НОВАЯ КНИГА
Инна ЛИСНЯНСКАЯ
***
Человек не ветер, который живёт везде –
На земле, на небе и на воде.
Человек, живущий везде, не живёт нигде.
Но с простою истиной свыкнуться тяжело.
На бездомность мне опять повезло, –
Затолкала в баул китайский всё барахло.
Я готова из кожи вылезть и в щель пролезть.
Чтоб душа душе подавала весть,
И сама я не знаю, кто я такая есть.
Человек сам себя понимает с большим трудом.
Там, где дом, – там сон, там, где сон, – там дом.
А от земли до неба – ветра псалом.
16 июля 2008 г.
***
О городе я знаю понаслышке,
я – человек предместья.
Давнишних дней потрепанные книжки приносят мне последние известья.
И так оно и есть на самом деле, –
не измышляю сути,
Слегка утрирую во имя грустной цели служить не протекающей минуте,
Которая быстрее прокисает,
чем недопитый йогурт.
Издалека мне иногда сияет
блазнящим светом город.
Порой и хочется нырнуть в стекло и мрамор,
в метро, в шумиху.
И в «Современнике» для публики
и камер сыграть бомжиху.
Какие ни разыгрывала драмы
я в жизни слишком длинной, –
А зритель тот же самый,
тот же самый – циничный и невинный!
Да, человек всё тот же с дней пещерных до –
микроэлектронных,
И я всё та же. В этих ветках вербных,
в сиренях приоконных,
Ищу друзей, пусть временных, но верных.
Спит книга на берёзовой скамейке
И видит сны дикарки, ротозейки,
пророчицы, лентяйки, книгочейки.
22 апреля 2008 г.
***
И вижу я башню высотки –
Днём окна полны, как ячейки,
Глубокого чёрного света.
Играй же, поэт, на жалейке!
Что надо ещё для поэта?
И вижу я позднее небо,
В нём звёзды на лунном экране
Чернеют, как буквы. Играй же,
Поэт, на блестящем кларнете
О том, что творится на свете!
И вижу я руки поэта –
Он крошит прожорливым сойкам
Остатки вчерашнего сыра.
А лира бредёт по помойкам,
По рынкам оглохшего мира.
19 мая 2008 г.
***
Катком асфальт московский отутюжен.
Да только прошлого не заутюжишь тень.
Давай устроим поминальный ужин –
К холодной водке нам всего-то нужен
Распаренный пельмень.
В отечестве, где столько перемёрло
Во имя истины и вовсе ни за что,
В отечестве, где звёзды, будто свёрла,
А снег стоит по самое по горло –
Теснее, чем пальто,
В отечестве, где стекленеют стужи,
Давай-ка жалости посеем семена
Как можно глубже, да, как можно глубже.
Ну что ж, мой друг, бывали и похуже
На свете времена.
6 марта 2008 г.
СЛОВО
Слово крепче ореха
И податливей воска, –
С дальним отсветом эха,
С привкусом отголоска.
Во славу его орешник
Растёт и трудятся пчёлы.
Я ж, природы приспешник,
В горле нянчу глаголы.
Как же мне их не нянчить,
Если задача речи
Душу сделать помягче,
А рассудок – покрепче.
23 мая 2008 г.
***
Листья палые жмутся к палым.
Деньги шалые липнут к шалым, –
Загребущая кисть велика.
Хорошо обходиться малым –
Чёрным хлебом, и снегом талым,
И пакетиком молока.
Хлеб обдирный. Дряхлое платье.
Так и думаю доживать я –
Феникс северных пепелищ,
Помня, сколько памяти хватит,
Что и в яслях, и в плотницкой хате
Наш Спаситель был нищ.
12 апреля 2008 г.
***
Собеседники мне – непрочные стены.
Стали выходы в гости на редкость редки.
От застольной беседы скисаю мгновенно –
Вдохновенная ложь хуже горькой редьки,
Да и сущая правда не слаще хрена.
Неужели стала я мизантропкой?
Я ехидничаю, но с улыбкой робкой.
Я смеюсь. Но смех тяжелее плача.
Плач давно из бутылки вылетел пробкой.
Одиночество – это моя удача.
1 июня 2008 г.
***
Как понять и осмыслить наш век
и исход скоростной
Из земли обветшалой в пустыню иных планет?
Глупо думать об этом сейчас.
На неделе Страстной
Обмирает во мне звезды Вифлеемской свет,
Нет, во мне обмирает не свет, а совесть болит, –
До сих пор распинаем, хоть Он навсегда воскрес.
Плащаница горит, как неведомый метеорит,
Приземлившийся здесь неизвестно с каких небес.
Но материю я не осмелюсь пощупать рукой,
Как Фома щупал рану. И всё же прощён Фома!
Может быть, и меня Он простит
и подарит покой.
Может быть, я раздумья свои доведу до ума.
23 апреля 2008 г.
***
Дождь то идёт, то стоит в виде тумана.
Пыльца – это мёд в красной чашке тюльпана,
Память о первом солнце – в капле воды,
А от пчелы остаётся память беды, –
Как пылесос, хоботок венчики ранит,
Пестики чистит да и тычинки таранит…
Дождик сейчас, как цветок, – мелок, да стоек,
Дождик прошит синими крыльями соек.
В горле першит, но отчего, не знаю –
То ли пчелы кропотливость припоминаю,
То ль синеву подкрылий – неба клочок,
То ли пустых усилий влажный зрачок.
16 апреля 2008 г.
***
Время разводит мосты, а я навожу,
Вот и сейчас за чаем с тобой сижу,
Нет между нами зияющей пустоты, –
Только окно, за которым живут цветы.
Ландыш цветёт в тени, незабудки во рву,
Ещё ты не умер, и я покуда живу.
Нас развести времени не удалось,
Это ошибка, что мы существуем врозь, –
Я подпираю небо своим плечом,
Ты упираешься в землю лунным лучом.
15 июня 2008 г.
***
Стремленье к облакам у сосен
Слабей, чем юности амбиции.
Но старость далеко не осень,
Скорее, некий стиль провинции.
Не вижу для себя угрозы.
Я из провинциалов чокнутых.
Стихов полуживые розы
В воде стоят на полусогнутых.
Пусть розы мраморных метафор
И мне обрыдли до оскомины,
А всё ж смотрю на них, как варвар
Смотрел на римские диковины.
14 апреля 2008 г.
ОЖИДАНЬЕ
Труднее всего часы, когда ждёшь гостей, –
С увеличением жизненных скоростей
Вовремя не приходят – точность не в моде.
Нечто такое сейчас и в самой природе.
Лето опаздывает. Мёрзнет роса в траве.
Жилище моё отапливает АГВ,
И даже бельишко сохнет на батарее,
Загород в этом смысле Москвы хитрее.
Возле оглохшего уха мобильник держу,
То на часы гляжу, то в окно гляжу, –
Мокнут глаза от зелёного великолепья
И оттого, что жизнь моя всё нелепей.
Нет, не ко мне опаздывают, сама
Опоздала туда, где под летом лежит зима –
Скрыта крапивой, снытью и первоцветом.
Я отстаю, как часы мои с толстым браслетом,
От скорости жизни и от её страстей.
Ожиданье меня пробирает до самых костей.
23 мая 2008 г.
***
И то сказать – мозги мои убоги.
Не ради хлеба иль какой опеки.
Я многим целовала руки-ноги.
Я находила Бога в человеке,
А человека находила в Боге.
Ударь по правой – левую подставлю,
От удивленья разве что промажешь,
Но я своих привычек не исправлю,
Лицо умою, волосы поправлю.
И то сказать – да ничего не скажешь.
25 апреля 2008 г.
ДНЕВНИКОВАЯ ЗАПИСЬ
Завтра исполнится месяц, как я возвратилась
Из чудной земли, из странноприимного дома.
Кого только время не месит, но я возродилась
И радуюсь месту и даже бутылочке брома.
Снится чужбина и пылкие краски бессонья –
Снятся герань, анемоны, петуньи, бегоньи.
Стол мой заждался хозяйки. Экран голубеет,
Лампа желтеет, молчит телефонная трубка –
Мысленно слушает байки
и вместе со мною глупеет.
Если и есть тишина, то слух – это губка, –
Жадно вбирает в себя даже веток дрожанье.
В загород жизни приедут весной горожане.
Странно сказать, но и дом мой странноприимен.
Хватит всем места и хлеба, борща и сметаны.
Буду к гостям приставать со стихами своими:
– Это Россия, дружок, а не прочие страны,
Если захочет, – выстрелить может и веник.
– Шутишь! Теперь и веник требует денег.
5 мая 2008 г.
МИНИАТЮРЫ
1.
Сетчатка глаз совсем как невода
Улов непредсказуем
Бутылок дребезги и брызги звёзд
Утопленного времени отсек
Баюкает осколки лет и стёкол
Вода не помнит что она вода
И я не помню что я человек
2.
В области синего гула
Цвета волны прибрежной
Чайки и паруса
Устрица створки раскрыла
Бабочка крылья сомкнула
Книга смежила страницы
Я замкнула глаза
З.
От веток неотличимы
Зелёные попугаи
Крыл голубая изнанка
Их выдаёт нет-нет
Один из семи попугаев
Из неба где дремлют зимы
Выдернул мне билет
4.
Строительная шарманка
Краны и пилы и дрели
И тут же идут раскопки
Тысячелетних снов
Сновидица-меломанка
Что-то кричит в мобильник
А в слухе смола и сера
5.
Красная бабочка на шестикрылом маке
Роется в чёрных ресницах
И алостью плачет мак
Всё вытерпеть – прерогатива бумаги.
Цветок терпелив но бабочке не к чему рыться
В снах где летает мак став серафимом
6.
Рыжий ветер пустынь
Синий ветер морей
Выхлопов ветер чёрный
Небо на дне глазном
Море в ракушках ушей
В памяти хлеб испечённый
В пекле войны
7.
Ушла на закат вся гвоздика
И толпы туч заалели
Но и в толпе отщепенца
Разносится дерзкий глас
Рука у меня – владыка
Уста у меня – младенцы
Глаз у меня – алмаз
5 марта 2008 г.
***
Цветёт мазут. Вода, которая чумаза,
Для памяти – и роза и зараза,
И всё, что есть во мне,
От гривы апшеронского Пегаса
До бурелома в снежной стороне.
Астрологи мне вовсе не нужны.
От гневной ревности до самоедства,
От шторма и до полной тишины
Судьба запрограммирована с детства
Усилием мятущейся волны, –
И ритма нет. Он то замедлен нефтью,
То он морской заверчен водовертью,
То мелкою рыбёшкою прошит.
Но раковина, пахнущая смертью,
Со мной о вечной жизни говорит.
6 мая 2008 г.
***
Как бы попасть на наезженный ямб столбовой,
Как бы с ухабов и ям на него свернуть,
Не рисковать гармонией и головой,
Но в прошлую жизнь, как видно, заказан путь,
А ведь была эта жизнь хороша!
А в позапрошлой жизни заказано было мне
Действовать правой, поэтому я, левша,
Левой гребя, смеялась в лицо волне
И оказалась в зарослях камыша,
Но и такая жизнь вполне хороша!
Из камышового омута вечность спустя
Всё-таки выбралась. И никуда не спеша,
Вышла на путь наезженный, рифмой крестя
Жизнь. Но с неё, как с зимней горки дитя,
Съехала в третью. Чем третья нехороша?
Тем, что четвёртой не будет. Ведь не секрет –
Бог любит троицу. Мне предстоит теперь
Время тянуть, как резину, из разных лет
Клеить одно, не помнящее потерь, –
Смерть приласкать, разорванным ритмом дыша.
Ведь и такая любовь вполне хороша.
6 марта 2008 г.
***
Плечо натёр мне рюкзачок аптечный.
На свете лишь дорога повсеместна,
А у кого и где привал конечный,
Земле и даже небу неизвестно.
Не лучше ли забыть под медовуху
О резком сокращении пространства?
На всякую старуху есть проруха –
И вышвырнула я в кусты лекарства.
И вдруг в кустах открылась мне дорога
В дрожанье роз, в пожаре розмарина.
И это – купина! И до итога –
Исход куда длинней, чем в три аршина.
19 апреля 2008 г.
***
Нет, твои ценности не пропадут!
Неба лазурь, травы изумруд,
Золото солнца, дождя серебро,
Моря волнистый аквамарин,
Гладкая платина снежных вершин
И надмогильный камень габро –
Всё нажитое тобой добро.
19 мая 2008 г.
***
Что же было прежде
И навек ушло?
Ангела надежды
Белое крыло.
Что творится ныне?
Чуждая среда –
Ангела пустыни
Жёлтая звезда.
Что случится в скором
Времени? Зимой
Ангел смерти в чёрном –
Прилетит за мной.
4 мая 2008 г.
***
Всё прошло – дорога и котомка,
И любовь – самой себе на зависть.
Жизнь теперь – замедленная съёмка,
Неподвижная видеозапись, –
Нет захожих ни зимой, ни летом,
Здесь отсутствует и мой наставник,
От него – вот эти три предмета –
Календарь, очки и подстаканник.
Есть и собственность – ключи дверные,
О которых мы мечтали годы,
Даже в окнах рамы есть двойные
В хвойный тупичок всея природы,
Там погост, могила, незабудки
К мраморной прижались окантовке.
Наша смерть не подлежит побудке,
Жизнь не подлежит перекадровке.
9 июня 2008 г.
***
Май задышал в дудули, в свистули, в жужжули
Птиц подмосковных и насекомых.
Розы цыганской шали оставив цвести на стуле,
Выйду встречать случайных знакомых.
Случай бывает счастливым. А вот событья
Чаще всего бывают печальны, –
То увязают они в мелкохлопотном быте,
То до брезгливости – эпохальны.
Выйду-ка в лес, соберу еловые почки, –
Хватит с лихвой стакана на поллитровку.
Выйду-ка в лес я под дудки, свистульки, звоночки
И на знакомства сделаю установку.
Дай, мол, тебе погадаю по зеркалу речки
И по ладони земли, дай погадаю!
Я – твой счастливый случай: не красноречьем,
А сновиденьем о будущем обладаю.
Дай погадаю тебе, да не тут-то было.
Как в лихорадке, на плечи набросила розы, –
Вдруг поняла, что и вещие сны позабыла,
Ну а тем более будничные прогнозы.
4 мая 2008 г.
***
Ничего о жизни иной я не думаю, глядя в окно.
Что мне думать? Жизнью иной
Я живу довольно давно.
Никакая уже беда
Не оставит во мне следа.
Как подземные поезда, за звездою летит звезда,
Я из комнаты, боже ты мой!
Как из щели смотрю гробовой:
Мир повёрнут, боже ты мой! –
Оборотной стороной.
Я давно позабыла про смерть.
Притвориться живой легко –
До калитки недалеко.
Только некому отпереть. Некому отпереть.
9 мая 2008 г.
***
Крапива-недотрога и дятлова семья,
Окольная тропинка и неоглядный путь,
Как хочется немного побыть мне без себя,
Немного отдалиться, немного отдохнуть.
В чужие бы заботы уйти мне с головой, –
Стать для чужого сердца – целительным теплом,
Чужим рукам – подмогой, чужим ногам – травой
Или хотя бы дятлу надёжным стать дуплом,
Или зелёной лампой светить домам чужим
Из сумрачного дома, из своего угла.
Но на себе завязан мой мир узлом тугим,
И как я ни стараюсь – не развяжу узла.
2 июня 2008 г.
***
Дождик упрятал в землю свои концы,
Вылупилось светило из облаков.
Скоро в берёзе вылупятся птенцы,
Дятел усердно таскает в дупло червяков, –
Дятла супруга стучит по стволу изнутри –
Так вот по рельсам колёса стучат вдали,
Если не веришь, ухо своё навостри –
Звук одинаков. Часы мои на мели.
Скучно доказывать целые полчаса,
Что существуют обыденные чудеса.
Видишь, чернеет на белой берёзе дыра,
Там, изнутри, и птенцы и часы спешат.
В поисках клада дятел обстукал сад.
Скучно, мой брат! Ни пуха тебе ни пера!
2 июня 2008 г.
***
Ничто тревог моих не выдаст –
Ни вещь, ни человек, ни зверь.
Беда мне выдана на вырост,
Она мне впору и теперь,
Она второю стала кожей
И неотъемленней, чем тень, –
И в день согреет непогожий,
И охладит в погожий день.
Предашь меня? – что ж, бог с тобою!
Я не заплачу и во сне, –
Хранима я такой бедою,
Что ничего не страшно мне.
3 марта 2008 г.
***
Пчела меня не жалит, и кровь не пьёт комар,
И молния не бьёт,
Я даже для печали подпорченный товар –
И ни при чём тут мёд,
И кровь тут ни при чём. Я каменным плечом
Поддерживаю дом, который слаб и стар, –
Который обречён.
Зима не холодит, не обожжёт весна,
С меня лишь времена сползают, как загар,
Хоть не обнажена.
Не помню я обид. Ни дочь и ни жена, –
Я из кариатид.
2 мая 2008 г.
***
Сколько сини в осеннем коробе!
Короб – белые облака.
На антенне бывалые голуби
Ловят вести издалека.
Что ты выведать хочешь, бестия,
В поздний день уставив очки?
Прилипают к линзам известия –
Листьев жёлтые пятачки:
Тот, кто был сиротой у матери,
И у дочери – сирота.
…То катаешь крошки по скатерти,
То проносишь хлеб мимо рта.
2 марта 2008 г.
***
С привычного места пора бы сняться,
Взлететь прямиком на небесный чердак.
А Золушке старой всё снятся и снятся
Из тыквы карета, хрустальный башмак.
Картошка печётся, и искры взлетают,
И тянется рыжая кошка к теплу.
А Золушка старая всё выгребает
Из сердца печаль, из мангала золу.
5 июня 2008 г.
***
На мир я смотрю беззвучно
Сквозь фиолет фиалки
Прозрачнее, чем батист.
Дрозды проживают кучно.
В зелёной их коммуналке
Весь день стоит пересвист.
О чём же они? О том же.
О добыванье хлеба,
Об обороне гнёзд.
О том, что земля моложе
И быстролётней неба.
О том, что и Бог непрост.
3 марта 2008 г.
***
Хорошо мне жить анахоретом,
Лохом недобитым
На опушке смешанного леса,
Солнышком прогретом,
Дождичком умытом.
Никакого транспортного стресса –
Бабочки, стрекозы,
Пчёлы и шмели, божьи коровки…
Мрачные прогнозы
Не имеют веса.
Хорошо не в городской коробке,
А в глухом предместье.
Домик, огород – четыре сотки, –
Ни предательств, ни хулы, ни лести, –
Лес и троеперстье.
24 мая 2008 г.
***
Кому это надо? Да мне это надо –
Сидеть в глубине то ли моря, то ль сада
Без щели вовне.
Не знаю, кораллы здесь или рябина,
Над травами пенятся волны жасмина,
Как кадры во сне,
Где берег песчаный сомкнулся с гудроном,
Крик чайки морской со звонком телефонным,
Где к ели шпагат
Привязан для сушки белья или рыбки.
А в мире реальном подробности зыбки,
Как море и сад.
12 июня 2008 г.
***
Из избы я сора не выношу,
Он в меня проник.
Потому-то я не роман пишу,
А веду дневник.
Не бесовка я, не домашний зверь
И не Божья дщерь,
Только призракам отпираю дверь,
Только ветру – дверь.
Что ни тень – судьба, что ни ветер – весть,
Что ни весть – костёр.
В дневнике моём, всё как в жизни есть.
Остальное – вздор.
12 июня 2008 г.
***
Я по ладони времени не гадаю –
Каждая линия времени – розовый шрам.
Но за щекой, словно камешек, слово катаю,
Может быть, то,
что сказать позабыл Мандельштам.
Что позабыл? – бессмысленны все догадки,
Ведь к позабытому не подобрать ключи.
Тайна имеет собственные повадки, –
Память о будущем, память моя, молчи!
14 июня 2008 г.
НА ЗАПУЩЕННОМ УЧАСТКЕ
Жизнь дорогая, сама на себя наплюй,
Отгородись от злых языков глухотой.
Видишь: на белом свете стоит июнь,
Где он со снегом, где он с дождём, где с духотой.
Там, где снега, ягель щиплет олень,
Там, где жара, веточки щиплет жираф,
Здесь, где всё в меру, буйно цветёт сирень,
Козы рога опускают в речной рукав.
Жизнь дорогая, живи спустя рукава,
Время своё пусти на самотёк,
Белую лилию сорная душит трава,
Но о правах цветка не знает цветок.
12 июня 2008 г.