Часто приходится слышать, что наши отношения с Западом «никогда не были такими плохими». Но люди постарше наверняка помнят, какими, мягко выражаясь, натянутыми были эти отношения во времена Советского Союза, когда, случалось, мир стоял буквально в шаге от ядерной катастрофы, – как это было, например, в дни Карибского кризиса. Сегодня мы публикуем записки человека, не понаслышке знающего, как к нам относились на Западе в разгар холодной войны в шестидесятые годы, – воспоминаниями о том времени делится разведчик, писатель и журналист Михаил Любимов.
Премьер-министр Великобритании Александр Борис де Пфеффель Джонсон в предках имеет не только англичан и американцев, но и немцев, и литовцев, а также он дальний родственник русских Романовых. Видимо, это будоражит его воображение и толкает на объединение против России наиболее отъявленных русофобов Прибалтики и Польши, мечтающей превратиться в Речь Посполитую. Разумеется, после скандального выхода из Европейского союза и отнюдь не «блестящей изоляции» Джонсон жаждет укрепить этим позиции Великобритании в Европе. Вот и министр иностранных дел Лиз Трасс (увы, не карамзинская бедная Лиза) воинственно разъезжает на танке вдоль российско-эстонской границы, демонстрируя готовность англичан ринуться на Псков, Псково-Печерский монастырь и далее… до Санкт-Петербурга.
Ситуация в мире сейчас напряжённая, уже запахло большой войной. А вдруг история сыграет злую шутку, и украинцы, «списав» Россию и возомнив себя носителями новой европейской цивилизации, обратят свои штыки на Запад? Не только предатель Мазепа, но и другие украинские вожди никогда не были верными партнёрами, всегда метались между Польшей, Турцией, Россией, Германией и даже к Швеции льнули…
Так что Борис Джонсон может фатально промахнуться. Нечто подобное уже имело место! В 1938 году британский премьер вступил в мюнхенский сговор с Гитлером и Муссолини и «умиротворил» Германию, расчленив Чехословакию. К этому присоединилась уже тогда хищная Польша, которая выцарапала Тешинскую область. «Мюнхенцы» надеялись, что фашисты двинутся на Советский Союз, однако Гитлер покорил Польшу, а Англия вступила в войну и подверглась жестоким бомбардировкам. Блицкриг с СССР фашисты начали лишь в июне 1941-го, и это было спасением для Англии.
Наши отношения с Англией никогда не были простыми, но такого разгула русофобии, как ныне, не могу припомнить. Я прибыл в Лондон в начале 1961 года под прикрытием дипломата, а в реальности как сотрудник политической разведки КГБ. Тогда небо сотрясалось от шпионских скандалов: был арестован наш ценный агент – английский разведчик Джордж Блейк, схвачена целая группа: советский нелегал «канадец» Лонсдейл (полковник Конон Молодый) и его радисты – чета Коэнов, а также их агенты на военно-морской базе в Портленде. Чуть позже провалился наш ценный агент в военно-морском ведомстве Вассал. Разразилось дело военного министра Профьюмо, который был в интимной связи с проституткой Кристин Килер, ложе с которой также делил помощник советского военно-морского атташе Евгений Иванов. Профьюмо обвиняли в разглашении государственных секретов, и это шпионское дело сотрясало Англию несколько лет. Кампанию против консервативного правительства Макмиллана активно разматывала лейбористская партия – отправили в отставку сначала Профьюмо, затем самого Макмиллана. В результате лейбористы выиграли выборы 1964 года и пришли к власти. Разумеется, дело не стоило и выеденного яйца, никаких секретов ни шлюхе, ни советскому разведчику англичанин не передавал. Но сколько гадостей о нас писали! Вот статья в «Дейли Скетч» с фотками сотрудников посольства под названием «Люди из Москвы, с которыми вы могли тереться плечами». «Они предпочитают остаться безликими», они – это не только дипломаты, это «повара и шофёры, швейцары и телефонные операторы, охранники и шпионы…»
Но, несмотря на постоянную антисоветскую истерию прессы и шпиономанию (для последней были основания), отношения с властями и иными англичанами были вполне корректными. Чествовали Терешкову, прибывшую после Гагарина. С успехом гастролировали Шостакович, Ростропович и Вишневская, блистали МХАТ и балет Большого, читал стихи англичанам Евтушенко, приезжала Ахматова. Я трудился в пресс-отделе посольства, нас постоянно приглашали на лекции об СССР в различные организации, партийные и беспартийные. Даже в Дублин выезжал на диспут по теме «Куда идёт человечество?». На лекциях задавали острые вопросы, не давали спуску. Выезжали мы и на ежегодные конференции консервативной и лейбористской партий (кстати, последние не чуждались СССР, их делегации не раз контактировали с нашим ЦК и отдыхали в партийных санаториях в Сочи).
Карибский кризис создал большую напряжённость, однако ненависти к русским не чувствовалось. По указанию Центра нам было приказано собирать ЛЮБУЮ информацию, связанную с кризисом. Помнится, целый день я встречался с парламентариями, цэрэушниками из посольства США, а затем беседовал на вечеринке у эстрадной певички в обществе ирландского писателя Донливи и секретаря Черчилля, в функции которого входило вставлять сигару в рот престарелому политику, когда тот появлялся перед поклонниками в окне своего особняка у Гайд-парка.
В разгар кризиса, когда ещё Хрущёв не признавал наличие наших ракет на Кубе, я был приглашён в либеральный клуб Кембриджского университета и, как положено, придерживался нашей официальной линии. К концу моего спича стало известно, что Хрущёв признал наличие ракет. Правда, английские студенты меня не освистали, ведь известно, что дипломат – это честный человек, который лжёт во имя интересов своей страны. Однако, несмотря на постоянную антисоветскую пропаганду, массовую высылку 105 дипломатов, приписанный нам «укол зонтиком» болгарского диссидента Маркова, в Англии не было никакой охоты на ведьм. Англичане охотно посещали наши приёмы, активно поддерживали контакты, а многие радушно приглашали домой – особенно если мы прихватывали с собой водку.
Раньше я понимал: Запад противостоит нам, вроде бы опасаясь «мировой революции». А что сейчас? Зачем вообще НАТО и его расширение? Выходит, не перестали работать геополитические законы, борьба за рынки сбыта, за источники сырья, за передел мира.