«Открытая настежь душа»

***

И вновь – прощай.
Опять меня до срока
Луна зовёт сквозь тонкое стекло.
Туда,
где безнадёжно одиноко
И где неповторимо и светло.

Туда,
где лопухи растут с крапивой,
Где лёгкий огнь и пляшет, и горит,
Где вновь февраль, и слёзы, и чернила
И где звезда с звездою говорит.

*** 

У России
нет дорог горизонтальных.
В этом вся её особенность,
весь склад.
Если шаг шагнёт вперёд,
то моментально
Иль со временем
попятится назад.

У России
вертикальная дорога –
Для неё лишь
глубина да неба высь.
В землю лечь.
До срока лечь.
По воле Бога.
И по той же воле
в небо вознестись.

***

Так же остро ветки в небо.
Те же звёзды при луне.
Я не знаю – быль иль небыль:
Много мальчиков – к войне.

Без войны, увы, погосты
Увеличились вдвойне.
Так же в небо – ветки остро.
Те же звёзды при луне.

Дерево не плодоносит.
Мальчуган олигофрен.
Пестицидовая осень
Косит город-манекен.

Веточка – без листьев влажных.
Девочка – в обрыв с моста.
…Все расплатимся однажды
За распятого Христа.

ШУТНИКИ

Развелось в России шутников,
Словно по зиме воротников.

Зайчиками, козликами скачут.
Шутками рекламными дурачат,

Чтоб глядел обобранный народ
В ненасытный платиновый рот.
Шутникам же всё по барабану.
Им любые шутки по карману.

И какую кнопку ни нажми,
Всюду улыбаются они.

Только кто же знает наперёд,
Ч т о у нас е щ ё произойдёт…

А если вдруг отыщется охотник,
Что до этих шуток не охотник.

Что лапшу не любит «Доширак».
Трезвый.
Крепкий.
Меткий.
Не дурак.

Будут людям шапки, рукавицы…
И такое может приключиться.

***

Когда смолкает пенье
В преддверье холодов
И наступает время
Рябиновых плодов, –
Вдали с последним клином
Прощальный тает крик…
Боярыня рябина
Рубинами горит.
Чем будут ливни злее
Хлестать и вкривь, и вкось, –
Тем слаще и алее
Рябиновая гроздь.

***

Какая-то птица под самым окном
Тоскует о комнатной клетке.
Она прилетает то ночью, то днём.
Качается горько на ветке.

Ей видится хлеб в человечьих руках,
Глаза, что от счастья сияют.
Наверно, устала парить в облаках –
Такое ведь тоже бывает.

***

Тихая поздняя осень.
Серый простуженный день.
Косим друг друга и косим
Злыми словами – не лень.
Скоро нагрянут морозы.
Кто-то останется жить
И запоздалые слёзы
Ветром студёным сушить.

***

Стихи стихают днём.
Закононепослушны,
Среди серьёзных дел,
Они, как детвора.
Им проще переждать
Рабочий график душный,
Пока ночная тьма
Им не шепнёт:
– Пора…
И уж тогда они
Рванутся непременно
Туда, где в темноте
Свеча в окне горит.
Всё на пути сметут –
Им тесно во вселенной.
Их тянет в глубину
В пустующий сосуд.

Где у окна сидит
Один бездельник чёртов.
Сидит и глух и нем,
И пуст, как анаком.
Они войдут в его
Сердечную аорту
И там заговорят
Священным языком.

***

Я маленькая. Сказки. Коммуналка.
Я вырасту, и кто меня поймёт,
Когда мне злого волка больше жалко,
Который на куски добычу рвёт.

Я маленькая – яблоко раздора.
Родители ушли в вечерний сад.
А я люблю разбойника и вора,
Который бунтовал сто лет назад.

Во мне бушуют бешеные страсти.
Я чуть не задыхаюсь на бегу.
Я точно знаю, что такое счастье.
Лишь дать определенье не могу.

Я – маленькая. Три или четыре.
От силы пять… Не больше, я не вру.
Поскольку всё познала в этом мире,
Поскольку в шесть я, кажется, умру.

***

Слухи про опасные дожди
По Москве, как лужи, разливались.
Мы с тобою в лифте целовались.
Лифт летел,
минуя этажи.
Мы с тобой летели вместе с ним.
Наверху он замер осторожно.
Я сказала:
– Выше полетим.
Ты ответил:
– Выше невозможно.
Отшумят опасные дожди.
Открывать окошко подожди.
Я сказала:
– Глупости всё это.
Умираем в жизни только раз…
Ты сказал:
– Ну да, пропало лето,
И ни в Крым теперь,
ни на Кавказ.
С сумочкой на тоненьком ремне
От тебя навеки уезжала.
И никто не плакал обо мне,
Лишь земля под поездом дрожала.