Б.И. Гаврилов. «Долина Смерти»: Трагедия и подвиг 2-й ударной армии. – М.: Дубравва, 2007.
Эта книга об одной из битв Великой Отечественной войны, о Любанской наступательной операции Волховского фронта 1942 года. Она отмечена трагедией и подвигом 2-й ударной армии, связана с пленением и последующим предательством генерала Власова. Воины Волховского фронта проявили в сражениях у Мясного Бора и Спасской Полисти отчаянный героизм и мужество. В лесу Мясной Бор в боях за коммуникации 2-й ударной армии и при выходе из окружения погибли 158 000 солдат и офицеров Волховского фронта.
Автор предлагает свою версию истории Любанской операции. Он рассматривает её не с точки зрения военной науки, а с позиции гражданского историка, уделяя больше внимания проблеме человека на войне.
На северо-западе Новгорода 2-я ударная армия Ленинградского фронта, врезавшись глубоким клином в 18-ю немецкую армию, стремясь нанести губительный для неё удар, сама оказалась охваченной с трёх сторон вражескими войсками. Стягивая резервы, гитлеровцы старались ликвидировать наш огромный плацдарм и – пока им это не удавалось – решили даже отложить намеченную ими операцию по захвату Ленинграда. Положение советских войск осложнилось: болота оттаяли, распутица разрушила все временные настильные дороги, снабжение армии стало невозможным.
Подвигов, совершённых воинами 2-й ударной, не счесть! Нет слов, чтобы высказать негодование бойцов, командиров и политработников этой героической армии, которым удалось вырваться из окружения! В неравных боях и от истощения, от голода погибли многие. Целый месяц, до начала июля, части, подразделения, отдельные группы воинов 2-й ударной с величайшими трудностями выбирались из окружения. Но и вражеских сил уничтожила она немало.
Имя Власова в нашей истории не только синоним предательства. К сожалению, оно связано со всей 2-й ударной армией. До начала 80-х годов распространялись несправедливые слухи о 2-й ударной как о «власовской армии». Из воспоминания ветерана 46-й стрелковой дивизии С. Скороводина: «На встречах ветеранов дивизии находились люди, которые доказывали, что до Победы в 1945 году дошла не та дивизия и не та 2-я ударная армия, воевавшая под Мясным Бором. Но откуда у них были наши знамёна, обагрённые кровью в январе–июне 1942 года? Если все сдались, кто вынес эти знамёна из кольца?» Кто вышел из окружения и с 1 июля 1942 стал именоваться «спецконтингентом». Их, окруженцев, отправляли на проверку и фильтрацию в спецлагеря НКВД. Например, в Вологодскую область с плацдарма у Волхова было отправлено 1353 человека. Конечно, были предатели, но не столько же!
Бои в Мясном Бору связаны с именами видных деятелей советской культуры и науки. Это и скульптор Евгений Вучетич, поэты Всеволод Багрицкий (могила найдена только в 1975 году) и Муса Джалиль, писатель Сергей Крутилин. Кроме них там бывали и корреспонденты газеты Волховского фронта «Фронтовая правда» писатели и поэты Всеволод Рождественский, Александр Чаковский (главный редактор «ЛГ» 1965–1989 гг.) и другие. В январе 1942 года погиб писатель С. Семёнов, ответственный редактор ленинградского альманаха «Ковш».
После войны власти придерживались выгодной версии – «здесь лежат власовцы-предатели». Это избавляло их от лишних хлопот по организации похорон, от затрат на помощь семьям погибших. В 70-е годы существовал даже проект устройства в Мясном Бору зоны отдыха для жителей Новгорода. И только благодаря поисковикам здесь появились воинские кладбища. После войны начал поисковую деятельность новгородский краевед Николай Орлов. В 1958 г. он создал в селе Подберезье свой первый отряд «Юный разведчик», а в 1968-м – патриотический клуб «Сокол». Впоследствии он явился основой для крупной поисковой экспедиции «Долина», в которой участвуют поисковые отряды из разных городов России.
...Одни навеки остались лежать в болотах, другие – истратившие все боеприпасы, обессиленные, раненые – были захвачены в плен. А третьи наконец выходили из окружения – так, как это было в сорок первом году, – мелкими группами, истерзанные голодом и лишениями...
С мая по сентябрь из окружения вышло 16 тысяч человек, а примерно 8–10 тысяч бойцов, командиров и политработников 2-й ударной армии так и не сумели пробиться сквозь вражеское кольцо.
Автор, который 30 лет занимался историей 2-й ударной армии, приводит характеристику, данную немецкими ветеранами, воевавшими там. Они отдают должное героизму солдат и отмечают, что «2-я ударная армия принадлежала к числу лучших русских армий с большим количеством активных офицеров в своих рядах» и что зимнее сражение на Волхове привело 18-ю армию вермахта на грань катастрофы, которую можно сравнить с катастрофой под Сталинградом.
Здесь из-за просчётов военно-политического руководства попали в ловушку – были окружены и уничтожены многие тысячи воинов 2-й ударной армии. Они храбро сражались и погибали, но были незаслуженно забыты и вдобавок оклеветаны. Только предательством можно назвать преступное безразличие главных виновников этого провала, каковыми сейчас некоторые считают командование фронта, представителей Ставки Ворошилова, Маленкова, Мехлиса и самого Верховного главнокомандующего Сталина.
На карте Новгородской области нет многих деревень. Они сгорели в огне войны и больше не возродились. До сих пор в лесных урочищах лежат десятки тысяч бойцов и командиров. Они стали землёй, лесом, водой Мясного Бора.
Создание здесь заповедной зоны навсегда увековечило бы массовый героизм наших воинов, явилось бы лучшим памятником трагедии и подвигу 2-й ударной армии.
Р.S. Мне нелегко было читать эту книгу. Так получилось, что из окружения 2-й ударной армии вышли горстки солдат, в том числе и мой прадед, служивший в 46-й стрелковой дивизии. В боях под Мясным Бором отчаянно сражалась 53-я особая стрелковая бригада, где воевал мой дед.