Выставка Сергея Токарева, открывшаяся во ВГИКе, приурочена к грустному поводу – минул год, как погиб замечательный человек и профессионал, заслуженный художник России, яркий педагог, способствовавший становлению таланта многих выпускников художественно-постановочного факультета. Тем поразительнее, что экспозиция, в которой представлены эскизы театральных постановок, над которыми Токарев работал с середины 1970-х годов, блистательные книжные иллюстрации и очень хорошие ранние живописные работы, не оставляет ощущения итога. Напротив, с выставки уходишь с ожиданием продолжения встречи с тонким и зрелым мастером.
Дело тут, наверное, не только в понятном желании полнее узнать интересного художника. Этот импульс задаётся творчеством художника, он определяется разнообразием и открытостью его творческого мира, которые кажутся поначалу само собой разумеющимися. Потому как ясно же, что оформление спектаклей «Деньги для Марии» по повести Валентина Распутина, «Биография» (по Максу Фришу) или «Письма к писателю» (по мотивам прозы Михаила Зощенко) предполагало изначально обращение к очень разному материалу. Но, судя по представленным эскизам, для Сергея Токарева работа над этими постановками была объединена даже не очевидным любовным знанием литературы или интересом к решению профессиональных задач. Для него, похоже, эти постановки были звеньями одного общего размышления о достоинстве человека в мире, где гуманистическая традиция стала анахронизмом, пустым звуком. Занавес, представляющий генеалогическое древо героев Макса Фриша, вполне был бы понятен героине Распутина. А мизансцену спектакля «Деньги для Марии», где фрагменты интерьера были вынесены на безличные кубы-постаменты среди уличной суеты, оценил бы и Фриш. И обеим постановкам созвучны декорации к спектаклю по прозе Зощенко – с их условностью и одновременно узнаваемостью фона, с перевязанной крест-накрест старой мебелью и книжками, с контрастом внешнего мира и «внутреннего», интерьерного... Неудивительно, что театральный эскиз в творчестве Токарева выглядит одновременно фрагментом постановки и частью интеллектуального проекта, который в принципе не может быть завершён...
Рядом с этими суровыми, почти «экзистенциальными» работами, где можно обнаружить отсылку к опыту Магритта, эскизы декораций и костюмов к «Снежной королеве» впечатляют яркой праздничностью фантазии, остроумием деталей (вроде роскошной и важной Мыши с генеральской лентой через плечо), радостной атмосферой сказочных чудес... Эта праздничная атмосфера живёт и в его иллюстрациях к сказкам, открывая читателям мир просторный, яркий и гармоничный. Эти два полюса творчества у Токарева, кажется, связаны неразрывно. И потому эта первая посмертная выставка художника оставляет, как ни странно, ощущение радости и надежды.
