О «скрытой теплоте патриотизма» в журнале «Дружба народов»

Константин Комаров

Сегодняшний обзор – внеплановый и внеформатный. Поводом к его написанию стали недавние нападки на журнал «Дружба народов»: мол, выходящие в нём публикации «не способствуют росту патриотизма».

Продемонстрирую несправедливость этих претензий наглядно, посмотрев на представленную в журнале поэзию под «патриотическим углом», понимая при этом патриотизм не как идеологически выверенное следование повестке, а как лирическое претворение глубокого чувства родины, как, по-моему, его и следует понимать, когда речь идёт о художественной литературе.

Итак, апрельский номер. В стихотворении Любови Глотовой «Первый снег» (сразу же вспоминается одноимённое стихотворение Вяземского) перекликаются и трогательно рифмуются любовью петербургская культурная утончённость и привольная волжская ширь:

Христиански одухотворено пространство стихов Елизаветы Евстигнеевой, где яблони «вынашивают в теле полноту», находятся в неразделимой «крепкой паре человек и Бог», «снегопад без какой-либо цели / Гуляет по свету и свет освящает», горит «чёрно-белый свет голубых берёз» и верящий в Господа «жаркой верою» «воробей у церкви приимет лужицу, / Жадно небо и куполы в ней пия», а «паучок на церковной скамейке» греется в сиянии «снегоявленья».

Серьёзно расширяет представления об отечестве дальневосточная «другая Россия» из стихотворений Елены Чайки – место силы, в котором «времена года сместились, не подчиняясь календарю» и царят «скалистые стены, прибойная пена и ветер», а «история превращается в мифы, а то и сказки». Такова воодушевляющая экзотика «молодой земли, неприручённой земли», на которой – всё «временное, вневременное».

Материала майского, посвящённого восьмидесятилетию Великой Победы, номера, на форзаце которого помещено стихотворение поэта-фронтовика Сергея Орлова «Когда это будет, не знаю...», хватит на отдельный обзор. Алексей Дьячков на свой лад развивает природно-христианские мотивы, разлитые в тёплом провинциальном пейзаже русской глубинки: апостолы Пётр и Павел, напоённый смолой и хвоей воздух, свет, что «расплёскан по земле, как молоко», «в густой листве хохочут дети», «турманы сизокрылые всех пород», «дрожит ветка тиса серебряным листиком», «наломал хрустальный день карандаши», канун Рождества, простые люди и пронизывающая всё «мысль о Боге». И на контрасте с ними – боль войны и смерти.

В «Забайкальской балладе» новосибирского поэта Кристины Кармалиты, написанной как бы поверх «Ночной прогулки» Александра Ерёменко, в бесконечном движении по бескрайней Сибири алтайские горы переходят в сопки «золотой страны Забайкалья», в один вихревой поток сливаются бурятские степи, «вечная тайга», «даурские боги». Путешествие в «космической мгле» становится странствием не только в пространстве, но и во времени русской истории: возникают то «времена декабристов», то «времена золотого укола / и забытого Халхин-Гола». Лирические герои мчатся на сверхзвуковых скоростях поэтической строки мимо Ингоды, Могочи, «Тартарии дикой», Амазарского хребта, ни на секунду, впрочем, не забывая о главном – об охраняющей вере: «но мы христиане с тобой...». По другим стихам подборки «Дорогою недуговой» рассыпаны горькие детали времени: «брата Михаила / третий год в степи донецкой ждём», «БПЛА уже как дни недели / – встроены в привычный звукоряд», остро контрастирующие с «фастфудами и гастрокортами». Пульс времени бьётся в этих стихах и выливается в выстраданный выдох: 

В центре номера – «Окопные стихи» (по аналогии с «окопной прозой» Великой Отечественной) вернувшегося с СВО челябинского поэта Константина Былинина. Не скрывая страшной «окопной правды» («А что у нас? – бескрайние руины... / Крик тишины на грани острия / осиротевшей, одинокой мины / и вспаханные пламенем поля», «тень поломанных лесов», «шелест мёртвых голосов», «запах выжженной земли», «снаряд украинский летит / всё это время будто бы за мною»), поэт без лишнего пафоса выводит свою службу на высокий уровень служения, готовности отдать жизнь – «для сыновей, чтоб жили без войны, / где мирно спит уральская равнина / и снег идёт по краешку весны», ибо «в ответе за синий платочек / российский солдат» и за «младую траву послевоенных вёсен» тоже в ответе. В высшей степени убедительное лирическое высказывание непосредственного участника событий.

Следуем далее. Номер июньский. Много нового и интересного о нашем тревожном времени (и о пытающемся в нём не потеряться и не пропасть простом человеке — одиноком и несчастном, но хранящем внутри «правду, вечную, гигантскую») удаётся сказать в замечательных стихах петербуржцу Евгению Дьяконову:

Заглянем в июльский номер. В связывающих, стягивающих, смагничивающих разные пространства – от «здесь», где «тепло покаянного канона» до «там», где «в оспинах воронок не летает жаворонок» и «бьётся гнётся русский бог» стихах Германа Власова – «в музыке ночной… жива Москва», она «сверкает, вся парит», беседуя с лирическим героем под светом звёзд, что «со своих орбит глядят на шар земной». Под землёй же течёт сквозь время «подземная река / от Москвы до Иордана» и «до Киева тоннель / вырытый в девятом веке», а на Покров идёт всё тот же неизменный со «времени оного» русский снег, позволяющий верить и надеяться: «Чуждого не трогая руками, / родовую взращивая память, / как-нибудь до Пасхи доживём».

В сдержанно-медитативных стихотворениях Марии Затонской человек обретает себя в слиянии со среднерусским пейзажем с его узнаваемым колоритом: «замерший на полпути снегопад», бессловная молитва, растворённая во всём, «вырастающий из тишины» храм, «приглушённые леса», дышащие бессмертием («и смерть минуя воробей щегол / как сердце лёгок как душа тяжёл»), в «голых ветвях» которых «хрустят синички», луг, поле, сад, где воробьи «висят как яблоки по весне». Здесь «бог налаживает ветки – готовит к зиме» и «обновляет вывески в тишине», и всё здесь насквозь своё – проникновенное, сокровенное, пронзительное, подлинное.

Лирический герой Евгения Чигрина «в Мураново спешит», там «ждут слова / от Тютчева-волшебника». «Тютчевское слово» прочно стыкуется с наполняющими чигринскую поэтику культурными и мифологическими аллюзиями, как и строки Гумилёва, стоящего на книжной полке, и «Н.З. и О.М.» (Николая Заболоцкого и Осипа Мандельштама). Подобно стихам аукаются «Охотского моря голыш / С окраины родины» с «байкальским фетишем» и «египетским идолом», а «счастливые деревья» с их «вышёптывающими о своём» листьями в заоконной «зелёной мгле». И «месяц май», когда вновь наступает Победа, и бесконечный, непознаваемый и неотобразимый Бог, сокрытый «в пионе древовидном» – всё объединяется в живое, дышащее целое стихотворения. И русская поэзия на равных правах с русской природой записываются в нетленную «зелёную тетрадь».

Драматический пульс сегодняшнего дня ощутим в стихах Максима Глазуна: «над полем боя вой и крики», «бог похож на беспилотник», «отечество в окне / приветствует меня». Добавлю, что открывается июльский номер «Стихами о русских поэтах» вашего покорного слуги. О русских поэтах – подчеркну – не о забугорных, а именно: о «христианском сердце» Г. Горбовского, о «беспредельных русских звёздах» и «одухотворённом погосте» Н. Рубцова, о «простуженном по-петербургски» феврале и невском тумане Л. Аронзона, о «ставшей слепком всей страны» Таганке В. Высоцкого, о «камчатском ветре» А. Ерёменко, о «ленинградском свете неброском» А. Башлачёва, о «вечном Омске» Е. Летова, об отражающихся в реке облаках Д. Новикова...

Бросим взгляд на августовский номер. Донецкий поэт Иван Волосюк в цикле «Небесная механика», умело работая с фольклорно-притчевыми интонациями, передаёт беспокойства и тревоги дня нынешнего, а в цикле «Екатеринбург» демонстрирует магически-поэтическую подсветку уральской столицы, где «каждый кирпич преисполнен любви». И время здесь вновь измеряется главными православными праздниками («Ты помнишь, на Пасху варили кутью, / пекли к Рождеству куличи»). Не обошлось и без неизменного «русского стиха», явленного в контексте глубоко гуманистического посыла:

Насквозь пронизаны спасительной христианской символикой посвящённые памяти сына стихи белгородца Станислава Минакова (многие – с эпиграфами из Евангелия): «от света остаётся боль / от боли – остаётся свет?», «Любовь – / это вечный изгиб, / где приникшей щекою / укрыта меньшáя щека».

Это только несколько свежих номеров этого года. И это только поэзия. Надо сказать, что и в прозе журнала чувство Родины разлито и преломлено через многообразные индивидуальные художественные оптики – социальные, исторические, философские. И критика с публицистикой не отстают, напряжённо, глубоко, вовлечённо и заинтересованно осмысляя и анализируя происходящее в России и за её пределами в литературе и в жизни, литературой отражаемой и преображаемой.

Способствуют ли сверхнасыщенные русским бескрайним пространством, русским многослойным временем, где трагическое сегодня проецируется на вечность и подсвечивается ею, русской природой, русской верой и духовностью, русской болью и памятью, русской любовью, русской поэзией, русской жизнью и русской смертью приведённые стихи «росту патриотизма»? Вопрос выглядит риторическим. Только, будучи сложными, многоуровневыми произведениями искусства, способствуют не в лоб, а опосредованно, не с топорным примитивизмом, а с тонкостью, рассчитанной на готового к напряжённой духовной работе читателя-сотворца.

А ещё в 2025-м году «Дружба народов» опубликовала стихи Юрия Казарина, Сергея Пагына, Сергея Попова. В 2024-м опубликованы подборки «валькирии спецоперации» Анны Долгаревой, Олеси Николаевой, Константина Шакаряна, Ларисы Миллер, Ильи Фаликова, Веры Зубаревой, Сергея Золотарёва, Евгения Степанова, Марии Игнатьевой, Дарьи Верясовой, Ольги Ивановой, Дениса Балина, Григория Князева, Анны Павловской. В 2023-м: Елена Лапшина, Вадим Месяц, Ганна Шевченко, Александра Малыгина, Денис Колчин, Екатерина Полонская, Ксения Аксёнова, Ян Бруштейн, Любовь Колесник, Роман Рубанов, участник СВО Дмитрий Артис, Игорь Куницын, Андрей Дмитриев, Ефим Бершин. Всё это постоянные авторы журнала, значительные величины в современной русской поэзии, фамилии, говорящие сами за себя. И лирику ни одного из них в отсутствии «скрытой теплоты патриотизма» никак не упрекнёшь. Наглядно? Полагаю, да.

Треть (!) августовского номера «Дружбы народов» занимает посвящённый путям и перспективам развития журнала заочный круглый стол, поражающий широтой географического, поколенческого, эстетического охвата участников (85 человек – в честь прошлогоднего 85-летия журнала), среди которых Роман Сенчин, Илья Кочергин Леонид Юзефович, Максим Амелин, Ефим Бершин, Елена Долгопят, Геннадий Калашников, Марина Кудимова, Саша Николаенко, Валерия Пустовая, Евгений Чижов (светлая ему память), Дмитрий Шеваров и многие другие. 

Одной из нот этой мощной симфонии благодарности с радостью стал и я. Все участники оказались единодушны в оценке высочайшего профессионализма редакции журнала, высоты художественной планки отбора материалов, в признании полнокровной многовекторности «Дружбы народов» и в продуктивности реализации её основной миссии, сформулированной в подводке к опросу как «системная поддержка постсоветского культурного пространства на основе русского языка».