В пригороде Волгограда у меня есть небольшой домик, что-то вроде дачи. Летом я почти всегда постоянно нахожусь там. И вот однажды за забором я услышал чужую гортанную речь. Проходила компания «лиц кавказской национальности», громко обсуждая какие-то свои проблемы. Спустя некоторое время снова послышались возгласы на непонятном языке – к магазину, расположенному рядом, направлялась группа таджиков. Потом прошли цыгане, потом снова кавказцы, потом опять таджики-строители…
Русской речи не было слышно. В какой-то момент возникло полное ощущение того, что мой двор перенесён в другое государство. А ведь когда-то выходцы из южных краёв в нашем посёлке были экзотической редкостью.
Так как же получилось так, что русские медленно, но верно становятся в южных городах меньшинством?
За разъяснениями я обратился к начальнику организационно-аналитического отдела УФМС России по Волгоградской области Галине АЛЯБЬЕВОЙ.
– Галина Владимировна, меняется ли национальная структура региона? И если меняется, то как?
– Согласно Стратегии социально-экономического развития Волгоградской области до 2025 года, утверждённой в 2008 году, на территории области проживает более 110 национальностей и народностей, общая численность нерусского населения составляет 299,9 тыс. человек, или 11,1 процента от общего числа населения. Среди наиболее крупных и влиятельных общин: чеченская (численность около 70 тысяч человек), азербайджанская (75–80 тысяч человек), армянская (30–35 тысяч человек), казахская (40–50 тысяч человек).
Что касается изменений национальной структуры региона… Если проанализировать итоги переписи населения России и Волгоградской области, в частности в 1970, 1979, 1989, 2002 годах, мы увидим, что действительно численность русского населения в регионе уменьшается с 90,58% от общей численности населения в 1970 году до 88,89% в 2002-м. Зато растёт численность казахов, армян, азербайджанцев. Но то, что иноязычный говор можно слышать где-то чаще, чем родной язык, это, скорее всего, частный случай. Здесь речь должна идти об увеличении численности иностранной рабочей силы.
Понятно, что гастарбайтеров гонят в наши края неустроенность на родине, возможность заработать. Но над ними должен быть контроль хотя бы со стороны той же миграционной службы.
Гораздо больший демографический натиск наблюдается со стороны автономных республик Северного Кавказа, жители которых являются гражданами Российской Федерации. Формально у нас одна Конституция, один государственный язык, но по желанию ассимилироваться, принять местные порядки они практически ничем не отличаются от мигрантов из бывших союзных республик.
Зато им не надо регистрироваться и проходить таможенный и прочие контроли. Между тем реальность такова, что эта группа приезжих никоим образом не желает поступиться «своим уставом». Более того, они зачастую пренебрегают законами, да и просто нормами поведения местных жителей. Уголовная хроника пестрит фамилиями выходцев из Северного Кавказа.
У них много детей в отличие от русских семей, для которых два ребёнка уже становятся демографическим подвигом. Поневоле растёт опасение, что в один прекрасный день мы окажемся в другом городе, где русские станут меньшинством.
– Каково соотношение в Волгограде «внешних» и «внутренних» мигрантов? Ведётся ли вообще учёт переселенцев из республик Северного Кавказа? Ведёт ли ФМС криминогенную статистику?
– О соотношении внешних и внутренних мигрантов мы можем судить лишь по данным о постановке или снятии с миграционного или регистрационного учётов.
Учёт переселенцев из республик Северного Кавказа УФМС не ведёт, так же как и не ведёт криминогенную статистику. Мы лишь можем использовать данные Волгостата и ГУ МВД России по Волгоградской области.
Ещё лет десять назад китайцы в России были экзотикой. Сейчас их встречаешь не просто часто, а очень часто. Среди студентов местных вузов есть китайцы. Они снимают квартиры, покупают дома. В городе открылся торговый центр, который так и называется – «Китай-город».
Картина района меняется буквально на глазах. Китайские мамы возят своих китайских детей в колясках, а их сопровождают китайские папы.
Довольно много жителей Турции. Многие здесь учатся. Некоторые турки едут к нам, как ни странно, отдыхать. Особенно их привлекает рыбная ловля. Там, в Турции, за это удовольствие надо платить, и много.
Кто-то приезжает и на постоянное жительство. С одним таким «новым русским» мне удалось побеседовать. К нам Измаила вынудила приехать экономика. Он – высококвалифицированный отделочник. Работал с братьями на стройках Москвы. На родине работы мало.
Итак, проблема мигрантов (внешних и внутренних) есть. Мы не единственные в мире, кто с ней столкнулся. Франция с её арабскими кварталами, Англия, Голландия, Скандинавия…
Россия с её уживчивостью готова понять и принять любую нацию. Но готовы ли мы стать национальным меньшинством? А ведь при нынешних тенденциях движемся именно к такому положению дел. Что будет в моём родном пригороде через двадцать лет? Кто будет соседом моих детей? Махмуд или Михаил? Людмила или Зульфия? Не останемся ли мы в меньшинстве, которое всегда легко смять, выселить?
, ВОЛГОГРАД