Не помню, сколько лет назад, Зураб Константинович Церетели писал о тебе: «Фоторассказ о мастерах изобразительного искусства и творческих людях, подлинных подвижниках, посвятивших себя служению истине и красоте. В портретах, выполненных мастерски, психологически точных и глубоких – проступают черточки современности, из которых спустя годы для будущих поколений станет яснее наша эпоха».
И судьба твоя вроде бы вырисовывается по классическому сценарию, как у Пушкина, которого старик Державин «заметил и в гроб сходя благословил». На каком-то этапе тебя заметил президент Российской академии художеств и даже написал несколько строк.
Твой объектив, хочет он того или нет, фиксирует, как меняется наша жизнь. А как она меняется, куда вывезет кривая, куда несется птица-тройка? Это не привилегия фотографа отвечать словами, его дело своими отпечатками выносить приговор или ставить диагноз.
В какие кабинеты и мастерские не заносила тебя судьба? Твой объектив повидал разную публику от президентов до маригиналов. Кого-то камера выхватила из жизни, магическим образом, заколдовав, навсегда «зафиксировала» в художественном образе; отпечаток становится фактом времени, приобретая историческое и культурное значение. Как странно: вчера был человек, а сегодня это уже история. На кадрах они еще живы – художники Б. Жутовский, А. Бородин, Н. Устинов, Н. Конышева, И. Чуйков, Н. Ларский, В. Чижиков, Т. Скородумова… Чудится, опять посмотришь почту, а там письмо от Жутовского: «Путешествие …..! Сейчас в городе Эмпидокле. 25 веков!!!! это все даже понять трудно, не то, чтоб поверить! По утрам голый на балконе сплетничаю с чайками». Лица, лица, лица, знакомые, друзья, малознакомые, случайные встречные… Ф. Инфанте, З. Церетели, В. Титов, И. Глазунов, Н. Сафронов, К. Голицына, Л. Берлинская, К. Худяков, А. Волков, Л. Путова, В. Горбатов, О. Отрошко, В. Бастрыкин, С. Цигаль... Это далеко не все твои «модели», которым посвящены серии-летописи.
Поездки, поездки, поездки, в любую погоду: рюкзак на плечи, скорее добежать к метро, добраться до вокзала, а уж поезд довезет до пункта Б. Ростов Великий, Судогда, Буй, Галич, Старица, Лихославль, Кострома, Торжок, Венев, Ефремов, Узловая, Белев, Богородицк, Алексин, Ярославль, Сапожок, Рязань, Чебоксары, Тверь, Калуга, Орел, Елец, Липецк, Нижний-Новгород, Владимир, Суздаль, Дмитров, Звенигород, Руза, Волоколамск, Смоленск, Вязьма... Где наша не пропадала! И везде с тобою были фотоаппараты и объективы. Забудется ли встреча у Краеведческого музея в Веневе, где местный художник Михаил Брядов спросил от лица администрации музея: «Ребята, вы кто? Для чего к нам приехали»? И долго-долго мы его убеждали, что приехали по своей инициативе, а не с ревизией. А Гоголь в тот день ворочался в гробу от смеха. Сейчас время, когда с трудом верится в любовь без задней мысли, без бюджета, гранта и бизнес-модели. А у тебя это, как раз, получается.
портрет Ф. Инфанте
А экспедиции в заповедники? Зубр Мураками – первый гигант, увиденный у дубов в Приокско-террасном заповеднике, «запротоколированный», сфотографированный тобой. Пробежка бизона, которую ты наблюдала с вышки, а бизон мчался по серпуховской земле, наклонив к земле свою огромную башку, а земля подрагивала от топота. Лоси на Сумароковской ферме под Костромой, о которых писал писатель Бочарников: лоси с колокольцами. Завидово: птичье водное царство… Все это было, было, было. Уже было…
О последней выставке «Люди и звери», судьба которой волнует меня до сих пор, высказался друг, старейший анималист Виктор Васильевич Симонов, на открытии сказавший приветственное слово. Вот он, спустя дней пять позвонил из Судогды: «Я на открытии о многом говорил. И не сказал может быть о главном – о Катиных фотографиях, а это было самое главное и интересное. Понимаешь, у нее очень сложный психологический тип. Все пытаются найти эффекты, спецэффекты. У нее – нет, не так, по-другому. Смотришь на портрет и думаешь: зачем она именно так сделала»?
Были, как положено настоящему мастеру, неудачи, связанные с безвременьем, отсутствием работы, заказов. Вспоминаю, как мы работали над не вышедшим альбомом «Объективный реализм» (как всегда, не нашлось денег на издание). Вступительную статью к альбому попросили написать кардиохирурга, коллекционера М. Алшибая: «Как всякая настоящая работа, подготовка книги «Объективный реализм» шла тяжело, подчас мучительно. Разные люди, порой с противоположными взглядами на жизнь, но всех их объединяет – искусство. Не было какого-то решающего критерия «отбора», в объектив попадали люди, к кому было чувство уважения, почтения и любви. В итоге – победил объективный реализм: портреты без гламура, ретуши и парадности. Герои представлены в своей естественной среде – в мастерской, галерее, студии.
Есть неудовлетворенность? Безусловно. Некоторые художники «не вошли» в альбом в силу разных частных и объективных обстоятельств. Люди разных поколений, школ оказались под одной обложкой, во многом благодаря мастерству Екатерины Сафроновой, чье дарование постепенно находит все большее признание зрителя. Ее умение «гармонизировать» не лакируя дает порой ошеломительный эффект присутствия. Читатели получают постраничный доступ к мастерским и художникам. И, думается, этот экскурс позволит им по-новому обратиться к творчеству художников, что-то для себя открыть и понять. Хотелось бы, чтобы «Объективный реализм» стал первым томом будущей многокнижной и эпической работы».
И мне очень хочется, чтобы твоя работа была обязательно многотомной. Это естественно ведь, когда человек проживет полную жизнь и успеет реализовать, что ему отмерил Бог.
И теперь все чаще ты торопишь в дорогу, сколько еще не хожено дорог? Велика Россия! Как можно говорить или писать о России и не знать Россию? Вот и приходится ехать по медвежьим углам и областным центрам, смотреть в глаза своим современникам и землякам. Где ты их видела? У палатки Даниловского молочного заводы в Рыбинске, в маршрутке Ярославля по дороге в Заречье, на рынке в Рогачеве, возле закрытого хлебокомбината в Алексине… Своя среди своих. Ради них, этих людей ты едешь по весям и городам. Или я опять начинаю фантазировать?
Рогачево. Монастырь.
Но ведь ты сама говорила: «Мне приятно работать прежде всего с интересными людьми – интересными внешне и внутренне. Нет различия в съемке между обыкновенным человеком и медийным персонажем – ведь это все в первую очередь живые люди со своими радостями и проблемами, у которых есть ограниченное время на съемку и свои представления о прекрасном. Чудесно, что есть возможность показать модель в ином образе, раскрыть с неожиданной стороны. Мне приятно, что свадебные фотографии печатаются большим форматом и становятся частью семейной истории — это ли не оценка значимости моей работы? В каждом человеке находится свой огромный мир, и заглянуть в него есть большая удача».
«А вокруг дали бесконечные наши. И Катя мастерски умеет объективом схватить, передать свое удивление. Поблагодарим Катю за показанный нам ее мир». – эти слава, обращенные к тебе, принадлежат художнику В.А. Титову, я к ним присоединяюсь, как и все твои коллеги по искусству, друзья и родные.
В свой юбилей ты входишь с солидным багажом: альбомы «Уровни», «Художники и мастерские», каталоги и альбомы современных художников, оформленные твоими портретами, уже сотня, пожалуй, публикаций на «бумаге» с твоими портретами, две персональные выставки. Не густо за десять лет? – может быть покажется кому-то. Сколько было отбраковано, как щепетильно отбирались издания для публикаций, а сколько материалов «повисло» между землей и небом, когда выйдут? Время – вода, эта «вода» постоянно утекает. А хотелось бы задержать в памяти самое ценное.
Из семьи потомственных художников, педагогов (Иглиных-Волковых-Лапшиных) тебе пишут: «Творческое содружество с Алексеем даёт возможность поделиться вдохновением, создать интересную совместную работу. Благодаря этой любви и взаимопониманию рождаются великолепные сюжеты: жанровые фотографии, портреты, пейзажи, репортажи. Смотришь на Ваши работы, и кажется, что слышишь шелест листьев, пение зябликов, видишь, как колышется трава».
Я знаю тебя много лет и за это время не было мгновения сомнений, страха, разочарований, что ты подведешь или схалтуришь. Этот очерк – признание в любви. Ведь «я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты»… Живи долго, счастливо и работай, пока к делу лежит душа.
Алексей Шульгин