В Минске вышла книга исследователя книжных знаков, коллекционера произведений книжной графики, книговеда Олега Судленкова «История белорусских книжных знаков XVI–XX вв.».
В Беларуси экслибрисов создано неизмеримо больше, а масштаб культурного книжного явления намного значительнее, нежели то историко-художественное, историко-книжное, книговедческое внимание к нему. И это притом что книговедение страны в целом находится на достаточно высоком уровне, что немало сделано и делается в части исследования книжной иллюстрации, художественного оформления книги. Поэтому выход в свет книги библиофила, экслибрисиста Олега Александровича Судленкова, хорошо известного современным книжникам на постсоветском пространстве, представляется своего рода прорывом в деле восстановления справедливости.
Анатоль Николаевич Тычина, Виктор Фёдорович Шматов, Валерий Поликарпов из Барановичей – неравнодушные ценители книжного знака, они сделали достаточно много, чтобы экслибрис способствовал формированию увлечённости книжным собирательством, чтобы книжный знак сопровождал созидание книжных храмов в рамках одного дома, одной семьи, одной частной библиотеки. Изготовление экслибриса, желание иметь его на книгах в своём собрании сродни страстному, трепетному горению коллекционера, вклад в его духовный портрет, вклад в осмысленность того дела, которым он занимается.
Всмотритесь в репродукции книжных знаков, изготовленных в 1920–1930-е и затем в 1960–1980-е годы, – и вы откроете для себя новые лица, новые черты книжного увлечения у таких именитых книгособирателей, как Микола Касперович, Микола Щекотихин, Петро Глебка, Петрусь Бровка, Владимир Короткевич, Адам Мальдзис, Сергей Панизник… Красноречивость экслибриса, способность графического выразительного языка, разумеется, зависит не только от художника, его умения проникнуть в существо предстоящей работы, соединить вдохновение и его понимание того дела, которому отдал всего себя тот или иной книголюб, книжник, библиофил, но и от задачи, которую в создании экслибриса видит владелец библиотеки.
Разносторонне образованный, владеющий знаниями в разных областях знаний, Олег Александрович Судленков – не просто «ходячая энциклопедия» белорусского книгособирательства, белорусской графики. Автор – яркий, талантливый организатор книжной среды. Сегодня не принято учреждать домашние салоны (хотя сам Олег Александрович с большим восхищением рассказывает о «вторниках Фортинского», в которых он не единожды участвовал, имея счастье слушать монологи, споры и дискуссии в доме московского экслибрисиста Сергея Петровича Фортинского в 1960–1970‑е годы). Но и в других форматах общения Судленков всегда в эпицентре событий. Он – первый помощник в развитии внимания к книжной графике в Национальной библиотеке Беларуси. Об этом и выставки книжного знака, книжной графики свидетельствуют, и конкурсы юных авторов экслибрисов подтверждают. Он знает, кажется, всех лучших мастеров графики современной Беларуси, знает потенциал молодых художников, только начинающих свою творческую дорогу. Живо, не трафаретно, сохраняя уважение и почитание, Судленков рассказывает о Миколе Селещуке и Арлене Кашкуревиче, с которым дружил многие годы. Юрий Яковенко и Геннадий Вяль, Лев Алимов и Микола Рыжий в его, Судленкова, повествованиях, обретают совсем иную силу притяжения…
В 2012 году хозяйка частного магазина «Книжный салон» и владелица издательства «Навуковы свет» Алла Змиёва спроектировала серию небольших альбомов «Беларускі ex libris». Вышли книги, посвящённые книжным знакам Геннадия Вяля, Арлена Кашкуревича, Ганны Тихоновой, Юрия Яковенко, Миколы Селещука. Первым консультантом в проекте был, конечно же, Олег Судленков. Он написал предисловие к книге Ганны Тихоновой. И в книге «Микола Селещук» репродукции сделаны по книжным знакам, которые находятся в коллекции Олега Александровича. Ещё раньше (в 2010–2011 гг.) благодаря стараниям минского экслибрисиста в киевском «Издательстве Сергея Бродовича» вышли три книги, посвящённые белорусским графикам и их достижениям в жанре книжного знака. О каждом из художников Олег Судленков написал вступительную статью, выразив своё сокровенное осмысление их трудов. Вот как, например, представил он Юрия Яковенко: «Юрий Яковенко долго шёл к своей манере, на его творчество сильное влияние оказал Альбин Бруковский, но он нашёл свою манеру, свою нишу и в графике. В своих работах он отходит от старых принципов гравюры, в которых цвет используется для заполнения контуров, и выводит его за рамки рисунка. Сложнейшая система штрихов, фактурное разнообразие придуманных им технических приёмов (а он использует меццо-тинто, акватинто, мягкий лак) приводят к тому, что листы, исполненные Яковенко, привлекают зрителя внутренним напряжением, элегантным рисунком, оптической иллюзорностью объёмного построения на плоском листе бумаги.
Меццо-тинто – любимая техника Юрия Яковенко, при этом он рассматривает чёрную бархатистость оттиска как цветовое пятно из-за чрезвычайной густоты штриха. Гравюрная плоскость строится за счёт масс-штрихов, а не за счёт контурной линии рисунка…»
Из вступительной статьи Олега Судленкова к альбому Романа Сустова: «Художник много и плодотворно работает в технике офорта, создавая экслибрисы, пользующиеся большим вниманием со стороны коллекционеров и любителей этого вида творчества. Иногда художник совмещает разные техники: травлёный штрих, акватинта, сухая игла и меццо-тинто. Всё это сообщает оттискам богатство колорита и тона. В течение ряда лет художник не расстаётся с изобразительными композициями на заданные исторические и мифологические сюжеты, которые постепенно собираются в тонкую, классически выверенную серию. Он работает уверенно, легко распоряжаясь пространством офортной доски. Острое чувство линии, ритма отчётливо проступает в его листах. Роман Сустов не стремится эпатировать зрителя нестандартными формами досок. Затяжками при печати и прочими ухищрениями он просто показывает мир своих искрящихся творений таким, каким он ему представляется. Фигуры в его работах движутся в медленном ритме, составляя своего рода скульптурные группы, чётко выделяющиеся на простых и лаконичных фонах. Они то застывают сомкнутыми силуэтами, то медленно движутся мимо нас. <…> Роман Сустов – это фантастический сплав классической техники с бесконечным миром фантазии и образов».
Исследовательский энтузиазм Судленкова широк. И, вероятно, в серии «Беларускі ex libris» могут, должны появиться альбомы белорусских графиков, работающих в области книжного знака. К примеру, рано ушедшего из жизни Миколы Рыжего. Или тех, кто был связан с экслибрисом в 1920–1930-е годы: Соломона Юдовина, Анатоля Тычины, Ефима Минина… Может быть, именно Олег Александрович со своим прочтением и комментариями объединит в одном альбоме экслибрисы Змудзинского, Горбовца, Грубэ, Гутковского, других мастеров книжного знака первой половины ХХ столетия? Ведь с высоты сегодняшнего времени, обладая множеством исторических знаний, а самое главное – осмысливая картину развития современной графики и книжного знака, можно иначе взглянуть и на труды, художественные свершения прежних времён.
Публикации автора книги «История белорусских книжных знаков XVI–XX вв.» в последние двадцать с небольшим лет часто появлялись в периодических изданиях – в журналах «Мастацтва», «Нёман», газете «Книга и мы». В газетах «Минский курьер», «СБ. Беларусь сегодня», «Звязда» с минским собирателем книжных знаков выходили масштабные интервью. Разговор Олега Николаевича с журналистами, читателями газет и журналов поражает широтой взглядов, постановкой важных для отечественной культуры вопросов. Знакомясь со всем, что представляет собой мир Судленкова, особенно понимаешь, как важно сохранить печатную книгу разных веков. Она – светоч для непрерывного процесса развития, расширения культурного пространства. И лишиться его, избавиться от света – значит двигаться в будущность в темноте. Книжники такого масштаба, как Судленков, понимают это как никто другой.
Традиция изучения белорусского экслибриса берёт своё начало, пожалуй, с монографии или, скорее, просто книги А. Шлюбского «Exlibris’ы А. Тычыны», вышедшей в 1928 году. Прошло почти сто лет. Будем считать, что работа Олега Судленкова знаменует собой новый этап в области книжного искусства. К 2028 году должна выстроиться библиотека книговедческих изданий, связанных с белорусским книжным знаком, белорусским экслибрисом. И первой в этом собрании станет книга «История белорусских книжных знаков XVI–XX вв.». Её выход в свет – большое событие для истинных библиофилов.
В тему
Масштаб Зиновия Горбовца в своё время высоко оценил российский искусствовед, знаток книжной графики Е.С. Левитин: «Художник особо любит вводить в свои композиции античные скульптуры: Нику Самофракийскую, Венеру Милосскую, бюст Аполлона Бельведерского и т.п. Символический характер и значение этих фигур очевидны для всякого, но для автора они важны главным образом тем, что выражают объём, как бы противоборствующий декоративной заданности всякого экслибриса и организующий пространство вокруг себя. Ибо книжные знаки Горбовца всегда пространственны, в них есть глубина, планы, воздух, валёры…»
