Языковая одарённость – несомненное достоинство его прозы, а многие из рассказов настолько пронзительны, что и утешают, и мучают. Он возвращает нас к основоположениям мира.
Речь идёт о книге рассказов Ильи Оганджанова «Человек ФИО».
Люди могут напрямую спросить: о чём он пишет? Самый простой вопрос и самый трудный. Но я так ответил бы: о самом важном. Я ответил бы названием одного его рассказа: «О жизни и смерти, и ещё – о любви».
Это один из лучших рассказов сборника. Муж и жена, молодые. Однажды за городом во время пороши выходят из автомобиля, ловят снежинки. Этот романтический снег сближает их, хотя ненадолго. У него всё равно подавленное настроение, а у неё – приподнятое. Кстати, она когда-то училась в автошколе, просит его дать порулить. Он, конечно, не соглашается, весь ответственность, осторожность.
Может быть, они разлюбили друг друга? Он засматривается на других женщин, но ничего себе не позволяет. А она начинает ему изменять, сначала тайно, потом явно. В субботу приходит под утро, на следующих выходных то же самое. Он уезжает от неё к матери.
А новый мужчина богатый, циничный. С нею презрителен, щедр. Не лишён сентиментальности. Откликаясь на её каприз, разрешает ей сесть за руль.
Вот как это было.
«Он смеялся над твоими неловкими движениями, давал советы, курил, ты молча вглядывалась в снежную муть, потом, словно шутя, надавила на педаль газа, и снежинки с остервенением ударили в лобовое стекло».
О жизни и смерти… Но как толкует писатель изложенный любовный сюжет? Как в жизни, так и в рассказе: за проступком следует расплата. Возмездие – в его беспримесном, библейском смысле, – как грозный луч, пронзает многие оганджановские сюжеты. «Мне отмщение, Аз воздам». Оганджанов не наказывает своих героев и, в общем, даже не осуждает их. Он полон сочувствия к человеку. Преступление, оно ведь постольку-поскольку против человека, главным образом оно против Бога. Поэтому ты прости – «Аз воздам».
В плоскости психологической – к каким наиболее значимым вещам устремлён его взор? Прежде всего это психология насилия. Крайне трудно изложить внутренние реакции, объясняющие это явление. Достоевский всю жизнь пытался максимально точно описать приступ эпилепсии, но так и не смог... Оганджанову удаётся приблизиться к решению задачи в таких рассказах, как «Опустевшая планета», «Дамба», «Прошлый век». В «Опустевшей планете» мать, волевая женщина, подавляет слабохарактерного сына, сама того не желая, превращает его жизнь в растительное существование. Механизм внутрисемейного насилия показан убедительно, зримо.
Или рассказ «Дамба». Юноша и девушка путешествуют на Соловки... Сложная сюжетная архитектоника у этого рассказа, а всё для того, чтобы уловить, когда и каким образом возникает соблазн насилия. Отсюда – рукой подать до величайшей темы человеческого существования, которую Фридрих Ницше сформулировал как «волю к власти». Страшна, необъятна эта громада.
Как писателя Оганджанова можно порицать за чрезмерную увлечённость психологическими нюансами. Но природа вещей такова, что и в душевных переживаниях есть своя иерархия. В некоторых рассказах автор за деревьями не видит лес. Книга определена как «роман в рассказах». Что же, в гибридное время живём. Но в будущем Оганджанов должен стремиться к сепаратизму каждого рассказа.
По-человечески я даже рад некоторым изъянам в его творчестве. Высказывание Георгия Адамовича о рассказе «Господин из Сан-Франциско» Ивана Бунина всегда надо помнить: «Прекрасный рассказ, почти мертвенный в своём совершенстве». От излишнего совершенства избави нас Бог!
В 2016 году я написал о прозе Оганджанова критическую миниатюру «Подлинность». Из «Нового мира» и «Знамени» я знал тогда пять или шесть его рассказов. Потом бывали минуты, когда меня и самого смущало такое определение. Но я не ошибся: подлинность.
Георгий Адамович писал когда-то о Михаиле Шолохове: «Он ещё в «школе первой ступени» общей культуры, и неизвестно, что бы с ним было, если бы пришлось ему пройтись по многим мытарствам, открытым современному человеку». Эти строки Г. Адамович написал в 1934 году, строки пророческие – испытание изощрениями мировой культуры Шолохов не выдержал, незаконченный роман «Они сражались за Родину» свидетельствует об этом. Оганджанов пишет, учитывая весь опыт духовной жизни мира. Оттого так мало у него «буйства глаз и половодья чувств». Он не варвар, как большинство из нас. Оттого в творчестве своём он и труден, и притягателен.
Илья Кириллов
Илья Оганджанов. Человек ФИО:
Роман в рассказах. – М.: ЛитРес, 2019.