Двадцать пять лет назад, в 1988 году, под одобрение всего мирового сообщества, по Договору между СССР и США о ликвидации ракет средней и меньшей дальности был уничтожен ряд советских ракет и среди них – уникальное оружие Сухопутных войск – комплекс «Ока». Это событие существенно повлияло на судьбу нашей страны и на весь ход новейшей мировой истории. О закулисных играх большой политики, о русском оружии и его создателях мы говорим с Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской и трёх Государственных премий, прославленным учёным, чья жизнь прошла под грифом «совершенно секретно», конструктором ракетной техники Сергеем НЕПОБЕДИМЫМ.
– Борьба с бронированными машинами стала смыслом моей жизни, наверное, потому, что я видел от них много смертей. В 1941 году мы – студенты Бауманки – рыли окопы под Москвой и не раз попадали под обстрелы и бомбёжки. Тогда фашистские самолёты и танки стали моими личными врагами. Помню, мы разбегались от них, прятались, а «мессеры» развлекались, охотясь на нас и стреляя по живым мишеням.
– Через двадцать с небольшим лет после Победы наша страна стала мировым лидером в области создания переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК). А когда состоялось первое публичное представление нового оружия?
– На военном параде 1968 года в честь 7 ноября. По Красной площади прошли несколько открытых бронетранспортёров, в которых каждый воин держал на плече непривычного вида трубы-стволы с рукоятками. Это были ПЗРК «Стрела» – по-своему совершенные изделия, созданные в нашем, Коломенском КБ машиностроения. Присутствуя на трибуне, я видел тогда, как оживились военные атташе. Понятно, что зарубежные гости догадались, какое это оружие.
– Сергей Павлович, как вы оцениваете научно-технический потенциал России в начале нового тысячелетия?
– Ядром научно-технического потенциала всегда были оборонно-промышленный комплекс (ОПК) и военно-промышленный (ВПК). Но в 90-е годы под демагогические рассуждения об отсутствии внешней угрозы началось разрушение по всем направлениям, и к середине первого десятилетия нового века в системе оборонной промышленности было утрачено уже более 300 технологий производства современного оружия!
В конце 80-х годов торжеством отечественного ракетостроения стал оперативно-тактический ракетный комплекс «Ока». Именно поэтому уникальное оружие и приговорили к уничтожению в соответствии с Договором между СССР и США о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. И какой бы политической целесообразностью ни объяснялся этот шаг, на самом деле произошла беспрецедентная сдача интересов страны. Генсеку был представлен Генштабом СССР к переговорам с американской стороной меморандум с рекомендациями: ««Оку» не сдавать, хотя Штаты будут требовать». Но Горбачёв сказал госсекретарю США Дж. Шульцу: «Договорились!»
– А как оценивали тогда ситуацию военные?
– Всё происходило в обстановке такой секретности, что даже многие высшие военные чины ничего не знали о деталях предстоящего соглашения с США. Когда узнали – возмутились. Маршал артиллерии В.М. Михалкин открыто назвал решение горбачёвской верхушки по договору преступным. Но военные подчинились приказу. Как сказал маршал Д.Ф. Язов, нас тогда погубила высокая дисциплинированность – и партийная, и военная.
Спустя три года после этих событий маршал Ахромеев, начальник Генштаба СССР, застрелился, написав в предсмертной записке, что, как честный человек, он не может видеть, как на глазах гибнет Отечество, за которое проливал кровь на фронтах Великой Отечественной войны. Он понимал, что тогда происходило.
– Сейчас многие аналитики и эксперты признают, что подписание договора было стратегической ошибкой советского руководства.
– Как человек исполнительный, я тоже считал случившееся ошибкой, но сегодня ясно вижу по ситуации в стране и мире, что это была измена. После уничтожения совершеннейшего оружия – «Оки» и других наших ракет НАТО вплотную подошло к границам России. Тогда, 25 лет назад, я бился во все инстанции, настолько невразумительным казался договор, по которому одна из сторон вдруг добровольно соглашается на уничтожение оружия, тип которого выходит за рамки документа! Наши ракеты данного класса территории США не угрожали, американцы просто обезопасили своих союзников по НАТО, и свои изделия они не уничтожили, а разобрали и сохранили.
Вот у меня дома осталась память от заокеанских «друзей»: осколок ракеты «Ока» в сувенирном исполнении, вмонтированный в прозрачный кубик на подставке. К нему имеется и сертификат на английском и русском языках, который удостоверяет, что это осколок советской ракеты ОТР-23 (SS-23), которая уничтожена в соответствии с Договором по РСМД…
– Были ли случаи предательства не среди политиков, а среди коллег?
– В конце 90-х годов два негодяя продавали тайны комплекса активной защиты танков «Арена» посредникам американского агента. Имея доступ к секретным документам в КБМ, они в обеденный перерыв тайком, под полой выносили их и на снятой квартире копировали. Знаю, что инициатор этого преступления получил 14 лет лишения свободы, а вот посредники и другие воры – предатели национальных интересов отделались лёгким испугом: одни получили условные сроки, другие попали под какую-то амнистию. Помилуйте, это же государственная измена! В США при доказанности обвинения за подобное преступление человека ожидает смертная казнь или пожизненное заключение без права помилования! Я удивляюсь, как за считаные годы девальвировались представления многих наших сограждан о патриотизме, чести и достоинстве.
– Лично вам приходили предложения сотрудничества от зарубежных коллег?
– С начала 90-х годов ко мне поплыли настойчивые приглашения и предложения поработать на выгодных условиях и в США, и в восточных странах, читать лекции в университетах или просто «пообщаться» с зарубежными «коллегами». Но понимая, сколь рискованными могут быть такие лекции, я неизменно отказывался. Ведь в «дружеском общении» даже разрозненные наводящие или уточняющие вопросы по технике или технологии могут стать ключом к решению самых разных проблем. Я не хочу делать вероятному противнику такой подарок.
– Почему в 1989 году вы ушли с поста генерального конструктора Коломенского КБМ, где проработали почти 45 лет?
– Меня вынуждали уйти разными способами, даже путём угроз по телефону жене – Лоре Ивановне. Пришли «другие времена, другие нравы». Руководители делили собственность и власть. Я ушёл в науку, возглавив НТЦ «Реагент». И очень радовался, когда в период безвременья, каким считаю 90-е годы, повстречал в научной среде людей, напоминавших мне энтузиастов предвоенных лет. Но нам с Лорой Ивановной было тяжело, не скрою. И морально, и материально. А в Академии наук меня в те годы почти в лицо называли «милитаристом». Обществу была навязана примитивная мысль, что у нас кругом друзья и партнёры и если мы перестанем делать ракеты, танки, самолёты, то не пройдёт и года, как все увидят, что такое богатая жизнь. Сегодня мы пожинаем горькие плоды этого процесса.
– Сергей Павлович, вы общались с людьми, игравшими ключевые роли в жизни государства. Кого из них вспоминаете как человека безукоризненной чести и достоинства?
– Это Маршал СССР, министр обороны – Дмитрий Фёдорович Устинов. Он был глубоко русским, по убеждениям – советским человеком, искренне преданным своей стране, отличался высокой требовательностью к себе и подчинённым, проявлял выдающиеся организаторские способности. Устинов соединил в себе ум, волю, сметливость, способность выделять главное и огромную работоспособность. Эти прирождённые черты национального характера были дополнены серьёзным образованием, практическими знаниями и готовностью взять на себя ответственность за реализацию самых смелых новаторских идей.
Он мыслил масштабно и перспективно. Не только точно определял задачу, но и сопровождал свои поручения вопросом: «Чем помочь?» Устинова называли одним из молодых «сталинских наркомов». В 33 года он возглавил Народный комиссариат вооружений, все годы войны руководил этой отраслью, да и многие десятилетия позже. Устинов внёс гигантский вклад в создание ракетно-ядерного щита страны, который и поныне защищает Россию...
– Но как удалось создать ещё более совершенные образцы оружия, если под ликвидацию в 1988 году попали лучшие ракеты?
– Инерция развития нашего Коломенского КБМ была велика, и не всё про нас западные коллеги знали. Наряду с давними направлениями мы намечали перспективы создания принципиально нового оружия, и через некоторое время появился усовершенствованный вариант ракеты – ОПТР «Искандер»… Новый комплекс великолепен! «Искандер», как и его предшественница, – невидимка, даже ещё в большей степени. И это достигнуто за счёт новых конструкторских идей и самых современных технологий. «Искандеру» присуща чрезвычайно высокая мобильность. Он самостоятельно передвигается по поверхности со сложным рельефом, может быть быстро переброшен военно-транспортной авиацией за сотни километров и за считаные минуты развёрнут для стрельбы. В отличие от предыдущих комплексов в пусковой машине «Искандера» размещены уже две ракеты. Комплекс ОПТР «Искандер» признан лучшим в мире в своём классе.
Сейчас предпринимаются шаги по снижению риска применения оружия. Более «гуманный» облик достигается за счёт повышения избирательности поражаемых целей, уменьшения отрицательного влияния на гражданские объекты и окружающую среду. Оружие становится интеллектуальным, избирательного действия. Одним из перспективнейших направлений, к которым я имею непосредственное отношение, является технология визуализации цифровых изображений, развиваемая в НТЦ «Реагент».
– На ваш взгляд, заметен ли сегодня прогресс в оборонной промышленности страны?
– Заметен. Хотя о начале возрождения отрасли говорить рано. Более того, по-прежнему над многими оборонными предприятиями висит угроза передачи их в частные руки и продажи активов иностранным фирмам. До сих пор продолжается не только уничтожение высоких технологий, но и вытеснение из оборонной сферы носителей высоких технологий: молодые учёные уходят в другие сферы деятельности и уезжают за рубеж.
Невозможно решать проблему безопасности страны без участия всего народа. Система нужна в обществе. Я сам – продукт такой системы. Моё детство прошло в районном городке Щигры Курской губернии. И я помню, какие у нас были учителя: образованнейшие люди своего времени! Школьный учитель Н.А. Лунёв рассказывал нам о самых последних исследованиях того времени в области ядерной физики. Это в провинциальной школе 30-х годов прошлого века! В обществе создавался культ знаний. Это лучше, чем нынешний культ доллара. Когда за валюту люди могут продать свою совесть.
Руководителям высокого ранга надо работать так, чтобы народ был воодушевлён. Хочешь иметь результат? Преданно служи делу, а не бравируй рыночной терминологией.
Помню один неприятный эпизод на юбилее, когда мне исполнилось 90 лет. Я держал речь перед почтенной публикой: молодые, холёные руководители. Говорю им, как надо работать: так, чтобы самому не воровать и другим не давать. Но меня, как свадебного генерала, захлопали! Я им говорю: ребята, вы обираете дело. Так они встали, начали мне аплодировать, с улыбками, возгласами! Я и не досказал тогда, что хотел. До смертельного исхода ответственный человек должен служить Родине и делу! И для победы нужны риск, ответственность и знания!
– С высоты своего возраста, в этом году вам ведь исполнилось 92 года, каково ваше понимание национальной идеи?
– Национальной идеей должно стать создание полнокровной современной экономики с опорой на науку и наукоёмкие технологии. Если мы не пробежим за эти первые десятилетия начала ХХI века путь, который другие страны проходят за столетия, нас задавят и экономически, и политически. Думаю, что вокруг этой идеи – создания сильной, экономически развитой державы – и необходимо консолидировать усилия.
Новый век спокойным не будет. А к войнам нужно готовиться. Это суровая действительность, а не фантазии. В будущем войны будут представлять собой ряд широкомасштабных разведывательно-огневых операций, в ходе которых последовательно будут выводиться из строя элементы систем управления войсками и оружием противника, его ракетно-ядерные средства, а также важные объекты государственного управления. И невозможно будет обеспечить безопасность страны без аккумуляции интеллектуальных ресурсов в области высоких технологий.
– Верите ли вы в возрождение России?
– Это, скорее, вопрос не веры, а вопрос убеждения. Я в этом убеждён. Россия переживала и более тяжёлые времена... Для меня, как конструктора, на полигоне никогда не стоял вопрос веры: полетит ракета или нет? Я знал, если идеология её создания правильная, а расчёты – точные, она полетит обязательно и притом в нужном направлении.
Беседу вела Ирина КУМОВА