КНИЖНЫЙ 
РЯД
Пленков О.Ю. Триумф мифа над разумом. (Немецкая история и катастрофа 1933 года). – СПб.: Владимир Даль, 2011. – 608 с.– Тираж не указан.
XX век надолго застрянет занозой в памяти человечества. Какие там Пунические войны, какой там красавчик Александр «в пернатом каком-нибудь шлеме», как писал Константин Леонтьев. Всё меркнет перед провалом выпестованной веками культуры на уровень зоологии самой пещерной. Если вылущить из хроник десятку самых грандиозных злодеев, потребовавших в жертву своему безумию миллионы невинных душ, то минувшее столетие предоставит едва ли не половину паноптикума. А возглавит список, несомненно, «фюрер» – Адольф Гитлер.
Гитлериана уже вряд ли обозрима и, похоже, обречена на бесконечное расширение. Вот новую увесистую книгу представило склонное к истории века питерское издательство «Владимир Даль». Увесистую не только по внешним параметрам.
В чём же особые достоинства этого труда университетского профессора Олега Пленкова? Если одним словом – в многоаспектности, в широкоохватности подхода к предмету. Давно уже историки и биографы не сводят изображение самого загадочного антигероя века к карикатуре а-ля «Диктатор» Чарли Чаплина. Но даже такие монументальные труды, как «Гитлер» Иоахима Феста, например, выстроены достаточно узко – вокруг партийно-государственной деятельности «фюрера» и созданного им аппарата власти. А Пленков учитывает великое множество факторов, приведших к власти бесноватого временщика, погрузившего мир во тьму, приведшего его на грань катастрофы. Факторов как синхронных, так и диахронных. Начинает он издалека – с общих соображений о зависимости политической культуры от социальных мифов. Вообще и в частности – в Германии. Тут и традиции фантомной «Священной Римской империи германской нации», и феномен конкретно Пруссии Фридриха Великого, и рождённого ею пруссачества, и влияние «бидермайера» на немецкий национальный характер, и значение эпохи Бисмарка и последовавшей за ней эпохи Вильгельма на становление националистических идей.
В отдельной главе выясняются идеологические условия возникновения нацизма в Германии. С чётким делением на разделы: немецкая политическая романтика, немецкий антисемитизм, немецкий расизм и миф об «особом пути» немцев как богоизбранного народа. Широчайший спектр позволяет автору показать постепенное, из века в век, сгущение националистической атмосферы, из которой соткались в роковой час и Гитлер, и его колоритные приспешники. (Прямо-таки «Теория густот» по Дмитрию Панину!)
Отдельные живописные параграфы отданы портретам созидателей мифов «консервативной революции» – Освальду Шпенглеру, Мёллеру Ван ден Бруку, Эрнсту Юнгеру, Карлу Шмитту и Эдгару Юлиусу Юнгу. При этом исследователь вовсе не ставит знак равенства между «консервативной революцией» и нацизмом, но фиксирует нюансы сближений и различий дотошно и тонко. Эрудиция и логика – вот инструменты, которые он пускает в ход иной раз просто виртуозно. Правда, это касается больше вопросов истории, политики, социологии. Вопросы культуры и особенно литературы оказываются подчас более зыбкой почвой для автора. Кружок Стефана Георге, к примеру, описан с несколько наивной приблизительностью, выдающей далековатость автора от литературоведческой практики.
Есть в этой капитальной книге и кое-какие мелкие «блохи», от которых следует избавляться в случае переизданий. Так, известный русский писатель-эмигрант Борис Хазанов назван здесь «немецким литературоведом»; ссылка на его статью о Юнгере дана так, будто это не статья, а книга; в немецких названиях даже известнейших произведений (того же Юнгера, например) допущены искажения и т. д. Увы, без этих досадных насекомых теперь редко обходятся даже в самых солидных трудах.