Перед премьерой на фестивале еврейского кино в Москве о фильме очень много говорили, после показа его очень хвалили, тех же, кто смел высказаться о нём без должного почтения, стыдили, а некоторые депутаты, напротив, осудили его как антироссийский и потребовали запрета проката в России...
Ожидал, что лента будет серьёзным поводом для столкновения противоположных позиций, но она в этом смысле разочаровала и расстроила. В первую очередь тем, что это не настоящее художественное кино, а какое-то полусамодеятельное. Не историческая фреска, как, например, «Екатерина Великая» (где главную роль сыграла тоже Хелен Миррен), не развёрнутая психологическая драма, как «Елизавета II» (где она же сыграла королеву Великобритании), и даже не кинобиография, каких множество, а что-то малобюджетное, ученическое. Вроде дипломного фильма какого-нибудь ловкого вгиковца, которому удалось уломать известную актрису сыграть у него главную роль.
На живущего в Америке израильского режиссёра Гая Наттива многие израильтяне очень обиделись за то, что он в роли великой представительницы еврейского народа снял нееврейку (англичанку с русскими корнями Хелен Миррен). Режиссёр оправдывался тем, что все другие важные роли в фильме сыграли известные израильские актёры, а роль Голды оскароносной «нееврейке» предложил внук легендарной руководительницы Израиля Гиди Меир. И правильно, кстати, сделал. Если бы Голду сыграла любая израильская актриса, то этот фильм, скорее всего, так и остался бы внутренним израильским делом, а благодаря Миррен фильм стал известен во всём мире, пошли даже разговоры о том, что исполнение роли Голды – мощная заявка на «Оскара».
Гай Наттив в 2019-м уже получал заветную статуэтку за лучшую короткометражку. Но победил он исключительно благодаря теме. В его двадцатиминутный ленте «Кожа» жестокого белого расиста оскорблённые им чернокожие активисты поймали и сделали ему татуировку свастики, а всё лицо оттатуировали так, что на нём белого места не осталось. И когда он пришёл домой, сын принял его за негра и застрелил. Фильм вышел как раз во время взлёта популярности движения BLM и был очень к месту. Тема же победы евреев в противостоянии с арабами сейчас не так актуальна, тем более в Европе, где сильны проарабские настроения. Однако фигура Голды Меир такого масштаба, что будет интересна всегда. Одна из основательниц еврейского государства, созданного на той же территории, где две тысячи лет назад жил библейский народ, а потом после его изгнания преимущественно арабы. Но еврейское государство удалось и возродить, и отстоять во враждебном окружении. Это, конечно, уникальное свершение. И Голда достойна фильма. И не одного, но не такого.
Удивительно, что в ленте о войне Судного дня никакой войны нет: пару раз показали очень плохую компьютерную графику со взрывающимися танками, а вместо картин войны мы много раз видим тесные комнаты, где заседает правительство Израиля и совещаются военные. И все генералы рядом с Голдой как-то теряются – она, старая больная женщина, среди них единственный мужик. Лидер.
Голду играет замечательная актриса, которая притягивает внимание, – народа в кадре много, а смотришь только на неё. Разочаровал Моше Даян, совсем не так страшен «глава израильской военщины», каким выглядел он в советской пропаганде. Его нервный срыв в фильме смотрится как непростительная слабость. Над всеми «гордо реет Голда Меир», как шутили симпатизирующие ей граждане СССР в те годы. Она у Хелен Миррен получилась подлинной, «как мать и как женщина» – праматерь всех евреев, пропускающая через своё больное сердце судьбу каждого израильского солдата. Глава Египта Анвар Садат в замечательных документальных кадрах примирения, показанных в конце фильма, заискивая, называет её бабушкой. Миррен даже старше своей героини, ей не нужно играть возраст, но над внешним сходством гримёрам пришлось поработать. Голда была к тому времени тяжело больна, и Миррен замечательно играет её стойкость в преодолении и своей болезни, и растерянности генералов.
Однако поскольку военных действий не показано, то уже к середине фильма (после одобрения плана блестящей контратаки Шарона) действие останавливается. Нет совсем (кроме как на документальных кадрах) противников Израиля. А вместе с военными действиями шла активная дипломатическая схватка, в которой участвовали не только Голда с Киссинджером, но и Садат, и Асад, и Никсон, и Брежнев с Громыко. И у каждого из участников той двадцатидневной войны была своя правда. В фильме же только одна непреложная – израильская, но в отсутствие противника нет борьбы, динамики, настоящей драмы. А между тем Садат жизнью заплатил за признание Израиля (именно за это его убили египетские националисты). Кстати, Садат до войны испортил отношения с СССР и метнулся в сторону Америки, советские военные советники были изгнаны также из Сирии. Ничего этого в фильме нет, а у зрителя складывается впечатление, что именно СССР натравил на Израиль Египет и Сирию.
Недостаток информации и действия восполняется бесконечным прикуриванием сигарет, проходами Голды в клинику для процедур (почему-то через морг мимо трупов с бирками на щиколотках) и курением на крыше правительственного здания...
И непонятно, про что фильм. Про вину Голды и Моше Даяна, не поверивших донесениям Моссада о начале войны именно в Йом Кипур? Ясно, что Голда невиновна (да и суд её ни о чём существенном не спрашивает), но она и без суда чувствует свою ответственность за каждого гражданина страны. Кто знает, какие последствия могли бы последовать, если бы Израиль объявил всеобщую мобилизацию в канун арабского наступления или нанёс превентивный (тем более ядерный) удар по Каиру и Дамаску? «Ядерная» решимость премьер-министра Израиля ужаснула, но эту тему сценаристы развивать не стали.
Было странно слышать, как Голда, требуя у Киссинджера помощи, говорила, что когда-то в Израиле были вынуждены «брать оружие даже у Сталина». Между тем именно Сталин сыграл решающую роль в основании Израиля, а потом и в его защите, когда арабы, тогда поддерживаемые Великобританией, в первый раз напали на израильтян. В фильме ничего нет и про то, почему после начала холодной войны руководство Израиля от союза с советской Россией перешло на сторону США.
Также покоробило, когда родившаяся в Киеве Голда в разговоре с государственным секретарём США вспоминала, как её отец прятал семью от погрома, когда бесчинствовали... казаки. Ввиду нынешней политической конъюнктуры, видимо, сценаристы так назвали предшественников петлюровцев и бандеровцев. Это напомнило, как в упомянутом американском сериале с участием Хелен Миррен Потёмкин говорит, что он аннексировал Крым (хотя крымский хан добровольно пошёл под руку русской царицы) и завоевал Украину (хотя слова «Украина» тогда ещё не было, а Малороссия была не завоёвана, а сама попросилась в состав России ещё до Потёмкина).
Однако в отношении «Голды» подобные замечания вряд ли могут быть основанием для запрета картины, тем более что в прокате она провалилась.