Просьба, молитва, заклинание в первых строках знаменитого стихотворения Константина Симонова. Под стихотворением год – 1941. Над стихотворением посвящение – ВС: Валентине Серовой, музе, любимой, жене…
Константин Михайлович позже делился: он не любил писать письма и в непрерывной кочевой и опасной жизни фронтового журналиста урывками писал стихи любимой. Только ей одной… Однажды, перебираясь с одного фронта на другой, проездом оказался в Москве и передал их ей. Во фронтовых блиндажах, землянках, на привале, читая эти стихи близким и не очень друзьям, заметил интерес к ним, многие у него их поспешно переписывали. И он решился опубликовать… 14 января 1942 года стихи впервые были опубликованы в газете «Правда», и их автор одномоментно стал самым знаменитым поэтом…
В годы войны, очевидно в 1942-м, появилась странная книжица. Размером в ладонь, точнее в карман солдатской гимнастёрки, она была отпечатана на серой обёрточной бумаге с прожилками из деревянных опилок. На обложке стояло: «Константин Симонов. Война». И первым из полутора десятков стихотворений было «Жди меня».
В первый и единственный раз я увидел эту книжку в студенческую пору, когда брат, тоже студент, принёс её из библиотеки педагогического института. Тогда, уже хорошо зная цикл стихов «С тобой и без тебя», я с удивлением обнаружил, что одно стихотворение – «Мне хочется назвать тебя женой» (название по первой строчке) имеет две «лишних» строфы (восемь строчек), которых нет ни в одном издании К. Симонова. Я не встречал упоминание о них в доступных мне литературоведческих трудах. Я не берусь судить, почему после огненного, трагического 42-го автор чуть смягчил содержание стихотворения. Исправления выделены курсивом.
Мы называем женщину женой
За то, что так несчастливо случилось.
За то, что мы тому, что под рукой,
Простясь с мечтой, легко сдались на милость.
За нехотя прожитые года,
За общий дом, где вместе мы скучали,
Зовём женой за то, что никогда
Её себе в любовницы не взяли.
Мне хочется назвать тебя женой
За то, что так другие не назвали,
Что в старый дом мой сломанный войной,
Ты снова гостьей явишься едва ли.
За то, что я желал тебе и зла,
За то, что редко ты меня жалела,
За то, что просьб не ждя моих, пришла
Ко мне в ту ночь, когда сама хотела.
Мне хочется назвать тебя женой
Не для того, чтоб мир узнал об этом,
Не потому, что ты жила со мной,
По всем Московским сплетням и приметам...
Рыбачий, октябрь, 1941
В 1938 году молодая артистка Валентина Половикова вышла замуж за знаменитого лётчика-испытателя Анатолия Серова. Она была на шестом месяце беременности, когда в 1939 году он разбился. Сына она назвала по отцу – Анатолий. В 1940 году она познакомилась с К. Симоновым. Он приходил на все её спектакли с цветами в первый ряд. С 1941 года они стали жить вместе, в 1943‑м официально оформили брак, а через семь лет у них родилась доченька. Однако это не спасло семью от развала, и в 1957 году они развелись. Она не нашла сил одолеть неудачи в семейной жизни и творчестве, не удержалась, стала пить. Умерла 11 декабря 1975 года в обобранной собутыльниками квартире. Сын умер за полгода до этого по той же причине. Симонова на похоронах не было, был на отдыхе с новой семьёй, прислал букет. И никогда ни слова упрёка, осуждения, перестрадал молча…
В декабре 2009 года отмечался юбилей фронтового (и не только!) поэта Константина Ваншенкина. В числе других у меня оказалась и книга его прозы. О чём проза поэта? О поэзии… Константин Яковлевич позиционирует себя как ученик Александра Твардовского и пишет о многих поэтах и, конечно же, о Симонове. В контексте этих двух имён его удивляло неприятие его учителем любовной лирики Симонова. И Твардовский как высшую форму неприятия приводит строфу:
О белом полотне постели,
О верхней вздёрнутой губе.
О гнущемся и тонком теле,
На пытку отданном тебе.
Строфа из совершенно незнакомого стихотворения – поиски его оказались безуспешными. Спасла палочка-выручалочка XXI века – Интернет. Нашлась добрая душа в Хайфе, Tally Hite. Выпускница Омского университета, литератор, переводчик, психолог. Владея языками, стихи пишет на русском, возможно, поэтому разделила со мной интерес, а недавно дополнительно разыскала и прислала авторские вариации стихотворения. Вот это неизвестное стихотворение Константина Симонова, возвращённое домой.
Пусть нас простят за откровенность
В словах о женщинах своих.
За нашу страсть, за нашу ревность,
За недоверие к письмам их.
Да, мы жестоко говорили,
Собравшись на ночь в блиндаже,
О тех, кого давно любили
И год не видели уже.
Названья ласковые, птичьи
На ум не шли нам вдалеке,
Мы толковали по-мужичьи
На грубом нашем языке.
О белом полотне постели,
О верхней вздёрнутой губе,
О гнущемся и тонком теле,
На пытку отданном тебе.
О нежной и прохладной коже
И о лице с горящим ртом,
О яростной последней дрожи
И об усталости потом.
Нет, я не каюсь, что руками,
Губами, телом встречи ждал.
И пусть в меня тот бросит камень
Кто так, как я, не тосковал.
(1942–1943 гг.)
Стихи редкой откровенности и… целомудрия.
,
САМАРСКАЯ ОБЛАСТЬ,
пос. Усть-Кинельский