Огонь на себя

Рассказ ветерана 67-й армии Ленинградского фронта

Есть такое место – Озерки.
Память завязала узелки.
Не забыть мне ту экипировку.
Пулемёты, а не рюкзаки
Мы тащили к берегу реки,
Выходя на Невскую Дубровку,
И в лесочке сделали привал...
А сосед мой очень горевал.
– Ни к чему, –
ворчал нетерпеливо.
Он уже у смерти побывал,
Но – вернулся
и переживал,
Что не хватит злости
до прорыва.
Эта злость сидела в нём
что гвоздь,
Хоть и был прострелен он
насквозь...
Мне казалось –
злость его питает...
Мы фашиста выбили в тот раз.
Чувство – это, брат, боезапас...
А бывает – злости не хватает...


Вызываю огонь на себя

Всё решив, ни о чём не скорбя –
Невозможно, чтоб враг победил –
Вызываю огонь на себя,
Вызываю огонь на себя,
Вызываю огонь на себя, –
Кто-то в трубке упорно твердил,

А – потом – замолчал аппарат,
Тихо звякнул,
как мирный трамвай...
И от копоти чёрный комбат
Пересилил сомненья:
– Давай!..

Вдруг он жив, неизвестный
солдат,
Продержался под нашим огнём?
Может, не дали парню наград?
Может, вам что известно о нём?

Судьбы наши – России судьба.
И успехи всегда по плечу.
Но порою работу любя,
Надо вызвать огонь на себя,
Ради дела – огонь на себя...
Почему же я жду и молчу?


* * *
Глебу Пагиреву

Наступит майских празднеств
полоса
В кипеньи встреч
и в радостной заботе...
И – вдруг –
возникнут рядом голоса
С полей войны:
– Эй, как вы там живёте?
Сплотились ли
артельностью труда?
По-прежнему ли вера
вас питает?
Хотелось бы ответить им,
что – да,
Хотя порою
духа не хватает.
И – всё равно:
иначе – им – нельзя!
Им – только: – Да!
Спасибо вам, ребята.
А как – себе?
По истинам скользя,
Успехов добиваться
трудновато.
Боец обязан жертвовать
собой,
Одолевая будничные беды...
Как это важно:
помнить День Победы,
Чтоб восходить
над собственной судьбой.


Моему поколению

Те песни умолкли,
а всё-таки жаль,
была в них романтика
юного взгляда.
А что ещё, что ещё,
что ещё надо
шагающим с верою в синюю даль.
Редели шеренги былых запевал,
но главное всё же не это на марше.
Мы шли, спотыкались
и делались старше,
и возраст романтику
в нас убивал...
А мы убивали её у детей.
А дети – у внуков
в походе беспечном...
Но были мы искренни
с Песней о встречном
на самом кровавом
из наших путей.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ