Два года назад, после опубликования «Письма десяти академиков РАН», обеспокоенных угрозой введения в качестве обязательного школьного предмета «Основ православной культуры», наше общество так всколыхнулось, что стало ясно: задет какой-то очень чувствительный нерв. Образовалось два лагеря – сторонников авторов письма и их противников, и спор между ними вёлся довольно долго.
Но всякий спор рано или поздно утихает, утих и этот, тем более что ОПК так и не ввели, и могло показаться, что страсти улеглись. Но вот совсем на днях экстравагантное заявление хабаровского преподавателя философии о том, что верующие студенты не смогут сдать зачёт и экзамен по его дисциплине, поскольку суть философии может понять только тот, кто стоит на позиции материализма, а следовательно, и атеизма, и оказалось, что эмоции не угасли, а продолжали тлеть, и этой ложки масла было достаточно, чтобы они вспыхнули вновь.
Опять пошла уже знакомая полемика о том, кого надо поддерживать государству – атеистов или верующих, в которую включилась и «ЛГ», № 21 (статья В. Мухачёва). А дискутировать тут, собственно говоря, совершенно не о чем, если понимать дискуссию как средство достижения истины.
В данном случае об истине речи вообще не идёт. В строгом смысле слова это не спор, а скорее, борьба за поддержку со стороны начальства, за место под государственным солнцем, за некие «гранты» – не обязательно денежные, но вполне реальные. Сталкиваются здесь не убеждения, а интересы. В чём же они состоят?
Интерес атеистов прост: они не хотят, чтобы их мировоззрение как-то официально ущемлялось, чтобы они стали какими-то белыми воронами, чтобы соблюдалась статья конституции, по которой неверующий в Бога является таким же полноценным членом общества, как и верующий. Это совершенно законное требование, и возражать ему даже как-то странно. Да ведь вроде никто и не возражает – не просят изменить конституцию, Церковь в своей «социальной программе» ни полсловом, ни намёком не призывает искоренять атеизм. Почему же его сторонники вдруг так занервничали, причём совсем недавно – ещё лет пять назад они чувствовали себя вполне комфортно.
Конечно, их всколыхнуло это пресловутое ОПК. Письмо академиков, собственно, именно по этому поводу и было написано. И взволнованность, которой проникнуто это письмо (перешедшая и в статью в «ЛГ»), чисто по-человечески можно понять: эти уважаемые люди, воспитанные в материализме и на его базе достигшие значительных научных результатов, увидели в проекте преподавания ОПК в учебных заведениях коварный умысел «клерикализации» системы образования с целью подчинить разум вере, как хотел когда-то Фома Аквинский, и внушить подрастающему поколению, что только религия, а не наука может быть окончательным арбитром в вопросах об истине.
Если бы такая опасность и вправду существовала, я первым бы подписался под текстом десяти академиков, хотя и по другой причине: навязывание в принудительном порядке Закона Божьего школьникам привело бы к идиосинкразии, и молодёжь из чувства протеста выросла бы безбожной. Но действительно ли такая опасность существовала или она академикам только померещилась?
Ответить на этот вопрос невозможно до тех пор, пока сторонники введения предмета ОПК не разъяснят, какое содержание они собираются вложить в этот учебный предмет. Если они имеют в виду какую-то разновидность Закона Божьего, академики правы – такой предмет обязательным делать нельзя, ибо школа отделена от Церкви. Если под названием «православная культура» будет пониматься церковная культура – храмовая архитектура, иконописание, гимнография, поведение мирян на богослужении и т.п., – это не «клерикализация», но в обязательную программу этого включать, конечно, не надо.
Но имеется совершенно другое понимание «православной культуры» – это та культура, которая составляет часть православной цивилизации, т.е. цивилизации, исторически развившейся из православного типа верования.
Знаменитый историк Арнольд Тойнби показал, что ядром всякой цивилизации служит именно тип верования, поскольку он определяет общую для всех членов данной цивилизации шкалу ценностей и общие понятия о добре и зле, которые вовсе не являются «общечеловеческими, а всегда «конфессиональны». Эти фундаментальные установки должны приниматься на веру, как аксиомы в математической теории, а вся культурная надстройка вырастает уже из них и может существовать самостоятельно даже тогда, когда исходная вера забудется.
Если ОПК будет пониматься именно так, то в нашем случае его уроки будут не чем иным, как уроками отечественной истории и культурологии. Но почему этот предмет надо выделять особо? Только по той причине, что нынешний курс истории, преподаваемый в школе, неудовлетворителен, что уже отмечалось на самом высоком уровне, а предмета культурологии вообще нет – а он нужен.
Самарской епархией совместными усилиями педагогов, философов и богословов подготовлено и издано учебное пособие по курсу ОПК, прочитав которое любой из десяти озабоченных академиков, как и автор статьи в «ЛГ», наверняка его одобрит. Не будет возражать против преподавания такого материала и никакой мусульманин. Там нет и следа «клерикальности», православная культура понимается как наша национальная культура, корни которой уходят в эпоху, когда православие было духовной основой российской жизни. Это просто выполнение призыва Сократа «познай самого себя», попытка самоидентификации, особенно необходимая для того, кто живёт в многополярном мире. Думается, эта книга рассеет все недоразумения и страхи.
А так науке и религии нечего делить, тем более не стоит апеллировать к власти, ставя её в неловкое положение. Христианское учение о Боге, мире и человеке и исследования учёных, включая философов, имеют одну и ту же цель – познание Истины. Разница между ними только в средствах: религия опирается преимущественно на Откровение (хотя широко пользуется и логикой), а наука в основном доверяет материальному опыту и дискурсивному рассуждению (хотя «озарение», случающееся у учёных, сродни откровению).
Да, учёный в своих изысканиях должен не думать о Творце и быть в это время материалистом, но это всего лишь правила игры. В «свободное от работы время» он может думать о Нём сколько угодно, и это, вопреки мнению хабаровского философа, никак не помешает ему усваивать научные идеи.
, профессор Российского православного университета им. Иоанна Богослова
Код для вставки в блог или livejournal.com:
| КОД ССЫЛКИ: |