Нет, говорят другие, это метафоры должны быть просты, а вот мыслям необходима глубина. Метафора должна радовать читателя узнаванием. Как приятно понять, что именно так писал, например, сам Пушкин. То есть напишешь: буря легла на небо, как мгла, – и на душе полегчает. Чувствуешь себя не то что причастным к культуре, а прямо её плотью и кровью. А вот мысли можно усложнить и продолжить: суть бури, бурей не являясь…
Ну и так далее. В общем, в современном поэтическом мире, как ни странно, совершенно не работает крылатая советская фраза «всё уже украдено до нас». Да, вроде бы всё было, однако какой простор для творчества!
Что хочешь, то и делай. Особняком стоят верлибристы, хоккуисты с разными танками и прочей лёгкой кавалерией. Они держатся тесным кружком и никого к себе не приглашают, хотя исправно издают журналы, ездят на симпозиумы и, так сказать, варятся. Пусть в собственном соку, но всё же. И бурные волны поэтической вольницы их не захлёстывают.
Конечно, нельзя обойти вниманием неистребимое племя плагиаторов. Этих дружно ненавидят все. С одной стороны, каждый поэт, читая чужие удачные строки, испытывает (и нет в этом ничего зазорного) лёгкий укол зависти. Пусть самой что ни на есть благородной и белой, но всё-таки зависти. Некоторые, изнемогая под уколами зависти (и тогда зависть становится чёрной), прикидывают на себя чужой талант. Впрочем, я не собираюсь разбираться в причинах плагиата. Эта тема широка и неохватна. Воруют стихи как малоизвестных авторов, так и широко известных. Один мой знакомый товарищ умудрился выступить на поэтической передаче со стихами Лермонтова. Скандал был нешуточный. А наглость плагиатора поистине достойна восхищения! Это ж надо, какими баранами он всех считал!
Но я хочу обратить внимание на совершенно свеженькое, с пылу с жару явление. Тоже плагиат, но до этого не сможет докопаться ни один юрист на свете.
Итак, что самое главное для автора? Чтобы помнили, чтобы читали. Некоторые, самые щедрые, готовы в обмен на память потомков отдать свои нетленные вирши просто так, чтобы их строки стали народными. Жить в самой, так сказать, гуще народа в виде фольклора, что является высочайшей степенью признания таланта.
Однако народ дешёвку чует и на дух не принимает. Ну вот хоть тресни – не запоминает «нетленные» вирши. Не хочет запоминать. Дрянь, недвусмысленно заявляет его, народа, молчание. Но графоманы – вёрткие существа с юрким умом. И если гора не идёт к Магомету, то Магомет берёт гору себе. Короче говоря, графоманы не то что готовы отказаться от авторства, чтобы остаться в веках, они готовы это авторство подарить. Точнее, всучить. Но не мне и не вам. Они щедро делятся продуктами своего шустрого, но бездарного мозга с гениями.
Первым меня насторожил искренне любимый народом Владимир Высоцкий. Четверостишие на картинке гласило:
Чтобы найти любовь,
По снегу я пойду.
И, расплескав всю кровь,
На землю упаду.
Поскольку дело происходило в интернете, то количество лайков и перепостов под этим плейкастом зашкаливало. (Плейкаст – это такая картинка, на фоне которой размещён катрен.) Этот красовался на фоне, понятно, кровоточащей розы. На снегу. Таком рассыпчатом январском снегу.
Я дал голову на отсечение, что такое Высоцкий написать не мог даже в самом раннем невинном возрасте. На что мне ответили: да кому нужна твоя тупая башка, это стихи Высоцкого! Я представил, как нежится графоман в лучах чужой, хоть и посмертной славы, как мурчит его тщеславие, как ему хорошо… и мне стало плохо. И я начал искать.
И вот что выяснил. Первые места по украденным именам занимают Владимир Высоцкий, Омар Хайям, Марина Цветаева. В затылок им дышит почему-то Цой. Этого, кстати, подаренные строки красят, а не унижают.
Дальше с самопальными цитатами наперевес прут воришки с именами Будды, Христа, Магомеда, Конфуция, Кастанеды, Ошо, Порфирия (прости, господи) Иванова.
Мне страшно за подрастающее поколение, которое прочитает графоманский катышек, подписанный М. Цветаева, и саму Цветаеву читать больше никогда не станет. Впрочем, есть и другой вариант развития событий. Этот самый катышек и будет считаться именно что стихами Цветаевой, и поди докажи, что она писала другие – настоящие, гениальные стихи!
Я не помню, что за ужас был опубликован с фамилией Марины Ивановны, но это был самый настоящий ужас. Я не давал голову на отсечение, раз она никому не нужна, просто поинтересовался сборником, в котором этот шедевр был опубликован. В ответ мне был посоветовали поискать в интернете. Я поискал и, конечно, ничего не нашёл, кроме бесконечных перепостов всё того же навязанного поэтессе кошмара. Он присосался к её имени как клещ, как пиявка, и оторвать его нет никакой возможности. И что самое ужасное, виртуальная Цветаева, утираясь от графоманского плевка, похоже, побеждает настоящую Цветаеву.