Леонид Вьюнник. Ай-Петри. Стихотворения и поэмы. Избранное. – М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°», 2017. – 312 с. – 1000 экз.
Начнём с цитаты. Правда, это не Леонид Вьюнник написал, а покойный Константин Коледин. Но посвящены они именно тому. Это, если угодно, рельефный и впечатляющий портрет его:
От хвороб заговорённый,
Сквозь прокурен и пропит.
Зубы, что твой дуб морёный.
Морда – плюнешь – зашипит.
Слово – гиря, а иные
У лингвистов не в ходу.
У него глаза цепные
У бровей на поводу.
Он мрачнеет на пирушке.
Жила бьётся на виске.
Обливная стонет кружка
В волосатом кулаке...
Заколышутся приливы.
Голубой меридиан.
...А какой он был счастливый!
Море. Море. Океан.
Морская тема действительно накрепко вошла в его судьбу – и в жизнь, и в стихи. По окончании Ждановской (Мариупольской) мореходки будущий поэт был признан лучшим рулевым Азовского управления Черноморского пароходства, а уже в зрелые годы проделал многие кругосветки от Европы до Латинской Америки, от Японии до Австралии... Морем вдосталь напоены все разделы книги, поэмы «Эспаньола» и «Путина». И в степенном возрасте на подмосковной даче он по-прежнему тоскует по океанской волне так же, как в плавании не забывал про отчую землю:
Тайфуны, тропики, саванны,
Два океана и моря,
Два чёрных шторма, а за вами
Земля родимая моя.
Вся в клеверах да в молочае,
В черешнях сочных поутру.
О как же я по ней скучаю
И слов никак не подберу.
Морская реальность для Л. Вьюнника не только дивные дали и экзотические красавицы (мексиканки, филиппинки, мулатки...), которые плывут по волнам его памяти. Это прежде всего – тяжёлая мужская работа, которую нужно делать классно и тщательно, тогда и боцман, который слов на ветер не бросает, похвалит:
Знаю до мельчайшего шурупа
Механизмы,
Где я вахты нёс.
Магистральку каждую
Прощупывал,
В трюме шхеру каждую
Прополз.
В голове держал.
Учил-заучивал,
Забывая ужин,
Отдых,
Сон.
Ну а после
Робу я выкручивал,
А на ней – кристалликами – соль.
...До сих пор
С каким-то чувством боли, –
Вспоминая дни на корабле, –
С уваженьем
Отношусь я к соли –
Как на робе,
Так и на столе.
Кому-то владычество морского материала покажется чрезмерным, но... разве мы упрекаем за это Айвазовского? Леонид Вьюнник во многом – маринист. Но не только. Жизнь на суше – что в мегаполисе, что на садовом участке – в восприятии поэта выглядит прозаичнее, приземлённее. Тут в его арсенале уже появляется и политическая сатира («Всучили нам Гайдары демократию...»), и ухабы бытовых неурядиц («Я натерпелся от жены, / Как брат мой старший от войны...»), и зорко подмеченные социальные проблемы:
Промчались ребята с портфелями, книжками.
Старушка одна направляется в парк.
Счастливые дамы гуляют с детишками.
Бездетные дамы выводят собак.
Не остался без поэтического внимания и тот период жизни, когда стихотворец вместе с рано ушедшим сыном Максимом продуктивно занимался изготовлением книг для собратьев по перу. В 90-е годы, когда литературный процесс прочно встал на прикол, в стенах Московской писательской организации он своими руками выпустил в свет многие десятки, а может, и сотни скромных в полиграфическом отношении, но таких нужных авторам книжек:
В кабинете свободном и ярком
Я к ризографу крепко приник.
Я люблю людям делать подарки
В виде – в мягкой обложечке – книг.
Я страницы листаю неспешно
И слагаю их в стопку одну.
Простеплирую быстро и нежно,
Корешочками к сердцу прижму.
А потом их обрежу так метко,
Что никто не заметит изъян.
И лежат они, словно конфетки,
Я ж от счастья и гордости – пьян...
Что ж, это ведь тоже – грань литературной судьбы, и тоже – счастливая.
Сергей Казначеев