15-й Международный конкурс им. П.И. Чайковского в ретроспективной и перспективной проекциях
Значение творчества П.И. Чайковского едва ли возможно переоценить. Но в одном смысле ему суждено было сыграть особую роль в российской музыкальной культуре. Именно его наследие оказалось тем прочным основанием, на котором возникло одно из ярких событий, привлекающих внимание очень широкой аудитории, причем не только в России, но и далеко за ее пределами – международного конкурса его имени.
Невероятное обаяние самого творческого облика Чайковского несет в себе огромный притягательный заряд. Наряду со своими гениальными современниками Л.Н. Толстым и Ф.М. Достоевским он стал олицетворением русской культуры, впервые громко заявившей о себе в мировом масштабе и получившей первое международное признание как раз на грани XIX и XX веков. Но перед своими собратьями-литераторами у Чайковского есть два отчетливых преимущества, заложенных в природе искусства музыки. Во-первых, для восприятия его творений не требуется перевода; всякий, имеющий уши и хоть какой-то интерес, способен настроиться в резонанс с запечатленными в ней чувствами. Именно поэтому все те, кто в мире привязан или испытывает симпатию к тому ментальному складу, который принято называть «русской душой», как раз в музыке Чайковского находят ее самое полное и ясное воплощение. Во-вторых, музыка как искусство несет в себе громадный заряд публичности. Это не только искусство композиции, чей итог остается в виде больших партитур с запечатленными на страницах и недоступными большинству знаками, это еще и искусство исполнителей, превращающих молчащие знаки в живое звучание перед сосредоточенно внимающей им публикой. Музыкальное исполнительское искусство – это непрекращающийся поток смены поколений все новых и новых артистов, и публике не наскучивает наблюдать этот поток, она не устает улавливать моменты новизны в трактовке хорошо знакомых ей сочинений. Так давно записанные ноты всякий раз превращается в публичное событие, никогда не теряющее актуальности.
Идею организовать международный музыкальный конкурс в тогдашней Советской России нельзя не назвать счастливой. И она пришла в голову организаторов как нельзя более вовремя, сконцентрировав в себе чрезвычайно много устремлений своей эпохи. В далеком 1958 году, наряду с решением проводить в Москве международный фестиваль молодежи и студентов, это стало одним из характерных проявлений эпохи «оттепели». Как и во всяком общественном явлении большого масштаба, в нем нашел выражение определенный политический смысл или жест, демонстрирующий волю страны к открытости и сотрудничеству. Как ни странно, но Конкурс им. Чайковского в итоге имел гораздо более громкий именно политический международный резонанс. И это вопреки тому, что внешне он представлял собой событие с гораздо более узким публичным размахом, ставящее перед собой вполне скромные профессионально-цеховые цели по обнаружению и представлению публике молодых талантов в академическом музыкальном исполнительстве. Когда в результате жаркой полемики золотую медаль по специальности фортепиано было решено присудить молодому американскому пианисту Вэну Клайберну, это стало событием мирового масштаба. Согласно бытующей легенде, жюри, поставленное перед трудным выбором отдать самую престижную конкурсную премию «на сторону», пришлось получать санкцию у высшего руководства страны, и Н.С. Хрущеву достало мудрости довериться мнению профессионалов. На следующий день десятки и даже сотни мировых СМИ дали эту новость на первых полосах своих изданий, а реноме самого конкурса с первого шага подскочило до небес. Это было событие, одним махом пробившее ощутимую брешь в тогдашней политике «железного занавеса». И этот потенциал сохранялся у Конкурса им. Чайковского на протяжении всей его истории, пусть и далеко не всегда у его организаторов возникало желание и доставало умения им эффективно пользоваться. Прав В. Гергиев, утверждавший в одном из интервью, что Конкурс Чайковского способен «показать Россию в выгодном свете».
За свои более чем полвека Конкурс им. Чайковского переживал всякие времена. Было бы неправдой утверждать, что его положение всегда оставалось неизменно высоким. Если рассматривать его только внутри одной музыкальной академической традиции, то с этим трудно спорить. Но мир стремительно менялся за эти полвека. И одним из существенных проявлений этого было изменение в музыке, все более подчинявшейся законам бизнеса и индустрии. Речь идет, разумеется, в первую очередь о популярной музыке, которая уже с конца 1960-х годов стала одним из главных составляющих мирового шоу-бизнеса. Основу для стремительных успехов в этой области составили медийные технологии тиражирования и распространения звука и изображения, стремительно расширившие музыкальную аудиторию – в первую очередь, конечно, аудиторию слушателей легкой музыки. В итоге сложился музыкальный медийный рынок, где подавляющее большинство (около 97-98 %) стали потребителями поп-музыки и, следовательно, клиентами шоу-индустрии, и лишь небольшая часть (2-3 %) сохраняла интерес к музыкальной классике. На фоне неистового поклонения поп-идолам 1970-х – 1990-х, ореол вокруг музыкантов академистов заметно потускнел, и это можно считать объективным основанием для перемен. Но, наверное, более существенным стало то, что и сама медиа-индустрия в нашей стране в эти годы технически и морально стагнировала, пока в 1990-х не испытала настоящий коллапс, из которого в 2000-х возродилась в совершенно новом образе на базе импортных технологий и, во многом, идеологий. Российская поп-музыка очень быстро оправилась от шока и извлекает хорошие прибыли из отечественной аудитории, оставаясь при этом, практически, неконкурентоспособной в мире. Наша академическая музыка, наоборот, все еще весьма востребована везде – даже в конкуренции с другими исполнительскими традициями, но ее отечественная медийная поддержка почти неразличима невооруженным глазом.
Не удивительно, что в 1990-е и в особенности в 2000-х Конкурс им. Чайковского очень заметно утратил свой международный авторитет. Один из членов жюри последних двух конкурсов английский пианист Питер Донохоу открыто говорил об этом в одном из своих интервью. И все же на 14-м Конкурсе в 2011 году произошел заметный перелом, и событие это вновь привлекло широкое внимание. На нынешнем конкурсе ситуация повторилась даже еще в большем масштабе. Так что можно говорить, что Конкурс Чайковского стал энергично восстанавливать свой престиж. Что же произошло такого, что сделало это возможным?
Самым очевидным изменением, с ходу бросающимся в глаза, стало то, что основное организационное кураторство конкурсом взял на себя В.А. Гергиев. Тут очевидно, что один международный авторитет этого музыканта способен был привлечь внимание к этому конкурсу. Но этим, конечно же, дело не ограничивается. Для проведения 14-го конкурса в 2011 году Гергиев привлек зарубежный менеджмент, уже имевший опыт организации международных музыкальных конкурсов – в частности, конкурса В. Клайберна в американском Форт-Уорте и Шопена в Варшаве. Сам собой напрашивается вывод: стоило привести к организации партнеров из-за рубежа, и дело наладилось. Но на текущем конкурсе из числа зарубежных партнеров упоминается лишь Петер Гроте – директор отделения рояльной фирмы Kawai в Германии, но в целом организация в гораздо большей степени осуществлялась через отечественный менеджмент – и тем не менее конкурс состоялся и прошел с не меньшим успехом. В чем же тогда причина?
Среди отечественных академических музыкантов В.А. Гергиев, практически, единственный, кто выработал и блестяще осуществил продвижение руководимого им Санкт-Петербургского Мариинского театра оперы и балета в число мировых лидеров в этой сфере. Он первым понял, что современная экономически успешная стратегия деятельности в сфере академической музыки не может игнорировать те возможности, что предлагает сегодняшняя медиа-индустрия. Если академическая музыка останется замкнута лишь на географически близлежащую аудиторию, она обречена остаться интересной 2-3 % публики своего региона. Но если с помощью медиа она расширит свои горизонты, то это будет те же проценты, но от совокупной аудитории страны, а если выдержать конкуренцию, то и всего европейского континента и за его пределами, где господствует европейская музыкальная традиция. Именно такую модель избрали для себя сегодня ведущие фирмы медиа-индустрии, сохранившиеся и укрепившие свои позиции в сфере академической музыки. Поэтому, без сомнения, на имидж мягко «переформатированного» под руками маэстро конкурса играло многое: и то, что его границы расширились за пределы Москвы и включили в орбиту Санкт-Петербург, и то, что обширные связи Гергиева в музыкальном мире дали возможность привлечь в работу жюри самых известных музыкантов современности, и то, что в проведении конкурса еще активнее стали использовать «режиссуру», напоминающую шоу-бизнес: торжественные открытия, эффектные финальные гала-концерты, подключив к этому масштабные кампании в отечественной и зарубежной прессе. Но, наверное, более всего международному резонансу события способствовало то, что для распространения выступлений конкурсантов на весь мир были привлечены новейшие медиа-технологии.
Если подходить к Конкурсу им. Чайковского с позиции индустрии современных СМИ или звукозаписи, то найти эффективный подход к этому материалу не так уж и легко. Записывать все выступления на аудио или видео-диски, отпечатывать тираж и распродавать его уже когда все события окажутся позади? Верный путь в никуда. Транслировать все выступления на всех этапах по телевидению и радио наподобие того, как это происходит со спортивными олимпиадами? Ни один вменяемый руководитель СМИ на это не пойдет, ясно осознавая, что более 90 % его аудитории останутся безучастными к этим трансляциям и переключат приемники на каналы конкурентов. Даже такой специализированный телеканал, как «Культура», решился транслировать в полном объеме только заключительный гала-концерт, ограничиваясь в остальные дни лишь небольшими репортажами и интервью с экспертами. Только специализированное музыкальное радио, передающее в эфир классику – московская станция «Орфей», транслировало внушительную часть конкурсной программы, но все равно не всю. В полном объеме трансляции охватили лишь состязание пианистов, остальными, проходившими одновременно, но в других залах, пришлось пожертвовать и давать в виде дневников с фрагментами в записи. Недельная аудитория радио «Орфей» в Москве, согласно измерениям, составляет около 460 тыс. слушателей, а с учетом ретрансляции в Санкт-Петербурге и еще семи городах РФ эта аудитория за две с лишним недели конкурса явно превысила миллион, что, наверное, немало. Но это, однако, все еще лишь региональная аудитория. И к тому же ни один из существующих сегодня электронных СМИ не обладает возможностью распространять одновременно несколько программ, так чтобы можно было слушать, что угодно - пианистов, скрипачей, виолончелистов или певцов.
Вполне естественно, что остановиться пришлось на интернет-технологиях, дающих возможность не только передавать все потоки, оставляя выбор за пользователем, но и откладывать прослушивания на удобное время. Интернет вещание не имеет границ, поэтому потенциально доступной становится вся мировая аудитория. С такой гибкостью, что обеспечивают сегодня цифровые технологии во всемирной сети, мы ранее никогда не сталкивались.
В 2015 году оргкомитет выбрал своими информационными партнерами в области радио московскую станцию «Орфей», на телевидении - канал «Культура» и в интернет вещании известную французскую компанию Medici-TV. Выбор последней кажется понятным, однако одновременно ставит множество вопросов, которые адресуются в первую очередь нашей отечественной медиа-индустрии. Почему получается так, что Конкурс им. Чайковского, представляющий собой российское событие международного масштаба, который был рожден и сохранился в недрах отечественной музыкальной культуры и который не утрачивает не только свой информационный интерес, но даже потенциал коммерческой привлекательности, так что впору говорить о нем как об конкурентоспособном отечественной музыкальной бренде – почему права на международное вещание этого конкурса передаются зарубежной вещательной компании? Найти ответ на этот вопрос довольно легко: потому что у нас нет сопоставимой по уровню собственной компании. Но почему во Франции за истекшие четыре года появился, можно сказать, очередной медиа-гигант, охвативший своими услугами в том числе и внушительную часть отечественной аудитории классической музыки, а у нас за то же время не появилось ничего пусть отдаленно его напоминающего? Ведь даже беглый обзор показывает, что помимо Конкурса Чайковского в России регулярно проходят множество музыкальных состязаний пусть меньшего масштаба, но способных подчас вызвать не меньший интерес. Достаточно вспомнить конкурсы им. С.В. Рахманинова (Москва), С.Т. Рихтера (Москва), А.Н. Скрябина (Москва), С.С. Прокофьева (в Санкт-Петербурге) у пианистов, Н. Паганини, Ю.И. Янкелевича и Д.Ф. Ойстраха (все Москва) у скрипачей, М.И. Глинки (Москва), фестиваль Ф.И. Шаляпина (Казань) у вокалистов, детские и юношеские музыкальные конкурсы (им. П.И. Чайковского, В. Крайнева и широко известный «Щелкунчик»). Это лишь те из огромного числа, что мгновенно всплывают в памяти. Концертная жизнь кипит в обеих российских столицах, в Казани, Новосибирске, Челябинске. Музыкальный театр пользуется неослабевающим вниманием публики, подогреваемым ежегодной театральной премией «Золотая маска». Все это могло бы стать прекрасной основой, обеспечивающей постоянные трансляции не только в интернете, но и через спутниковое и кабельное телевидение.
Конечно надо оценить коммерческие риски и перспективы подобного проекта, но не вызывает сомнений, что все это музыкальное богатство, до сих пор остающееся слишком мало доступным, имеет хороший спрос, будучи предложенным с помощью новейших технологий российской и даже еще более широкой публике. Если бы общество или даже государство смогло продемонстрировать отчетливую заинтересованность в развитии этой сферы, вполне возможно, что к делу могли бы подключиться отечественные флагманы в сфере интернета, IT и коммуникационных сетей. А так же, можно использовать существующие и имеющие большой опыт работы с классической музыкой СМИ и, использовав их как своеобразную «точку роста», создать на их основе специализированный холдинг, объединяющий эфирное радиовещание и интернет-трансляции.
Ясно одно: современная российская академическая музыка предлагает целый веер вполне добротных, качественных и конкурентоспособных на мировом уровне продуктов, способных заинтересовать широкую аудиторию как в стране, так и за ее пределами. Бриллиантом в этой короне выглядит только что завершившийся 15-й Международный конкурс им. П.И. Чайковского. Результаты этого конкурса показывают, что качество наших отечественных музыкантов и интерес к нам со стороны остального мира в этой области продолжают оставаться неизменно высокими. Вопрос в том, сможем ли мы сами эффективно распоряжаться теми богатыми ресурсами, что усердием прошлых и рвением ныне живущих поколений продолжают расти и умножаться перед нашими глазами.
Ирина Герасимова, генеральный директор-художественный руководитель Российского музыкального телерадио центра и радио «Орфей».