В Париже аудиохулиганам живётся трудно
Cейчас, когда пишутся эти строки, в доме, где я живу, – повсюду: в холле нижнего этажа, у входа на лестницу, перед кабиной лифта и в самой кабине – висит красиво отпечатанное на компьютере уведомление: «Уважаемые соседи! В эту субботу мы будем отмечать десятую годовщину свадьбы. У нас соберутся друзья, и это неизбежно приведёт к необычным для нашего тихого дома шумам между 19 и 23.30 часами. Просим извинить за неудобства и надеемся на ваше понимание. Спасибо. Жильцы 4-го этажа».
Такие объявления не редкость, я не раз встречал их и в других домах. Традиция укоренилась давно, она не предусмотрена никакими правовыми нормами, на то она и традиция, а не нормативное предписание.
И это автоматически означает, что любое нарушение тишины в урочное или внеурочное время, не вызванное какими-либо особыми, а тем более чрезвычайными обстоятельствами, является административным правонарушением. Несколько лет назад я по чистой случайности оказался свидетелем того, как в реальности действует этот механизм. На первом этаже нашего дома, не возвышающемся, как обычно во Франции, над уровнем двора или тротуара, поселилась очень молодая чета, к которой повадились гости из других регионов. Квартира превратилась в ночлежку. Телевизор и магнитофон не то чтобы гремели, но во всяком случае слишком усердно напоминали о себе, – случалось, и после полуночи. Какое-то время мы с женой всё это терпели. И вот терпение иссякло, собрались вызвать полицию. Оказалось, нас опередили: по загадочному совпадению в тот же день и в тот же час терпение лопнуло и у наших соседей с третьего этажа. И полиция уже прибыла по их зову.
Процедура выглядела так. Трое полицейских – двое мужчин и одна женщина – не стали, естественно, звонить в дверь нарушителей. Они исправно записали все шумы на магнитофон, снабжённый хронометром и часами, затем составили акт, который подписали кроме них ещё трое жильцов, и лишь после этого позвонили в дверь. Естественно, все звуки обрубились в ту же секунду, и недоумевающий хозяин ночлежки, возмущённый тем, что его потревожили в столь поздний час, открыл дверь. Получив под расписку копию акта, он тут же сник. Никаких дискуссий о том, чем вызвано полицейское вторжение, разумеется, не последовало в силу их полной бесперспективности. Точный размер штрафа мне неизвестен (правила допускают солидную вилку), но, видимо, мало не показалось: недели через две, заплатив ещё неустойку собственнику квартиры за преждевременный разрыв контракта, гуляки съехали.
Зато однажды в роли нарушителей оказались хорошо известные и во Франции, и в России интеллигенты – потомки эмигрантов первой волны. Тут речь, конечно, не шла о бьющих по головам «музыкальных» децибелах. Просто время от времени у них собирались страстные спорщики, и я в их числе. За своим темпераментом и за бегом временем не следили. И даже на стуки в стенку не обращали внимания тоже. Кончилось всё это судом. Соседка, которой осточертела русско-французская речь, обратилась в общество защиты прав потребителей (!) и получила вполне квалифицированную деловую помощь. Моих друзей оштрафовали на полторы тысячи евро и предписали им в месячный срок соорудить звуконепроницаемую перегородку.
Соблюдение тишины и борьба с её нарушителями – одна из первейших задач местной полиции и муниципалитетов. Представить себе, к примеру, кафе, откуда по головам прохожих бьют кувалдами динамики, совершенно немыслимо. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Некоторые места молодёжных тусовок снабжены, конечно, «системами», исторгающими звуки, но лишь в том случае, если звуконедостижимость для живущих поблизости или просто прохожих тщательно проверена. Замечаю, правда, что в последнее время блюстители порядка стали более терпимы к звуковым молодёжным «вольностям» один раз в неделю: по субботам. Шумные ватаги гогочущих весельчаков, направляющихся на дискотеки, или машины, мчащиеся с включёнными на излишнюю громкость приёмниками, становятся привычной деталью субботнего парижского пейзажа. Зато попробуйте услышать нечто подобное в воскресенье, а тем паче в рабочий день! Никого не удивят и бурные всплески эмоций тех, кто собрался дома или в бистро, чтобы следить за футбольным матчем. На то и существуют исключения из правил, чтобы они соответствовали традициям большинства, не нуждаясь при этом в строгой правовой регламентации.
Конечно, борьба за максимальную тишину не доходит до абсурда, до неразумной чрезмерности. Жизнь есть жизнь: люди перемещаются – одни съезжают, другие вселяются: обустраиваются, делают ремонт, да мало ли... И, как бы мне они ни мешали в работе, я не в силах воспрепятствовать удручающим меня звукам дрели и молотка. Но – в будние дни с девяти утра до шести вечера! В восемнадцать часов и одну минуту я смело и с полной гарантией результата могу вызывать полицию. Мне ни разу не пришлось этого делать.
, соб. корр. «ЛГ», ПАРИЖ