Сергей Пагын,
с. Единцы, Молдова
* * *
Мама не спит ночами,
видно, не спится ей.
Ищет халат с ключами
от голубых дверей
дома, что стал уж прахом.
Ходит, тревожит тьму.
Ищет отца рубаху,
чтоб отнести ему.
Я говорю ей:
– Мама,
мама, ложись в кровать.
Ночь на дворе, и рано,
рано ещё вставать.
Завтра пойдём с тобою –
будет сентябрьский день
с небом, скворцом, листвою,
лёгкий, как будто тень…
Можно во тьме без страха
слёзы стереть с лица…
– Только возьмём рубаху
тёплую для отца.
Ангелина Лесная
Курск
Отчуждение*
«Отчуждение» – слово гнетущее...
Дорогая земля моя, стало быть,
Добровольно и собственноручно
Я тебя предаю?
Отрекаюсь, бросаю, вычёркиваю
Равнодушно, расчётливо, холодно,
Многолетнюю связь
и привязанность
Разрываю сама?
Это как отвернуться от матери,
Это как отказаться от прошлого
Ради неосвещённого будущего
На земле чужой.
Разве станет она мне заменою
Места силы,
годами намоленного?
Разве воля на то моя личная?
И моя ли вина?
Перед домом моим цвела яблоня.
А какое же я теперь дерево?
Над пожарищем ива плакучая
Без души и корней.
Никогда ты не станешь мне чуждою,
Терпеливая, верная, мудрая!
Отрывают, родная земля моя,
Наживую тебя!
Ты прости меня!..
Всё-таки с верою
В неминуемое возвращение
Я подписываю покаянно
Отказ от себя...
• Жители курского приграничья, утратившие своё жилище в результате вторжения ВСУ, имеют право на получение жилищного сертификата. Но для того, чтобы этот сертификат получить, им необходимо подписать отказ от собственного земельного участка. Этот документ называется «Отчуждение».
Юлия Сычёва,
Кемерово
* * *
Жить на краю большого города,
Где в окна смотрит горизонт,
Где ветер тучам треплет бороды,
Где солнце всходит колесом
И где трава стоит не скошена,
Меня скрывая в полный рост,
Где детство вспомнится непрошено
На полдороге на погост.
Александр Нестругин,
с. Петропавловка, Воронежская обл.
Попутчик
Алексею, морпеху с позывным Ладога
1.
Угли ворошить не стану я,
Глубже их в золу зарою…
У тебя глаза усталые –
Не медийного героя.
И глядишь ты не из телека –
С полки со второй вагонной.
По кадык захлёстнут тельником,
Но – не паникой по горло.
Странный… Сидя по-восточному,
Не спешишь ты вниз, за столик.
То ли ищешь слово точное
На вопрос мой праздный, то ли
Что-то трудное, укорное
Зная – тронуть не рискуешь…
У тебя глаза спокойные,
Но – немеющие скулы.
Нет, на шёпот не срываешься,
Но – как много в той запинке…
«В Томск я… отвозил товарища…»
Просто… А товарищ – в цинке…
2.
В новостях – крушим их блиндажи,
Жжём броню…
Нельзя не верить фактам…
Но – хоть молча, взглядом – мне скажи,
Ты скажи, ответь мне всё же – как там?
Отмотать назад сюжет нельзя,
И не трать вотще на то слова ты…
Как твои усталые глаза
Понимают взгляд мой виноватый!
Тыловых пророков речи злят,
Что ни скажут, всё выходит боком.
Ты молчишь, но не отводишь взгляд,
Словно слово «Ладога» глубокий.
Что нам позывные говорят?
Про иной – поди, попробуй вызнай.
Твой водил в блокадный Ленинград
По слепому льду Дорогу жизни …
Игорь Тюленев,
Пермь
Зрелость
В поэзии я был солдатом,
Как в армии был рядовым.
Бил в морду и ругался матом,
И думал, что на том стоим.
Но мир стоял на русской Вере,
Что наполняет небом грудь.
Я в троицу другую верил –
Авось, небось да как-нибудь.
Но молодость, как всё – проходит
И зрелость ей вздыхает вслед…
Но всех красавиц и уродин –
Дороже сердцу Белый Свет.
Но всех сокровищниц и кладов
Дороже Родина и Честь!
Ну, что ж ты, милая, не рада?
И ты мне дорога, что есть.
Всё дорого и всё любимо:
И слякоть в небесах равнин,
И слёзы, что текут от дыма,
Смывая журавлиный клин.
Елена Павлова,
Москва
Экстрим
Заблудившись в лесу из метафор,
Улетая за рифмой в полёт,
Я плачу не «гаишные штрафы»,
А сдаю самый главный зачёт.
Не проехать бы свой полустанок,
Светят в окна лучины огней,
Брошу лень, поднимусь спозаранок,
Как рабочий лесной муравей.
Цель свою, не теряя из виду
И защитный надев камуфляж,
Буду строить из слов пирамиду,
Каждый день поднимая этаж.
Станут длинные ночи коротки,
Бесконечны короткие дни,
Но на самой вершине высотки
Оглянусь, чтобы всё оценить.
А потом все победы и беды
Положу в свой походный рюкзак,
В олимпийском костюме и кедах
Выйду я на небесный большак.
Не боясь ничего, не жалея,
Всё своё оставляя другим,
От пространства свободы шалея,
Совершу самый главный экстрим…
Наталья Кожевникова,
Оренбург
Воскресенье в Оренбурге
От Северной Пальмиры
с небом ртутным
отличен разноцветным солнцем
утром,
где львы на каменных ступенях,
забытые, по очереди спят;
а ночью сходят вниз воды напиться
к реке, наказанной царицей,
где ивы замерли стыдливо,
подолы опустив свои до пят;
с ухмылкой Пугачёв таит дубину
и Азии показывает спину
чугунный Лётчик, сам ещё не зная,
что рядом подрастёт летун другой,
невиданной космической закваски,
и смотрит на прохожих без опаски
олень сарматский с мордой золотой;
в кофейнях мало мест,
ты растворился,
как в чашке, раздвоился, расстроился
воскресным утром
в солнце разноцветном,
в фонтанных брызгах, в аромате роз.
Плывёт Пегас над домом у поэтов,
пойди поймай, сегодня нет запретов
на слог любовный,
мотыльки созвучий,
и что ни скажешь, будет не всерьёз…
Александр Карпов,
Барнаул, Алтайский край
* * *
Завершив все дела, уйду.
Промолчит вслед оркестров медь.
Будет конь идти в поводу,
будет в небе звезда гореть.
На траве неприметный след
зарастёт через полчаса.
…Вроде шёл я, а вроде нет
по дороге на небеса.
Шёл, конечно, иначе как
и зачем в этом мире жить?
Может, понял не каждый знак
и терял временами нить,
был в разладе с самим собой,
отвлекался на чудеса…
Но всё так же я шёл домой
по дороге на небеса.
Дышит в спину мне верный конь,
завершается наш поход,
а звезда рядом – только тронь:
упадёт, словно спелый плод.
Льётся в душу нездешний свет,
посмотрел, а вокруг – краса!
…Ни о чём сожалений нет
по дороге на небеса.
Лидия Щербакова,
Москва
Последний рейс из блокадного Севастополя
Кровожадно кружил в небе мессер,
Шёл блокады девятый месяц,
Горе в город текло потоком,
Но держался ещё Севастополь.
Ждали помощи с моря, с неба,
Но тонули подряд суда;
Отступала надежда немо,
И сжимала кольцом беда.
Лишь «Ташкент» –
главный лидер эсминцев
Смог сквозь вражий огонь пробиться.
Сотни раненых с тихим стоном
Покидали на нём Севастополь.
Свой привычный маршрут урезав,
Выбирая кратчайший путь,
Вырывал он последним рейсом
Чьи-то судьбы из вражьих пут.
Шёл «Ташкент» –
предводитель эскадры,
Оставлял Севастополь блокадный,
На корме под торпедным обстрелом
На полотнах девчонка сидела.
В рюкзаке только спички да мыло,
Это мама распределила.
Папа туго набил ей карманы
Папиросами разных марок.
Помнил он, как ещё при белых
Папирос было не найти,
А курить и тогда хотелось,
В этот раз решил запастись.
А на девочку, обессилев,
Смотрят раненые с носилок.
Свежий шрам под щетиной грубой,
«Закурить бы», – шепнули губы.
Хоть боялась отцовского гнева,
Папиросы рукою несмелой
Положила на грудь солдату
С кровоточащей раной рядом.
Было в жизни потом немало
У девчонки счастливых дат,
Все она их воспринимала
Благодарностью тех солдат.
Волны в бурю морскую скомкав,
Рвались бомбы и тут, и там,
Непрерывный фонтан осколков
Брызгал смертью по всем бортам.
Взрыв ворвался в семью расколом,
Мать, сестра, брат остались там,
Выжил только отец, осколок
В сантиметре от сердца встал.
Плыл «Ташкент» –
предводитель эскадры,
Покидал Севастополь блокадный,
На корме под немецким обстрелом
На полотнах девчонка сидела.
На полотнах была панорама,
А девчонкой была моя мама.
Ирина Моргачева,
Санкт-Петербург
* * *
Рассыпалось имя на звуки,
на звоны,
Развеялось вмиг на ветру.
Заходятся криком, ликуют вороны,
Как черти на адском пиру.
Распалось, как будто и не было вовсе,
Не вспомнить и эха повтор.
Остались промозглая вечная осень
И непостижимый простор.
И руки пусты, и отныне свободна
От всех потрясений душа.
Тоска, прижимаясь
змеёй подколодной,
Готовит свой яд не спеша.
И падают с неба и звёзды, и птицы,
И ливни, и камни подряд.
И книги небесной златые страницы,
Как листья, летят и летят.
Наталья Лосева,
Тверь
Балалаечка
Развяжи язык свой, балалаечка,
Душу растревожь мою скорей.
И легко, как будто бы играючи,
Спой мне песни русские полей.
Донеси берёзовые шёпоты,
Голос одичавшего ручья.
Пусть с тобой уйдут
былые хлопоты,
Только будем вместе: ты и я.
Ты играешь: звёзды ярче кажутся,
И закат рубиновый красней,
И слова для песни сами вяжутся.
Нет тебя, трёхструнная, верней.
Береди мне душу, балалаечка,
Разложи по нотам все года.
Пусть твоих мелодий звонких
стаечка
Над Россией кружится всегда.
Ирина Захарова,
Минск, Беларусь
* * *
Комар не пискнет,
мышь не прошуршит,
А где-то слышно, слышно на селе,
Как русскую гармошку тормошит
Беспалый гармонист навеселе.
Земля черна, черна, как уголёк.
Трещит в печи берёзовый огонь.
Скупая ночь летит с колючих щёк,
С колючих щёк на русскую гармонь.
Притих в печи осколок мировой,
И Родина беспалая тиха.
Лишь гармонист нетрезвою рукой
Растягивает трезвые меха.
Всплакнёт не раз
заплаканная печь,
Где грелся немец,
силой взявший мать,
Грозился хату вместе с сыном сжечь
И пальцы с той гармошкой оторвать.
Горька судьба и горек русский край,
И жуть, как водка русская, горька.
А ты играй, гармошечка, играй,
Пока тепла беспалая рука.
Валентина Коркина,
Курск
Ты верь!
Устанешь вдруг. Сомнут заботы.
Ко лбу потянется рука…
Ты верь: идёт на помощь кто-то,
Ещё не видимый пока.
Уйдёт любовь. Ты рухнешь с лёта.
Забьётся жилка у виска…
Ты верь: спешит навстречу кто-то,
Ещё не узнанный пока.
Ославят. Просто так. С зевотой.
По праву злого языка…
Ты верь: «Держись!» –
попросит кто-то,
Ещё не слышимый пока.
Обманет друг. За поворотом
Растает тень его, легка…
Ты верь: протянет руку кто-то,
Не осязаемый пока.
Что б ни случилось – есть ворота.
За ними – небо, лес, река…
И есть – ты верь! – на свете кто-то,
Кто для тебя – никто пока.
Борис Илюхин,
Москва
Духов день
Взошла в саду зарянка на шесток –
Приспело утро, отворились дали,
Лучом внезапным полыхнул восток,
И все жильцы моей хибарки встали.
Спросонья каждой внучки голосок
Невнятен, но глаза как будто ждали,
Что только им и только в этот срок
Распахивает Мир свои скрижали.
И грянул день – простёрлись небеса,
Свет всеблагой
наполнил мир до края.
И жадно пили детские глаза
Доступные лишь им знаменья Рая.
И я черпнул из света сколько смог,
И кротко слёзы осушил мне Бог.
Подборку подготовил Владимир Смирнов, член Союза писателей России