Нынешний год журнал «Русское искусство» открыл номером, посвящённым усадебной культуре. Усадьбы, коих по Руси были сотни тысяч, веками являлись теми самыми «гнёздами», где терпеливо и бережно взращивались поколения, воспитанные в любви и уважении и к «родному пепелищу», и к «отеческим гробам», то есть ко всему тому, из чего, собственно, и складывается национальное самосознание. И не потому ли мы сегодня с таким неистовством и отчаянием пытаемся и никак не можем отыскать-родить-возродить национальную идею, что до основания разрушено то, что идею эту питало?
Усадьба как микрокосм, как модель взаимоотношения человека с другими людьми, стоящими с ним и на одной, и на разных ступенях социальной лестницы, с окружающей его природой, с миром в целом разрушена за ненадобностью, попрана по невежеству, унижена в силу непомерной гордыни. И даже те из них, коим посчастливилось уцелеть под напором разнообразных ветров «перемен», став музеями, всё равно живут под гнётом проблем, которые государство не считает для себя возможным (нужным?) решать с должной ответственностью перед грядущими поколениями.
Тонкий, очень лиричный очерк Натальи Грамолиной об усадьбе Поленова – один из самых оптимистичных в этом номере, но и в это повествование вклинивается совершенно абсурдная для нормального человека история о том, как две губернии – Тульская и Калужская – не могут поделить сферы ответственности за судьбу музея. В благополучном Архангельском, которому посвящено сразу несколько материалов, реставрация идёт больше четверти века, и конца ей пока не видно. Но это – одно из немногих счастливых исключений. Материал Екатерины Шорбан «Уходящее наследие» об усадебных руинах, коими богата Калужская губерния (как и любая другая, по квалифицированному мнению специалистов), читать без волнения невозможно. Практически в каждой статье звучит непременный рефрен – надо спасать, восстанавливать, защищать от желающих сровнять с землёй и устроить что-нибудь экономически более выгодное. Впрочем, иногда, как показывает практика, экономическая выгода и охрана наследия сочетаются, подтверждением чего стала беседа главного редактора журнала Ольги Костиной с Олегом Артемьевым, представляющим солидную коммерческую структуру, о будущем усадьбы «Покровское-Рубцово», последним владельцем которой был Савва Морозов.
Авторам журнала удалось устоять перед соблазном сделать весь номер в апокалиптическом духе, хотя проблем в деле охраны и возрождения русских усадеб гораздо больше, чем достижений. Как исторический детектив читается статья Александра Тихонова о бесценной коллекции воспитателя детей Александра III Фердинанда Тормейера. Об этом человеке, 15 лет прожившем рядом с царской семьёй, у нас известно до странности мало даже специалистам. Не менее увлекательна статья о родовом гнезде внуков и правнуков Пушкина – усадьбе «Лопасня-Зачатьевское». По-новому начинаешь смотреть на привычное – в данном случае на зимний сад – после статьи Софьи Веселовой об этом старинном увлечении русской аристократии.
И всё-таки закончить на оптимистической ноте как-то не получается. Чем глубже внедряешься в тему журнала, тем острее понимаешь – точку невозврата русская усадьба ещё, возможно, и не прошла, но уже очень и очень к ней близка. Станут ли эти «пепелища» колыбелью новой, счастливой жизни?