Юрий БОЛДЫРЕВ
Признание в докладе международных экспертов факта, что войну начала Грузия, а также непринятие решения о лишении российской делегации права голоса в Парламентской ассамблее Совета Европы представлены в наших СМИ как победа. Но уместна ли такая трактовка?
В докладе раздаётся «всем сестрам по серьгам», и с точки зрения воздействия на западное общественное мнение ни сам доклад, ни его трактовки в западных СМИ никакого прорыва не создают. Но ещё интереснее с ПАСЕ в принципе. Зачем мы, да ещё и за немалые деньги, принимаем участие в работе организации, в которой не в первый раз ставится вопрос о нашем праве голоса?
Сторонники «интеграции» отвечают, что уходить из ПАСЕ нельзя, так как это важная переговорная площадка. Ловлю на слове: если «переговорная», то разве допустимы переговоры, на которых одна сторона, когда уже все собрались, начинает обсуждать вопрос, допускать ли до участия в переговорах другую сторону? Можно ли себе представить подобное на переговорах, например, между СССР и США? Абсурд.
Мне скажут: аналогия неверна, так как это не двусторонние переговоры (мы и они), а «широкий диалог». Где мы – не напротив за переговорным столом, а внутри единого дискутирующего сообщества. Если так, спешу поздравить.
А если всерьёз, то, во-первых, надо чётко разделять площадки переговорные и дискуссионные. На последние пусть ездят вольные и невольные (официозные) мыслители. Общественную палату, надо понимать, для подобного и создавали – а для чего же ещё? Вот Тину Канделаки, коль свыше и её сочли мыслящей «общественностью», пожалуйста, посылайте, если, конечно, не опасаетесь последствий для имиджа страны.
Переговоры же – дело ответственное. И, что важно, протокольное. То есть стороны заранее договариваются о взаимоприемлемом формате. Но неужто регулярные голосования о том, разрешать нашим открывать рот или же позволить держать открытыми только уши, являются для нас приемлемым форматом?
И во-вторых, здесь не должно быть никаких иллюзий. Мы – не внутри. Мы не в НАТО. Мы – не в ЕЭС. Так с чего вдруг мы должны быть «внутри» на равных в некоей организации, где практически все остальные – вместе, изначально сплочены, а мы – отдельно?
И пусть непринятие резолюции о лишении нас права слова в ПАСЕ никого не вводит в заблуждение. Дело не в том, что кто-то согласен с нашей правотой, просто для многих сейчас не время нас от этой организации отключить. Но вполне время поунижать, подержать на коротком поводке. А для западного общественного мнения (о котором мы так заботимся и на фронте борьбы за которое мы якобы одерживаем выдающиеся победы) ещё и помусолить вопрос о том, достойна ли Россия того, чтобы сидеть в ПАСЕ за одним столом с настоящими представителями европейской цивилизации…
Вывод прост. ПАСЕ и прочие подобные площадки если и имеют для нашей страны смысл, то не как «дискуссионные», а именно как переговорные. Переговоры же Россия должна вести лишь с уважающими нашу страну партнёрами.
Правда, для этого мы должны ещё научиться уважать себя сами и спрашивать с тех своих, кто нас и нашу страну предавал и продавал. В этой связи замечательна следующая история. В СМИ появилась информация о мемуарах бывшего премьера Касьянова (который до того был замминистра финансов и которого в наших СМИ неустанно подавали как «чудо-переговорщика»). В них он среди прочего описывает, как в 1996 году вёл с представителями Франции и Германии переговоры о технической стороне предоставления России секретного кредита в несколько миллиардов долларов. Фактически – на спасение на выборах Ельцина.
Как трактовать эти переговоры, да и сам подобный секретный кредит? Ведь секретным он был от тех, на кого его и «повесили», – от России, от её парламента. А кто вешал? Организованная преступная группировка, узурпировавшая власть в стране осенью 1993 года в результате переворота (годовщину кровавой развязки которого мы сейчас отмечаем). Суть событий: эта группировка договорилась с руководителями ключевых западных государств о нарушении правил и норм демократии (за соблюдением которых в иных случаях Запад так следит), о тайном вмешательстве этих государств во внутренние дела России и о предоставлении этой группировке крупного кредита на её сохранение при власти в России. Да ещё и на условиях, что долг будет записан не на эту группировку, а на Россию. Понятно ли, какого масштаба «уступки» в этом случае получили право требовать от российских властей те государства, что тайно вновь поддержали организаторов переворота 93-го года и, главное, вступили с ними в преступный сговор?
Разумеется, дальше и в мемуарах Касьянова, и со слов Сатарова (ныне – «борец с коррупцией», как минимум её «исследователь», но тогда – помощник президента, как я понимаю, включённый в эту преступную кухню), с которым мне недавно пришлось столкнуться на радиопередаче, речь о якобы благом – о выплате за счёт этого кредита задолженностей по зарплатам и пенсиям. Более того, Сатаров меня заверил, что они потом проверяли, повлияли ли эти выплаты на голосование…
Но мне не припоминается, чтобы в отчёте об исполнении бюджета за 1996 год фигурировали невесть откуда (это ведь был секрет!) упавшие миллиарды долларов. Зато известно другое: позже мы вскрыли, что правительство вообще не ведёт учёта внешнего долга страны, а передало эту функцию некоей зарубежной организации…
Но если дорожка проторена, и можно пробежать раз-другой, и ничего тебе за это не будет, возможно ли остановиться? Мы ведь не зря до сих пор не знаем истории возникновения и содержания нашего внешнего долга. Сколько в его составе таких криминальных «секретных кредитов», пошедших на всякие грязные игры, включая прямо запрещённое законом зарубежное финансирование избирательных кампаний?
И когда на ту или иную ответственную должность назначают очередного чиновника, политологи гадают, почему именно его, придумывают ему уйму душевных и деловых качеств. Но на примере Касьянова с его мемуарами мы видим, как всё просто. Да просто свои – подельники, доказавшие, что готовы исполнить любой преступный приказ.
Код для вставки в блог или livejournal.com:
 Переговорщики и приказчикиПризнание в докладе международных экспертов факта, что войну начала Грузия, а также непринятие решения о лишении российской делегации права голоса в Парламентской ассамблее Совета Европы представлены в наших СМИ как победа. Но уместна ли такая трактовка? |
| КОД ССЫЛКИ: |
Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции