Валерий ЛОБАНОВ
ИЛЬИНСКОЕ – ХОВАНСКОЕ
Пел тот же самый соловей! –
я изумился.
Пейзаж на родине моей
не изменился.
Натянутые провода,
поленьев груда,
и эта тихая вода,
и берег пруда.
И невозможно отлучить
(забыть – тем боле!)
от мест, где могут отличить
где луг, где поле,
где дали мне принадлежат,
где память – в силах,
где мёртвые мои лежат
в живых могилах.
***
и свечка в полумгле
и музыка в стакане
и Лермонтов в тумане
и Гоголь на метле
ВРЕМЯ
В колодце видно дно.
Лет неподъёмно бремя.
Как жаль, всего одно
мне выделено время!
Что мучиться виной,
былое вспоминая?
И я теперь иной,
и ты теперь иная.
Законам естества
натура поддаётся,
и годы – как листва.
Но время остаётся,
глядит в моё окно,
и не даёт мне спуска,
и бродит, как вино,
и киснет, как закуска.
В РОЖДЕСТВО
Холод неба невесомого,
ледяное волшебство.
Даже носа не высовывай
из закута своего.
Супчик жиденький доваривай,
свет не жги, полы не мой,
и кури, и разговаривай
с кошкою глухонемой.
И желанье не загадывай
в Рождество в избе кумы,
в очи злые не заглядывай
раскрасавицы зимы.
СТИШОК
Созерцанье – удел королей,
тихой мудрости чистый источник.
Ну, хотя бы слезинку пролей
на берёзовый этот листочек!
Ты проснулся, встревожен и смят,
на большой деревянной постели,
там, где тёмные сосны шумят
и кричат по ночам коростели.
Что-нибудь сотвори, надыши,
соверши своим чувствам возгонку.
Ну, хотя бы рукой помаши
улетающей жизни вдогонку!
Хорошо в подмосковной глуши,
от восторга замрёшь, онемеешь…
Ну, хотя бы стишок напиши,
если ты рисовать не умеешь!
***
Неприметно для зренья и слуха,
завершая своё бытиё,
поутру умирает старуха,
затихает дыханье её.
А покуда она умирает,
птица певчая звонко поёт,
да рассвет краснопёрый играет,
да высокое солнце встаёт.
***
в дымке даль поворота
что задумался ты
отворяя ворота
затворяя мечты
наблюдая незримо
как невидимый вождь
проходящую мимо
приносящую дождь