Владимир АННУШКИН, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой Государственного института русского языка имени А.С. Пушкина
Год русского языка. Но что значит «год русского языка» и что такое «русский язык» для общества и каждого из нас? Иван Ильин, оторванный от России, писал: «И ещё один дар дала нам наша Россия: это наш дивный, наш могучий, наш поющий язык. В нём вся она, наша Россия…» Представим эту мысль реально: вся Россия – в её языке! Но мыслей, слов в защиту родного языка, доказательств понимания роли Слова как инструмента творения современного мира, управления общественными процессами и всеми формами жизни не находим…
Язык – средоточие и выражение народного духа, настроения, стиля жизни современного общества. Для того чтобы понять, что такое язык – речь – слово для современного общества, надо осознать в полной мере классическое понимание Слова, лежащее в основе европейской философии жизни: «В начале было Слово…» Слово есть Бог. Бог есть Дух. Бог есть Любовь. И все эти категории отражены в нашем человеческом слове. Словом творится мир. Однако человек греховен, и потому все наши ошибки, общественные и экономические нестроения так или иначе связаны с языком. И напротив: стоит отрегулировать, понять роль и значение Слова, как начнут устраиваться и все области общественного и личного бытия.
«Народ выражает себя всего полнее и вернее в языке своём...» (И.И. Срезневский). Сегодня это значит: народное благополучие, здравие духовное и телесное, благоденствие, все формы народной жизни связаны с устройством современного языка. Придётся ответить на вопрос: как мы, филологи, и наше общество в целом понимаем: что такое язык – речь – слово в их обширном понимании, включающем и охватывающем все стороны жизни современного общества?
Включишь телевизор – там один язык (и, кстати, очень разный: редок серьёзный разговор, в основном томящее дух развлечение); войдёшь в храм – и там услышишь современный молитвенный язык (молитвословие); выйдешь в парк – и услышишь от симпатично одетых молодых людей обоего пола мирно звучащее… сквернословие. И всё это – современный нам русский язык. Язык – это прежде всего тексты, словесная действительность, средство общения и взаимодействия, организации жизни во всех её сферах. Совокупность словесных текстов составляет науку словесности, но обозреть современную словесность – почти непосильная задача, ибо мы живём в огромном количестве текстов и неудобство нашей жизни связано прежде всего с колоссальными речевыми нагрузками, которые предлагает жизнь в новом информационном обществе. Однако все мы чувствуем, что живём в едином мире мыслей, настроений, стиле, который формируется прежде всего языком.
Если заострить проблемы, взяв для анализа конкретные сферы бытия, то они выглядят так: можно ли построить счастливую личную жизнь (читай: реализовать национальный проект демографии через построение здоровой семьи), если образцов хорошей семейной речи не представляет основной пропагандист современного вкуса – телевидение? Можно ли создать благополучное существование, если язык большинства СМИ нарочито настроен на пессимистическо-критическое освоение действительности, что и выражается в соответствующем словесном стиле? Общество, дух которого по преимуществу упадочен, вульгарен, пошло-развлекателен (и всё это выражается именно в языке и Слове!), не может решить долгосрочные проблемы.
Вот несколько постулатов, которые, на мой взгляд, филологи обязаны внушать и отстаивать в общественном сознании:
1. Каков язык, такова и жизнь. Именно языком как сознательно управляемым орудием взаимодействия людей, средством выражения либо благотворной, либо злотворной мысли создаётся определённый образ жизни. Противоположная позиция – мол, мы только наблюдатели, а не творцы («язык сам знает, куда ему поворачиваться, и не нам диктовать ему свои законы…») – приводит к общественной пассивности и застою. Реально это выглядит так: лезет в нашу жизнь словесная непристойность – да разве с ней управишься? Такова жизнь… Но всякая жизнь требует сознательного управления, и управлять приходится прежде всего своим сердцем, где и рождаются мысли (либо пристойные, либо непристойные). Тогда и жизнь (а она начинается в Духе), создаваемая языком и Словом, станет благоденствием.
Всякая интеллектуальная деятельность – деятельность словесная, а труд политика, юриста, учёного, педагога, священника, врача, военного, предпринимателя – труд речевой, и, если такой человек не владеет речью, родным языком, его деятельность не может быть продуктивной.
2. Каков язык, таков и человек. В сознании каждого человека – от школьника до политика и предпринимателя – должна присутствовать мысль о том, что через язык выражается вся сущность человека: мысли, чувства, воля, дела. Встречают по одёжке, провожают по уму, выраженному через слово. Скажи мне слово – и я скажу, кто ты. Классическое определение человека во всех гимназических учебниках словесности: человек – создание словесное, а «сила ума и дар слова», по словам главного учителя Царскосельского лицея Н.Ф. Кошанского, – главное отличие человека от других одушевлённых созданий. Прокламируется ли эта идея в современной школьной филологии и как оценивается, например, риторика в широком сознании нашей интеллигенции? Не потому ли и существует возможность манипулирования общественным сознанием, что риторика как «словесное» учение об убедительной и эффективной речи внятно не преподаётся и остается землёй незнаемой для большинства нашей интеллектуальной элиты?
3. Культура выражает себя через язык, а хорошая речь основывается только на культуре. Культура обобщает положительный опыт речевого творчества, указывает способы оптимального пользования речью. Общественное непонимание этого простого постулата лучше всего подтверждается отсутствием на телеканале «Культура» какого-либо намёка на передачу о русском языке и культуре речи. Передача должна бы так и называться: «Культура речи».
4. Стиль жизни формируется стилем речи. Мы ясно ощущаем, что живём в новом стиле, но либо абсолютно не понимаем, либо кому-то выгодно, чтобы бессмыслица идей и словесная безвкусица портили многие благие намерения. Общество намеревается усовершенствовать стиль жизни, но не понимает: последний совершенствуется только через стиль речи. Чтобы почувствовать наш стиль речи, достаточно послушать, как говорят в современном радиоэфире, отданном на потребу массовому вкусу. Слушать современные «Русское радио», «Шансон», «Авторадио», «Европу-плюс» и подобное – мука не для меня одного, имеющего несчастье время от времени ездить в маршрутных такси. Приблатнённая печаль в аранжировке дешёвеньких оркестров с двухминутными новостями создают «опущенный» стиль жизни, и обществу не возродиться, если не отказаться от мысленно-словесного бескультурья.
5. Стиль речи создаёт общественный настрой. Основания такого настроя – в наших скрытых помыслах и страстях, а «основания красноречия – страсти» (М.М. Сперанский). Общество, слушающее безвкусные шутки Comedy club и воспитанное на криминальных сериалах, не может реализовать национальные проекты. Отсюда «грусть-тоска» в глазах молодёжи, ибо жизнь как «ржачка» давно не веселит, а криминала выплеснуто столько, что он уже не волнует. Хотим сменить настрой – надо менять стиль мысли и речи.
Именно в этом предмет филологии. Цель филологии – систематизация словесного творчества, классификация видов и жанров современной словесности, отбор лучших образцов и направление усилий общественной речи. Попробуем оценить основные стороны российской общественно-языковой реальности.
Язык и быт. Всякое счастье рождается от качества мысли – слова – дела. Общество замыслило решение демографической проблемы, желая своим гражданам личного семейного счастья, и продолжает вести… антисемейную пропаганду большинством доступных речевых средств. Из них, конечно, первое – телевидение. Видели вы за последние годы какой-либо фильм, телепередачу, где преследовалась бы элементарная цель – показать просто хорошую современную семью (а таковых вокруг много!), но телевидение, словно осатаневшее, ищет «столкновения страстей», конфликтных ситуаций, кормит зрителя мифическими сериалами о сытой, довольной жизни, где жизненные проблемы ограничены сексом, вымогательством денег, угонами, захватами, обманами и перестрелками. Но главное, почему этим фильмам не грозит успех, – ужасный, банальный, скучный до ломоты в челюстях примитивный язык.
Язык и дело. Экономические и социальные реформы не действуют вследствие речевой и культурной неустроенности общества. Всякий социальный и экономический труд – труд речевой, предполагающий эффективные коммуникации в деловой сфере. Вне активных речевых действий, полученных вследствие риторического образования, невозможно обеспечить общественный диалог и оптимальное руководство деловым сообществом. Сегодня стоит спросить: стала ли деловая жизнь с ликвидацией прежних структур (например, партийных) более эффективной? Каков результат «капитализации» производственных отношений и так ли уж они «капитализированы»? Очевидно, что наши экономические реформы не имели ясного обоснования, выраженного вообще в каком-либо тексте, и не стали предметом демократического обсуждения, – потому они и провалились. Когда замысел неясен обществу, когда разъяснению экономических реформ («связям с общественностью») не уделено внимания, то естественно, что их проведение «сверху» антидемократично, если вкладывать в слово демократия понятия уважения к народу и учёта его мнения, а значит, собеседования с ним.
Конечно, «ораторами становятся», как говорили в древности, но не потому ли так несовершенна наша демократия, что не понимает: в основе политических процессов, воспитания политика-профессионала лежит осознание речевых отношений в обществе, а в основе подготовки политика лежит язык?
Язык и школа. Языковая подготовка пронизывает насквозь весь школьный учебный процесс – в классической русской школе существовало требование владения хорошим русским языком ко всем педагогам-специалистам. И этому есть объяснение: каждый учитель выражает знания и общается только на русском языке, а воспитание возможно только с помощью слова. Какие же могут быть знания, если педагог и учащиеся не владеют языком? Ведь методика есть педагогическое красноречие, а подготовка хорошего преподавателя всегда выражена в том, как он общается со своими учениками. Увы, ни пропаганда хорошего языка, ни обучение педагогической риторике как искусству общения с учениками не находятся в светлой точке сознания педагогического сообщества.
Язык и политика. Эта сфера будет в ближайший год едва ли не важнейшей вследствие предстоящих думских и президентских выборов. Кто на эту тему что-нибудь внятное произнёс или написал? Всякий политик – прежде всего ритор, т.е. мастерский оратор и писатель. «Политика есть общение…» (Иван Ильин). Что у нас написано о политической риторике как искусстве организации политической жизни общества с помощью Слова (речи, языка)? Между тем в самое ближайшее время нас ждут «слова, слова, слова…». Но наши политики даже начального риторического образования не имеют, до всего доходя «опытным» путём. Конечно, «ораторами становятся», как говорили в древности, но не потому ли так несовершенна наша демократия, что не понимает: в основе политических процессов, воспитания политика-профессионала лежит осознание речевых отношений в обществе, а в основе подготовки политика – язык?
Язык и СМИ. Это центр сегодняшней речевой и идеологической жизни общества. СМИ стали «первой» властью вследствие авторитетности по степени влиятельности на умы людей, на создание настроения и стиля как материальной, так и духовной жизни. Этому находится ясное филологическое объяснение: речь СМИ – коллективный вид языкового творчества, результаты которого представляются миллионной аудитории, которая, словно заворожённая, внимает и доверяет сказанному. В то же время текст СМИ нехраним в культуре: мы забываем то, что смотрели по ТВ, едва ли не на следующий день. Коллективность творчества, авторитетность, «некультурность» создают из СМИ монстра, спрута, чудовище, совладать с правилами поведения которого не представляется возможным… Видимо, существует какая-то таинственная сила или инертность (не будем всё валить на деньги!), которая не позволяет поменять сетку вещания на ТВ, т.е. на Первом канале или на «России», и в воскресенье вечером показать что-либо иное, кроме до тошноты надоевших американских фильмов, «Кривого зеркала» и подобной продукции, от которой стонет стоном и криком кричит всякий здравомыслящий человек.
Стон стоит от многого в государственных СМИ… Сколько сломано копий в блестяще написанных статьях, сколько высказано предложений от самых авторитетных людей и ведомств, но воз почти не движется… Такова цена Слова в демократическом сообществе, и это в некотором смысле качество нашей демократии: говорить можно, но эффекта от сказанного почти никакого. Конечно, капля камень точит, но какое коллективное сообщество должно выразить мнение о том, чтобы в России было позволено по воскресеньям (не дважды в году – на 23 февраля и на 9 Мая) видеть на государственных каналах не пошлейше развлекательную программу и не фильм-подарок от Дяди Сэма?
Как-то наш президент (а именно он главный «ритор» страны) сказал, будучи на Афоне: «Ведь и святой Георгий Победоносец побеждает не копьём, а словом». Но что есть Слово и русский язык, проникающие во все области науки, политики, искусства, культуры, производства, личного бытия? Практическо-прикладного осознания этой проблемы в обществе до сих пор нет, и эта «вечная» тема слабовато обсуждается в Год русского языка. Хотя – «всех долговечней царственное Слово» и только «от плодов уст своих», согласно Соломону, человек «вкушает добро».