ЗАНАВЕС
Свой новый, 36-й по счёту сезон открыл Московский Камерный музыкальный театр под художественным руководством Бориса Покровского. Наш собеседник – его директор и главный дирижёр Лев Оссовский, к которому мы обратились с просьбой рассказать о наиболее важных из предстоящих в театре «около Красной площади» событиях.
– Лев Моисеевич, не так давно в Новосибирском театре оперы и балета состоялась «мировая премьера» оперы «Ревизор» Владимира Дашкевича и Юлия Кима. Между тем над постановкой этой же интригующей оперы, как известно, работает Камерный Покровского. Судя по прессе, новосибирская редакция разнится с вашей. В чём, на ваш взгляд, видится отличие и насколько оно принципиально?
– Прежде всего мне хотелось бы поздравить авторов и наших коллег с премьерой. А что касаемо разницы в редакциях?.. Во-первых, сейчас трудно судить о работе новосибирцев, не видя спектакль воочию. Во-вторых, разные театры, работающие над постановкой одного и того же произведения, трактуют его каждый по-своему – это аксиома. Тем более если речь идёт о таких театрах, как Новосибирский гигант и наш, Камерный, с абсолютно различными творческими задачами, концепцией, сценическими масштабами и прочее. Хочу, правда, отметить важный и принципиальный для нас момент. Именно Покровский однажды предложил Дашкевичу вынашиваемую им многие годы идею сочинить оперу на сюжет гоголевской комедии. На что композитор сразу откликнулся. Более того, «Ревизор» логичнейшим образом укладывается в ряд опер, поставленных нашим театром по произведениям Гоголя. «Нос» и «Сорочинская ярмарка» идут у нас уже десятки лет. Мы надеемся, что до Нового года к ним в компанию присоединится и «Ревизор».
– Какие ещё премьеры ожидают ваших поклонников?
– Композитором Н. Сидельниковым когда-то была создана любопытная опера «Бег» по произведениям Михаила Булгакова. К сожалению, ни при жизни, ни после смерти автора она так и не была востребована музыкальными театрами. Этот пробел мы сейчас решили наконец восполнить. Ну а то особое внимание, которое мы традиционно уделяем детскому репертуару («Сергей Сергеевич Прокофьев детям», «Давайте создадим оперу» Бенджамина Бриттена, а также комическая опера Бориса Кравченко «Сказка о попе и его работнике Балде» радуют не одно поколение детей), выльется в новом сезоне в очередной сюрприз: композитор Татьяна Камышева заканчивает работу над оперой «Приключения Чиполлино» по знаменитой сказке Джанни Родари. Все столичные любители оперного жанра хорошо знают, что только у нас и можно прослушать оперное «собрание сочинений» Моцарта в таком выдающемся соцветии, как «Дон Жуан», «Волшебная флейта», «Свадьба Фигаро», «Так поступают все женщины». Теперь же в наших планах уже пятая постановка австрийского гения – комическая опера «Похищение из сераля». Можно без лишней скромности говорить о настоящей оперной моцартиане.
– Репертуар – лицо театра. У вас есть спектакли, идущие по двадцать-тридцать лет. Что это: сила привычки, творческая «жадность» или осознанная необходимость?
– Всякий спектакль в процессе эксплуатации естественно амортизируется. А поскольку в каждом сезоне вводим по три-четыре премьеры, то в репертуаре у нас сегодня 24 названия. Эксплуатировать одновременно такое количество невозможно, поневоле приходится чем-то жертвовать. Что говорить – процесс болезненный, тем более для актёров, которые прикипают к своим ролям. Например, обсуждаем с труппой, от какого спектакля мы можем отказаться, а в ответ – молчок.
– А теперь позвольте вопрос чисто творческий, обращённый уже не к директору театра, но – к главному дирижёру. Проблема вокального мастерства, точнее сказать, дефицит хорошего голоса, уже давно существует в музыкальных театрах. И не из-за отсутствия ли полноценных вокалистов у нас всё громче начинают доминировать режиссёрские новации, зачастую «бессмысленные и беспощадные»?
– Тема эта действительно болезненна. Дефицит голосов ощущается остро. Но есть не зависящие от нас обстоятельства: беспрепятственный выезд за границу, свободное передвижение по театрам России дают сегодня певцу с голосом «от бога» возможность легко покидать родные пенаты, где его воспитали, оснастили репертуаром. Если человеку предлагают заключить контракт за немыслимые деньги – мы при нашем весьма скудном бюджете не в состоянии его удерживать. С другой стороны, падает престиж профессии вокалиста вообще, в особенности среди молодых мужчин. Ведущие музыкальные учебные заведения страны сталкиваются с проблемой «кого принимать?», которой раньше никогда не было. Выпускают хороших певцов поштучно. Отсюда – очень сложно формировать труппу. За последние два-три года мы прослушали десятки молодых актёров-певцов, а в труппу театра пригласили единицы. А ведь если регулярно не вливать «свежую кровь», театр попросту остановится в своём развитии.
– И здесь, вероятно, особое значение приобретает именно фигура дирижёра – того, кто держит в своих руках все нити, связывает воедино все компоненты «сложносочинённого» оперного действа?
– Разумеется. Одним мановением руки дирижёр может «разрушить» органику спектакля. Да, перед ним на пульте лежит партитура, но это всего лишь документ, по которому он должен «вдохнуть» жизнь на сцене и в оркестровой яме. Всё подчинено власти человека, стоящего спиной к зрительному залу. Дирижёр, как и режиссёр, аккумулирует оперное действо. Нет этого – нет и спектакля. Кто бы спорил: можно и даже нужно экспериментировать. Но в разумных пределах, не забывая, что перед вами источник – литературное произведение писателя, партитура композитора, всё, что создано давным-давно и через века пришедшее к нам с одним лишь призывом: не навредите, господа! Вот почему, мне кажется, зритель нашего театра особенный: он не ищет эпатажа, он скромен и поэтому интеллигентен. Я давно заметил, что социальное положение многих зрителей, приходящих в наш театр на протяжении многих лет, далеко не самое блестящее. И по этой причине мы не имеем морального права поднимать цены на билет выше разумных пределов. Стремление заполнить зал, с точки зрения администрации любого театра, конечно, верное. Но для нас главное – наполнить душу своего зрителя красивым и благородным содержанием спектакля, о чём всегда говорит Борис Александрович Покровский.
Беседу вёл