Шёл паренёк по пустому, звенящему ночной тишиной залу станции метро «Университет». Шёл и мурлыкал незамысловатую песенку о том, сколько всего в жизни может пройти целеустремлённый человек. И даже строгий окрик: «Чего кричишь?!» – не заставил его замолчать. Мало того, суровая блюстительница порядка, не устояв перед его обаянием, неожиданно смягчилась и попросила: «Спой ещё!»
Многое в этой двухминутной сцене из легендарного советского фильма начала 60-х оказалось для человека, сыгравшего роль того паренька, пророческим. Были и тундра, и тайга, и Тихий океан, а лодки с парусами даже оборачивались вальяжными колёсными пароходами. А сколько «университетов» ему пришлось одолеть: помните вывеску над эскалатором – «Выход к университету»? Вот только «блюстители» год от года становятся к нему всё суровей и нетерпимей – жизнь всё-таки не кино…
Сам себя Никита Михалков считает одиноким волком. Почему одиноким? Всё просто. Профессия требует: режиссура – очень одинокое дело. Почему именно волком? Ещё проще. Медведь сильнее волка. И слон, и тигр, и лев. У волка же только одно неоспоримое преимущество – он в цирке не выступает, ибо дрессуре не поддаётся.
Михалков снимает кино потому, что не снимать не может – успеть бы сказать всё, что должен. Но каждую свою картину он – обладатель «Оскара» и прочих всяких «львов», «пальмовых ветвей» и «золотых раковин» – снимет не как последнюю, а как… первую. В собеседники приглашает каждого, кто умеет думать, и думать самостоятельно – делать собственные выводы из увиденного, услышанного, прочитанного, не утрачивая при этом способность чувствовать и сострадать. Другие ему неинтересны. Если же вдруг собеседников оказывается гораздо меньше, чем он предполагал (такое тоже случается), Михалков с хладнокровием стоика принимает как данность, что его картина – «для другого времени» и, уповая на то, что «время – сестра правды»… принимается за следующую. Поэтому «профессиональной критике», с какого бы фланга – правого или левого – она ни вела обстрел по режиссёру и его детищу, остаётся только скрежетать зубами в бессильной ярости.
А чем можно пронять человека, убеждённого в том, что не любят его только нехорошие люди? И нехорошесть эта, по его мнению, особо вредного сорта – нетерпимость к инакомыслию: если вы так свободолюбивы, господа, то почему лишаете меня права высказывать мнение, отличное от вашего? Свой просвещённый консерватизм Никита Михалков готов отстаивать всегда, везде, перед всеми и в любых обстоятельствах. Потому что абсолютно солидарен с сэром Уинстоном Черчиллем: «Кто в молодости не был либералом, у того нет сердца. Кто в зрелости не стал консерватором – у того нет ума». Никита Сергеевич обычно ещё добавляет: «И совести!»
У Михалкова, в отличие от подавляющего большинства его оппонентов, долгая историческая память. Все его попытки заставить нас задуматься о «России, которую мы потеряли» несводимы к демонизации условных «красных» и ангелизации столь же условных «белых», как это многим хотелось бы представить. Это призыв вспомнить о том, к чему приводит разрушение фундамента государственности, осмеяние вековых традиций и незыблемых ценностей, пренебрежение к собственной истории. При каждом удобном и неудобном случае Михалков не устаёт повторять: «До тех пор, пока не воспитаем в себе уважения к тому, кто мы такие, к месту, где живём, ничего не изменится. Всё, что обрушивается на наши головы, – именно с этой целью. Никогда не спрашивай Бога: «За что?» Спрашивай: «Зачем?» Никита Михалков из тех немногих, кто не только знает, что «бывает всё на свете хорошо», но и понимает, что нужно делать, чтобы так и было.
Василий ЛИВАНОВ, народный артист РСФСР:
– Если поставить перед собой задачу одним именем определить современное нам, отечественное кино, то это будет имя Никиты Михалкова. В искусстве кинематографа он сумел очень полно выразить русскую жизнь, наш русский мир. Мне кажется, это очень важно.
Никита Сергеевич – человек искусства, его творчество лежит в морально-нравственной плоскости, в понимании нашей русской традиции. Он умеет это выразить по-своему, «по-михалковски», но вместе с тем понятно и доступно любому человеку. Конечно, всё зависит от масштаба личности, от размаха крыльев. А его полёт в искусстве очень мощен.
Мне было десять лет, когда у нас в доме раздался телефонный звонок и моя мама сказала: «Серёженька, дорогой, я тебя поздравляю! Целую Наташу! А как назвали? Никита? Замечательно!» Это звонил Сергей Владимирович Михалков, его папа, наши семьи дружили, и он позвонил, чтобы сообщить моей маме, что у него родился сын Никита. Мне казалось, что Никита был всегда в моей жизни. Он для меня так же важен, как важна окружающая меня действительность. Наша дружба не определяется частотой наших встреч. Всегда, когда ему позвоню или он мне, ощущение такое, что мы и не расставались. Если вдруг я на него за что-то сержусь, то смотрю любой его фильм – и всё готов ему простить. Я поздравляю Никиту и желаю ему здоровья и творческих успехов!
Евгений СТЕБЛОВ, народный артист России:
– Никита – дорогой мне человек. Мы с ним знакомы ещё с юношеской студии при Театре им. К.С. Станиславского – вместе были студийцами. Потом снимались в картине «Я шагаю по Москве» Г.Н. Данелии – там уже стали товарищами, а потом, в 1965 году, на картине Д.Я. Храбровицкого «Перекличка» мы ещё теснее сдружились и даже начали творить вместе. Никита сначала учился в Щукинском театральном училище, а после «Переклички» он перешёл во ВГИК, на режиссуру. И первый режиссёрский опыт – это была дипломная работа ныне маститого оператора Игоря Клебанова и курсовая работа Никиты – «А я уезжаю домой», автором сценария которой был я. Когда увидел готовую картину в просмотровом зале «Мосфильма», то был потрясён – я понял, что он талантливый режиссёр. До этого я не осознавал того, насколько Никита талантлив!
Вообще наши с Никитой судьбы удивительным образом переплелись! В конце 90-х я побывал в Рыбинске, куда меня пригласили на встречу с интеллигенцией города. Всё своё детство я слышал название этого города, потому что мой прадед по папиной линии, Пал Палыч Стеблов, был директором двух гимназий, мужской и женской, и получил генеральский чин действительного статского советника. Это была большая редкость, потому что генеральский чин учителям не очень-то давали – больше полковника не рассчитывали. А тут – действительный статский советник. И вот там, в краеведческом музее, я увидел фотографию, на которой были запечатлены в мундирах двоюродный дед Никиты Сергей Владимирович Михалков, который в Рыбинске был предводителем дворянства, и мой прадед! Прадед мой был главой городской думы, а его двоюродный дед – предводителем дворянства – оба входили в руководство города. Естественно, они друг друга знали! Видите, сколько связей! Да и сын мой у него работал несколько лет в «ТриТэ» в телевизионном подразделении…
Вообще отечественное кино без Михалкова представить себе трудно, независимо от того, нравится это кому-либо или нет. Я считаю, что Никита – вождь отечественного кинематографа, да и вообще вождь по природе. Он – режиссёр, имеющий мировую известность. Если бы он остановился и почивал на лаврах, как живой классик, то никто бы и камень бросить в его огород не смел, а так как у него неуёмная энергия, которая проявляется и в творческой, и в общественной деятельности, то, конечно, он никому не даёт покоя. Но некоторые критики режиссёра в высших своих достижениях ещё не добрались даже до уровня его неудач. Я искренне поздравляю Никиту с юбилеем и желаю, чтобы он был здоров и чтобы сил хватило на все его замыслы!
Виктория СОЛОВЬЁВА, актриса:
– С Никитой Сергеевичем нас связывает работа над фильмом «Солнечный удар». Почему он выбрал именно меня на эту роль, и сейчас остаётся загадкой. Было большой честью поработать с ним: он мощь, он глыба. Помимо актёрской профессии Никита Сергеевич преподал мне жизненные уроки: как элементарно устоять в агрессивном обществе, как защитить себя знаниями, как не размениваться по мелочам. Он учил терпению, созерцанию и накоплению, я и сейчас руководствуюсь его наставлениями.
Работать с ним – одно удовольствие! Всё, что мне казалось сложной и трудновыполнимой работой, под его руководством оказалось простым. Но это только потому, что он знал, как это из нас выманить не «мучая», он работал над тем, чтобы мы оставались открытыми и лёгкими, чтобы не зажимались… Это бесценный опыт. Трудно объяснить, но это то, что никогда не забывается, это, возможно, самое прекрасное, что случилось в моей жизни! Я поздравляю Никиту Сергеевича с юбилеем и больше всего хочу пожелать ему крепкого-крепкого здоровья и долгих лет жизни! Остальное будет, есть и останется с ним.
Светлана КРЮЧКОВА, народная артистка России:
– Никита Сергеевич Михалков – безусловный классик русского советского кино. Его режиссёрские работы вошли в Золотой фонд нашего кинематографа, и по его фильмам нужно учиться молодым режиссёрам, как работать в кино. И «Раба любви», и «Свой среди чужих», и «Неоконченная пьеса для механического пианино», и «Несколько дней из жизни И.И. Обломова», и «Родня», и «Утомлённые солнцем» – он безусловный мастер, с которым интересно, с которым большое счастье работать каждому артисту. Кроме этого, он ещё и сам выдающийся артист. Мне обидно, что об этом мало говорят! Посмотрите любую его актёрскую работу, уберите оттуда фамилию Михалков и уберите, что он сам режиссёр. Да если бы это был неизвестный актёр, то о нём бы писали постоянно, он был бы выдающимся! А так он настолько большой режиссёр, так вроде и нормально, что он такой потрясающий артист. Про его литературную деятельность я и не говорю. Знаете, в жизни, когда большая её часть уже прожита, ты людей оцениваешь по поступкам, как они себя ведут, а вовсе не то, что они говорят. Должна сказать, что Никита Сергеевич проявляет себя как как настоящий друг, человек. Совсем недавно я оказалась в ситуации, в которой не пожелала бы оказаться никому, даже врагу. Надо сказать, что не рискнула даже обратиться к Никите Сергеевичу – не до меня ему. Но он узнал о моей беде и помог в ту же секунду, в тот же день, как узнал. Это стоит дорогого! Он не ждал от меня ни благодарностей, ни просьб, он узнал – и помог, совершил мужской поступок. Я рада, что судьба меня с ним свела, я счастлива, что мы работали с ним на одной площадке, он многому меня научил. Я очень часто говорю о том, что профессию киноартистки я начала постигать, работая на площадке фильма «Родня». Сознательно в кино я стала существовать после этого фильма, ведь работа в театре от работы в кино отличается очень. Я счастлива, что была на его днях рождения, на его пятидесятилетии, где мы с Олегом Меньшиковым танцевали танго, куражились. Но кураж у нас ещё есть! Я хочу пожелать Никите Сергеевичу крепкого-крепкого здоровья на долгие годы, любви, радости и, конечно, творческих побед!
Эдуард АРТЕМЬЕВ, композитор, народный артист России:
– Всё о Никите уже давно сказано, не хочу повторяться. Я уже и забыл количество лет, сколько мы с ним сотрудничаем, – лет 45–47 уже. Я слепну от яркости его таланта. Всё, за что он берётся, он всегда доводит до ума, и это становится достоянием России, я в этом уверен. Пусть живёт более чем до ста лет, и желаю, чтобы он всегда был таким же мощным, здоровым, умным, душевным и любвеобильным человеком! Поздравляю!
Антон ДОЛИН, кинокритик:
– Никита Михалков одними воспринимается едва ли не как мессия и, во всяком случае, живой классик российского кино, самая уважаемая его фигура, другими – как антихрист, воплощённое зло. Живого человека, способного ошибаться и самой своей небезупречностью обаятельного, в нём видят немногие. Скажу так: с Михалковым не соскучишься. Он какой угодно, но не бледный, не серый. А ярких личностей нужно беречь, даже если иногда они вызывают, скажем осторожно, противоречивые чувства. Иначе с яркими бывает редко.
Михалкова переоценивали, когда он начинал, и так же яростно недооценивают теперь. В размашистости его поздних полотен есть что-то природно дикое, и энергия (пусть даже энергия заблуждения) бьёт наповал. С ним как актёром было бы любопытно поработать любому режиссёру, и нет актёров, которые отказались бы от опыта работы с Михалковым-постановщиком. Все его творческие удачи не безусловны. Все его провалы не безнадёжны. И те и другие вполне грандиозны. Недаром для иностранцев он – архетипический русский (хотя итальянцы, кажется, после «Очей чёрных» тоже видят в нём дальнего родственника). Уже здесь – повод и для любви, и для неприязни к Михалкову: буквально как к самим себе. Поэтому, когда нам кажется, что Михалкова слишком много – не будем забывать о многочисленной родне и наследниках, – это надо воспринимать как знак. Немножко Михалкова есть в каждом из нас… как немножко Обломова, например. Недаром свой лучший фильм он снял именно о нём, главном герое лучшего русского романа, о котором читатели уже полтора столетия спорят: любить его или ненавидеть.
Записала Екатерина ПИСАРЕВА