Когда у фермера Зайцевой хотели конфисковать хозяйство, она предупредила: «У меня ружьё есть, стрелять буду!»
БЫЛА ЖУРНАЛИСТОМ – СТАЛА УЧИТЕЛЕМ...
Четверть века назад в этой глубинке – в онежском Верховье – это 67 километров от райцентра Онега – оставалось всего 43 жителя. Если б закрыли у них начальную школу, то сейчас, скорее всего, в этой деревне жили бы два-три человека, отсчитывала бы она свои последние дни.
Если бы не Ольга Зайцева...
В первой половине 90-х годов прошлого века любили в нашей стране витийствовать на тему провинции: дескать, она спасёт Россию. Но провинцию чуть не загубили. А в том, что есть территории, которые спаслись, заслуга во многом женская. И чем дольше я живу, тем больше уважаю наших женщин: они духом сильнее, чем мы, мужчины, у них выше уровень жизнестойкости.
...25 лет назад Ольга Зайцева была городским жителем. Получила к тому времени два высших образования – педагогическое (преподаватель биологии и химии) и журналистское. Последнее место работы к 1982 году – архангельское областное телевидение, режиссёр.
Пришло лето. Маме Ольги врачи не советовали ехать на юг – не следовало менять климат. Тогда бабушка предложила родителям: давайте я возьму ребят и поеду с ними на малую родину. Зайцевы согласились.
Ольга наезжала на выходные к трём своим детям и матери с городскими продуктами. Однажды увидела в Верховье художников, приехавших на этюды издалека. Спросила, что гостям тут интересно. Те ответили – им нужен образ умирающей русской деревни; вот он здесь, пожалуйста: и дома неплохие, и скотный двор, и школа, и часовня, а жизнь затухает... Заныло сердце Ольги Максимовны, и вскоре созрело решение, которое поддержал муж: переехать в Верховье.
Городская семья стала по-настоящему деревенской: огород, корова, овцы – всё как положено.
Две молодые семьи собирались уезжать из Верховья (их ребятишек учить стало некому), и журналистка Зайцева пошла работать учителем начальных классов.
Один из её учеников не выговаривал 13 звуков, пришлось Ольге Максимовне самостоятельно освоить специальность логопеда. Затем так же самостоятельно освоила она ещё много разных специальностей: овощевода, агронома, бухгалтера, зоотехника и так далее. Пока не стала фермером.
…А ПОТОМ – ФЕРМЕРОМ
А сейчас за плечами Зайцевой уже 17 фермерских лет. Сколько мужиков, решивших заняться в годы обнадёжившей страну перестройки животноводством, сошли с дистанции! Хозяйство Зайцевой же не просто держится, а развивается. Направление – племенной скот. В прошлом году надой на каждую из ста холмогорок составил в среднем 4400 килограммов. При советской власти за 3000–3500 давали на Севере медали и ордена...
Чтобы приобрести первый трактор, наша героиня дошла в Москве до премьер-министра России, отца русского фермерства (хороший ли отец? – другой вопрос) Ивана Силаева. Но в ту пору пробивные способности многие мужики проявляли, только вот потом коров под нож пускали: развиваться им и государство мешало, да и своих силёнок не хватало.
А зайцевское добро потихоньку крепло. И тут – август 1991 года. На второй день из тех трёх, что потрясли Россию, Ольге Максимовне позвонили. Женщина не представилась. Спокойно, деловито сказала, что фермеру надо подготовить нажитки к сдаче: мол, приедут за ними конфисковывать... Ольга Максимовна ответила: только через мой труп, у меня ружьё есть, буду стрелять.
– И что, стреляли бы? – спрашиваю собеседницу.
– Да, наверное, – ответила почти твёрдо.
Ситуация 20-х годов прошлого века: когда у кулаков отбирали заработанное потом и кровью, разве могли они спокойно смотреть на экспроприаторов?.. Но Зайцева всей нашей истории отдаёт должное и в своём деревенском музее запланировала открыть экспозицию, посвящённую советской власти.
Придёт, наверное, время и для экспозиции фермерского хозяйства.
Сейчас в музее, который старше её фермерского хозяйства, сотни экспонатов – начиная аж с XVIII века. Ему давно тесно в помещениях двухэтажного здания, которое было специально куплено под музей. Экскурсанты же – не только земляки, но и соседи – норвежцы приезжают, заглядывают.
…О Зайцевой далеко пошла добрая молва. У неё работают до 40 человек. Некоторые – из других регионов в Верховье приехали, даже из ближнего зарубежья, где давно несладко русскому человеку стало.
Пишу и ловлю себя на мысли: кажется, получается глянцевый портрет Ольги Зайцевой. А, разумеется, у неё было и есть много проблем. То молокопереработчики сменят вывеску и долги возвращать не хотят, как-то ей даже судиться пришлось. То свиней держать оказалось нерентабельно. Но Зайцева ещё и добавляет себе забот.
– Ольга Максимовна, – спрашиваю, – ни разу не пожалели, что взялись за сельское хозяйство?
– Ни разу, ни на минуточку.
– А вот известный в нашей области предприниматель говорит вполне искренне, как мне кажется, что если бы знал, с какими столкнётся проблемами, то не стал бы развивать свой бизнес. У вас таких сомнений не было?
– Нет. Потому что я в своей деревне делаю то, в чём моё предназначение. Никто, кроме меня, не занялся бы тем, что требовалось.
Называется зайцевское хозяйство «Велес» – в честь древнерусского бога, покровителя скота и символа плодородия и богатства.
– То есть вы хотели стать богатой? – задаю ещё один коварный вопрос моей собеседнице.
– Конечно. А разве это плохо?..
О каком же богатстве думала Зайцева? О таком, когда можно позволить себе помогать другим. За счёт Зайцевой открыт в Верховье фельдшерско-акушерский пункт. Его не было ни при царях, ни при советской власти. Население деревни прибывает (сейчас больше 60 человек) – и как же без медика?.. Для этого Зайцева приобрела двухэтажный дом, его отремонтировали, оборудовали и содержат – за счёт хозяйства Зайцевой. Приглашён специалист, теперь он «под боком». Первое время и зарплату платила ему Зайцева, потом половину взял на себя район. Раньше надо было обращаться за медицинской помощью в деревню Мудьюга, это в девяти километрах. Привезти специалиста, увезти – об этом хлопотала тоже Ольга Максимовна. Благо техника есть.
Сейчас в хозяйстве три автомобиля, семь тракторов; техника для посадки и уборки картофеля, сенокосная, в том числе современный рулонный пресс-подборщик, и многое другое.
МОДЕЛЬ ЖИЗНИ
Осенью 2004 года в Москве на Всероссийском сельском сходе его делегаты говорили: плохи дела на селе – впору объявлять деревню зоной национального бедствия. Ольга Максимовна, читая те выступления в газете, удивлялась: работать на земле и бедствовать, чуть не с голода умирать, это же абсурд!.. Работать надо по-настоящему!
А тут вскоре подоспел приоритетный национальный проект по сельскому хозяйству. Как только Зайцева узнала о его возможностях, поехала в Россельхозбанк, где у неё положительная кредитная история, и взяла очередной кредит. Очень нужен был новый
«ГАЗончик» для перевозки молока, которое они поставляют из Верховья в детские сады, детские дома, молочную кухню и больницу районного центра.
Зайцеву в банке давно знают. Она «вывеску» не меняла: как была фермером, так и остаётся, с ней всё ясно, поэтому миллионные кредиты получает легко. В хозяйстве нет паёв, вся собственность Зайцевой, нужен залог – пожалуйста. Деньги фермера – это ещё и гранты областной администрации. Благодаря таким грантам построен недавно в Верховье клуб.
Есть у Зайцевой намерение оборудовать в Верховье базу отдыха. Места-то красивейшие, почему бы не быть там домикам гостиничного типа, баням, рыбалке на речке, на озёрах, водным велосипедам, небольшой железной дороге для детей (осталась узкоколейка от ушедших лесозаготовителей) и так далее. Опять кредит придётся брать!
– Не боитесь жить в долг, Ольга Максимовна?
– Нет. Давно так живу. Беру кредит практически каждый год. Поэтому хозяйство и развивается. Жить в долг не проблема. Нехватка специалистов – вот проблема. Нужны зоотехник, ветеринар, моих-то знаний недостаточно. Мы можем направить кого-нибудь на учёбу, потратить деньги, но вернётся ли к нам выпускник учебного заведения, не будет ли искать любую возможность остаться в городе?..
– Деньги за учёбу можно потребовать.
– Конечно, можно. Но к тому моменту денег у выпускников не будет. Да и если получу по суду после длительной тяжбы, то будут деньги, а не зоотехник или ветеринар... Почему бы не вернуться к тому, что было при советской власти – обязывать молодых специалистов отрабатывать трёхлетний срок?!
Возможно, права Зайцева. Во-первых, решалась бы проблема кадровая (и не только о сельском хозяйстве речь). Во-вторых, демографическая. Ведь раньше молодые специалисты оставались на селе, обзаводились семьями, пускали корни. Так деревня пополнялась свежей кровью. В-третьих, приезжали бы грамотные люди, которых глубинке не хватает катастрофически.
– А что можете сказать о реформе местного самоуправления? Как она отразилась на Верховье?
– Город Онега и Онежский район управлялись раньше одной властью. Теперь – две администрации. Количество чиновников намного увеличилось. Зачем? Мне это совершенно непонятно. Будет ли из местного бюджета поддержка малого и среднего бизнеса столь же существенной, как прежде, пока вопрос…
По предложению Ольги Зайцевой стали в Онеге ежегодно проводить сельскохозяйственную ярмарку. Онежане учатся там выращивать и продавать свою продукцию. Со всего района люди приезжают: не только те, кто на земле работает, но и те, кого называют умельцами: кто с вышивкой, кто с корзинами. Тут же и самодеятельность художественная, конкурс рисунков. Получается праздник, начало которому положила Ольга Максимовна.
А отдыхать Зайцевой, в общем-то, как я понял, не удаётся. Ну разве когда в машине едет, выйдет грибов пособирать, вот и отдых. Или удочкой карася поймает, тоже замечательно. Зато Верховье благодаря ей живёт и молодеет. И если
25 лет назад средний возраст жителя деревни составлял 58 лет, то теперь – 34 года. После 1992 года смертность в России стала превосходить рождаемость. Мы знаем ужасающие цифры убыли населения – до 700 тысяч человек в год. А в деревне Ольги Зайцевой – прибыль.
…Так, может быть, то, что делает отважная женщина Ольга Зайцева в селе Верховье, – это и есть модель улучшения жизни в российской деревне?
, АРХАНГЕЛЬСК