Нам будет хуже всех?

«Мировой экономический кризис особенно болезненно отразится на России», – предрекают некоторые зарубежные и отечественные аналитики. Насколько верны эти предсказания?

Оксана ДМИТРИЕВА, депутат Госдумы:
– Да, по России, судя по всему, кризис ударит очень сильно. И это закономерно. Ведь российская экономика носит сугубо сырьевой характер и едва ли не полностью зависит от мировых цен на нефть. А последние, как известно, снизились весьма существенно.

Дмитрий СОРОКИН, первый заместитель директора Института экономики РАН:
– До сих пор неясны основные причины, породившие кризис. Следовательно, неясен и дальнейший ход кризисных процессов. Однозначные, категоричные прогнозы относительно их развития больше напоминают гадание на кофейной гуще. Давайте не будем сейчас делать стратегические прогнозы. Возможно, через неделю-другую всё пойдёт совсем по-другому. Хотя не исключено, что послезавтра всё окончательно рухнет.

Всем известно, что у нас экспортно ориентированная экономика, что основные доходы наше государство получает от сырья и продуктов, как говорят металлурги, «первого передела». Цены на сырьевые товары подвержены серьёзным конъюнктурным рыночным колебаниям, и это обуславливает опасную зависимость России от ситуации на мировом рынке. Мировой кризис сработал так, что цены на наши основные экспортные товары полетели вниз, поскольку на них упал спрос. У российских экспортёров начались трудности со сбытом. Ну а дальше по цепочке стали возникать проблемы у прочих отраслей. Самое обидное то, что мы мало что можем сделать в рамках борьбы с мировым кризисом. Мы ощущаем на себе не собственно кризис, а его последствия.

Оксана Дмитриева:
– Не вполне адекватной, мягко говоря, была деятельность экономического блока правительства, направленная на смягчение кризисных последствий. Накопленные средства, позволявшие их смягчать, истрачены нерационально, неэффективно. По кому кризис ударит сильнее – по Украине, другим республикам бывшего СССР или по Российской Федерации, – предугадать сложно. Но понятно, что среди крупнейших стран мира мы, скорее всего, окажемся в самом невыгодном положении.

Дмитрий Сорокин:
– Оснований для утверждений о том, что по России кризис бьёт (или вскоре ударит) сильнее, чем по другим государствам, лично я не вижу. У нас нет такого резкого сокращения занятости, как, например, в Канаде или в некоторых европейских странах.

В принципе наше правительство сейчас действует в правильном направлении. Хотя экспортный спрос заменить внутренним будет очень сложно. Не менее трудно быстро нарастить выпуск продукции конечной переработки, к примеру, в той же нефтегазовой отрасли. Ведь у нас как было при советской власти 27 нефтеперерабатывающих заводов, так и осталось. Однако государству, по-видимому, придётся всеми силами стимулировать потребительский спрос внутри страны и даже самому покупать продукцию промышленных предприятий.

Оксана Дмитриева:
– Если цены на нефть останутся в границах 30–40 долларов за баррель, это создаст не только экономические, но и, возможно, политические, социальные проблемы для России.

Чтобы проблемы не стали чрезвычайными, необходимо снижать налоги для отечественных предприятий (в первую очередь НДС), всячески стимулировать малый и средний бизнес, отдав его представителям арендуемую ими собственность. Также надо поддерживать платёжеспособный спрос населения, прежде всего тех, кто живёт на фиксированные доходы – пенсии, оклады, пособия и т.п.

Дмитрий Сорокин:
– Наш бюджет стали формировать в последние годы с расчётом на сверхдоходы, создавая так называемую «подушку безопасности». Но поступление сверхдоходов закончилось, а определённые бюджетом социальные обязательства остались. Специалисты давно говорят: «Настоящий резервный фонд – это современная диверсифицированная экономика». Её и надо как можно быстрее создавать. Увы, лет пять в этом смысле мы фактически потеряли.