В эти дни 64 года назад проходило одно из самых судьбоносных для России сражений Великой Отечественной войны, вошедшее в историю как битва на Курской, или Огненной, дуге, завершившаяся освобождением Орла и Белгорода, а впоследствии и Харькова. Непосредственным участником боёв был Виктор Кочетков, ставший впоследствии известным поэтом.
В 1942 году девятнадцатилетний боец Кочетков тяжело раненным попал под Харьковом в плен. Немного оклемавшись, решил бежать, и это ему удалось. Шёл на гул орудий. К фронту. Днём прятался, зато ночью старался пройти как можно больше. Однажды уткнулся в реку. Подумал: «Наверное, Северский Донец». И вспомнились слова из любимого с детства «Слова о полку Игореве»: «О, Донец, немало тебе величия...»
К своим он вышел через несколько дней. Потом воевал под Великомихайловкой, Ольховаткой – позже названия этих белгородских сёл войдут в его стихотворения. Был комсоргом батальона. Дважды в составе разведгруппы переплывал Дон. В конце войны стал командиром маршевой роты. Несколько раз ранило, была контузия. Попадал в нелёгкие боевые и жизненные переплёты. Так, «особисты» вспомнили его недолгий плен. Были тщательные и унизительные проверки в фильтрационных лагерях, но солдат Кочетков отстоял свою честь. И вообще поэт принадлежал к тому поколению фронтовиков, рождения 1923 года, из которого, по официальной статистике, после войны осталось только три процента.
Поэтическая звезда поэта Виктора Кочеткова вспыхнула не сразу, но постепенно его стихи завоёвывали всё большую известность, и к 80-м годам он прочно вошёл в обойму лучших поэтов-фронтовиков. Был заведующим отделом поэзии журнала «Москва», членом редколлегии «Нашего современника», стал лауреатом Всероссийской Шолоховской премии. Его книги «Тепло земли», «Весть», «Материнское окно», «Моё время» и другие и сейчас спрашивают в библиотеках и читают.
В начале 90-х Кочетков приехал на Белгородчину для участия в Днях литературы. Проходили они в Губкине, но Виктор Иванович попросил свозить его в Великомихайловку и Ольховатку. Он молча постоял у братской могилы, где похоронены фронтовые друзья:
Была мимолётной, но яростной схватка,
И дело едва не дошло до штыка.
Под утро пошли мы в село Ольховатку,
Под вечер хороним здесь политрука.
В стихотворениях Кочеткова вообще много белгородских названий и примет. Одно так и называется: «Великомихайловка.1943 год». Вот строки из других: «Ты помнишь ли ту осень, Когда рассвет вставал, Когда в атаку бросил Нас Конев-генерал», «Синим стёклышком вспыхнул Донец…», «Жили пращуры на Осколе…» А стихотворение «В сожжённой деревне» есть почти во всех его книгах, видимо, Виктору Ивановичу оно было очень дорого. Печаталось оно и в «Литературной газете».
Вот начало стихотворения:
Под громкие крики ворон и грачей
мы утром в деревню входили.
Маячили остовы чёрных печей.
Руины устало чадили.
И в редком разбросе лежали тела
в тени колоколенки древней,
как будто бы смерть неохотно брала
ясак с белгородской деревни.
И в этом, ещё не дотлевшем аду,
где горе уже накричалось,
под старой берёзой у всех на виду
ременная люлька качалась.
Поэт-фронтовик был настоящим патриотом. Помню, как ошеломило меня его стихотворение «Русская слава», написанное нерифмованным стихом – редким для Кочеткова. Горькие строки: «Чтобы легче прославиться в России, надо её ненавидеть. Не дай Бог полюбить вам Россию! Сейчас же вас обвинят в великодержавном шовинизме...» А он служил России до конца дней своих. Об этом проникновенно сказал Станислав Куняев: «Дважды в течение жизни Виктор Кочетков отстоял свою личную честь и честь своей Родины. Первый раз в стихах послевоенных лет, когда испытания не унизили, не озлобили его, а наполнили строки героическим горчайшим трагизмом… Второй раз, когда Родина позвала своего солдата – уже ветерана, старика! – в годы перестройки и прошептала слабеющими пересохшими губами: «Спаси мою честь, старый солдат!» И он, когда у многих помутились умы, принял этот призыв и во второй раз на исходе жизни подтвердил свою верность России, Победе, присяге, которую дают раз в жизни».
В июле 2001 года я получил от Виктора Ивановича письмо. Он уже плохо видел и очень болел. Писала жена Галина Ивановна под его диктовку. В письме были, в частности, такие слова: «...Ты сравниваешь мой побег из плена с побегом князя Игоря (об этом я написал в книге «Камни заговорили». – В.Ч.), но он был менее драматичен». Да, Виктор Иванович был всегда и во всём скромен, как настоящий солдат.
В сентябре того же года я в последний раз разговаривал с поэтом по телефону, он обещал прислать свой новый сборник, но не успел: в октябре Виктора Ивановича не стало. Его большую книгу «Возвращение», по сути избранное, мне прислала Галина Ивановна. Вышло это прекрасное издание в 2002 году в Молдавии, в Кишинёве, где после войны Кочетков учился в университете и где начался его творческий путь. В России, насколько я знаю, после смерти поэта Кочеткова его книги не издавались. А следовало бы издать: потомки должны знать стихи поэта-солдата.
, БЕЛГОРОД