. И радостные, и печальные, когда сердце болит за другого. И тревожные, и противоречивые, смешанные. Фактически вся человеческая культура представляет собой многоцветный ковёр, сотканный из переживаний.
А как откровенно сегодня дискредитируется любовь! Сколько новых определений, с ней связанных, вошло в обиход! «Удушающая любовь», «созависимость», «токсичные отношения»... От самой терминологии веет таким холодом, что хочется не иметь ничего общего с заключённым в ней содержанием. Собственно, всё это и придумано для разлучения людей. «Созависимых» настраивают на то, чтобы они отстранились от близкого человека, страдающего алкоголизмом или наркоманией, «жили своей отдельной жизнью». А к «токсичному» (по-русски «ядовитому») вообще нельзя подходить близко. Он/она действует на вас «деструктивно»... Ах, это ваша мама? И что с того? Вы, наверное, вовремя не «сепарировались» (отделились) от неё? Так сделайте это сейчас! Какие проблемы? Если вам с ней некомфортно, старайтесь общаться как можно меньше, как можно реже.
И получается, что комфортное общение – это общение только с приятными людьми. Без споров, без переживаний (сказано же: «Не переживай!»), без лишних проблем, негатива. Встретились, пошли в кафе или на выставку, поболтали и разошлись. Общение как развлечение. Рекреативное. Даже термин новый, состоящий из двух иностранных слов, появился: «Рекреативный секс». Это когда без каких-либо обязательств, любви и влюблённости. Просто чтобы развлечься, снять напряжение.
Рекреативное общение очень поверхностно. А главное, не предполагает выхода из «зоны комфорта». Куда проще «выйти из отношений». Поэтому не стоит удивляться такому росту разводов. Или охлаждению к родителям. Ведь так «напряжно» видеть их постаревшими, слабыми, слушать жалобы на здоровье и стремительно сокращающуюся жизнь. Так хочется от этой унылой затхлости поскорее вырваться на свежий воздух! Туда, где звучат весёлый смех, шутки, бодрая музыка и никто не грузит тебя какими-то серьёзными разговорами, от которых только портится настроение.
Можно подумать, что это вполне естественно: молодым и здоровым тяжело находиться вблизи угасающей жизни. С одной стороны, это так. А с другой, нормой человеческих отношений было видеться с близкими тем чаще, чем им меньше оставалось жить. Узнав о тяжёлой болезни родных или друзей, люди могли приехать за тридевять земель, чтобы побыть с больным, поухаживать или хотя бы попрощаться. Вот описанная в «Войне и мире» предсмертная болезнь графа Ильи Андреевича Ростова: «Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья». Обратите внимание, графиня заботилась о нём день и ночь, хотя в доме было полно слуг, и она могла бы, уж во всяком случае ночью, переодевшись, удобно расположиться в своей постели. Но ей не хотелось расставаться с мужем ни на мгновение. Будто она стремилась наглядеться на него впрок, на всё то время, что придётся коротать без него. В этой сцене есть ещё одна деталь, на которую стоит обратить внимание: «Перед смертью он <граф>, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение имения». То есть графиня самозабвенно ухаживала за умирающим супругом, несмотря на его тяжёлую вину перед семьёй. Далеко не всем современным жёнам это будет понятно – не то что близко!
Можно вспомнить ещё несколько подобных эпизодов из романа Льва Толстого и привести множество других литературных и жизненных примеров того, как в тяжёлые для человека минуты близкие старались быть с ним рядом, поддерживать его.
В 1994 году мы были в Германии, и нас ужаснуло огромное количество домов для престарелых. Немцы рассказывали об этом с гордостью. У нас же сдавать родственников в такие заведения было ещё не принято, нам казалось, что это позор. Прошло тридцать лет. И что же? Дома для престарелых стали в нашей стране обыденностью.
С прагматической точки зрения это легко объяснить и даже оправдать. У работающих людей и так забот полон рот, да и старикам не хочется быть обузой. Прагматизм (так же, как и комфортомания) вообще не совместим с любовью. Суть любви – верность и жертвенность. А с прагматической точки зрения – это полный абсурд. Какая польза от верности? Какая выгода от жертвенности? Одни убытки.
Огромную роль в разобщении людей сыграла и ковидная кампания. Человеческие контакты были представлены не только как затратные по времени, нервной энергии и т.п., но и как чрезвычайно опасные, угрожающие жизни. Это была трёхгодичная эпоха нравственных перевёртышей. Взрослые дети, которые не навещали своих родителей и тем более не привозили внуков, считались образцовыми.
Но пандемия коронавируса закончилась (как шутят порой, «СВО победила ковид»), а человеческие отношения будто остались на не объявленном карантине...