Значение Солженицына для мировой литературы ХХ века в конечном итоге будет оцениваться по воздействию его произведений и его личности на советское общество в послесталинский период. Солженицын взял на себя роль ветхозаветного пророка, сказавшего народу и властям многократно усиленную личной многолетней ненавистью к советскому государству правду, перенастроившую сознание интеллигенции, которую он вскоре презрительно обзовёт «образованщиной». Документальную прозу Солженицына можно уподобить неуловимой экскаваторной «бабе», бившей и бившей через самиздат в здание ветшающего советского государства.
Его аввакумовская страсть, однако, потеряла свою магическую силу после возвращения писателя из эмиграции на Родину. Солженицын состоялся, как обличитель и разрушитель ненавистного строя, но не состоялся, как созидатель и моральный авторитет для капиталистической России, не нуждавшейся в такого рода авторитетах. Попытки Солженицына подтянуть к себе идеологическое «одеяло» были встречены новыми хозяевами жизни прохладно. Хотя многотомное исследование февральской революции «Красное колесо», публицистика «Россия в обвале», призывы развивать на местах местное самоуправление, наконец эпохальный труд «Двести лет вместе» - всё это развенчивает миф о том, что Солженицын – агент ЦРУ, а главная цель его жизни – уничтожение СССР. Писатель пытался давать разумные рецепты власти, но они не работали во внеиделогизированной, ориентированной исключительно на деньги среде. Мощь, талант, влияние писателя и человека Солженицына имели свой срок годности – пока существовал СССР. Творчество Солженицына – точный удар в критичную точку идеологизированного государственного монолита, слинявшего в 1991 году, как некогда писал Василий Розанов про императорскую Россию 1917 года «в три дня».
Лично у меня в последние годы не возникало желания читать и перечитывать этого автора, хотя его проза – «Один день Ивана Денисовича», «Раковый корпус», «В круге первом», «Август четырнадцатого» - значительное явление в русской литературе. Тем не менее, мне кажется, что превратить его в икону современной России, какой стал Горький для СССР, не удастся. Даже если потратить на юбилей писателя много сил и средств. Если, конечно (а такое случается в России) время не обратится вспять. Тогда «Один день Александра Исаевича» вновь станет актуальным.
Юрий Козлов,
писатель, главный редактор
журнала «Роман-газета»