Наконец-то мы стали открыто говорить, что блокада Ленинграда велась не только немецкими, но и финскими армиями, как и войсками других союзников Гитлера. Город и его жителей пытались уничтожить в течение почти 900 дней и ночей. Прорвали окружение 80 лет назад, 18 января 1943 года, окончилась блокада 27 января. Ленинградская блокада – беспримерная история мужества и стойкости советских людей. Среди тех, кто пережил её, был Михаил Бобров. В этом году, 11 августа, ему бы исполнилось 100 лет, а в 1941-м было 18. В Санкт-Петербургском гуманитарном университете профсоюзов его знали как уважаемого профессора, почётного гражданина Петербурга. Он ушёл из жизни, а память о нём жива.
24 года, пока мы вместе трудились и дружили, я воспринимал Михаила Михайловича Боброва как легендарного соотечественника. Он был почётным профессором, заведовал кафедрой физического воспитания. В альпинизме есть высший титул, которым награждают самых лучших, – «Снежный барс». Бобров и был таковым. Также он был заслуженным тренером России, заслуженным работником физической культуры, мастером спорта, арбитром всесоюзной и международной категорий. Долгое время возглавлял Федерацию современного пятиборья Санкт-Петербурга, а ещё состоял в Российской академии туризма и Русском географическом обществе. Представьте, какой круг интересов!
У него и родители были людьми спорта, учили его преодолевать боль, стойко переносить нагрузки. Велосипед, лыжи, коньки, бег по утрам в любую погоду были неотъемлемой частью его жизни.
Как он всегда говорил, ему повезло со школой. Учителя прививали не только стремление к знаниям, но и желание заниматься спортом, художественной самодеятельностью. Когда Мише исполнилось четырнадцать лет, он выиграл первенство города по слалому среди юношей. Отец в подарок купил горные лыжи, и он всерьёз занялся горнолыжным спортом. В шестнадцать лет Михаил впервые попал в горы, был потрясён и счастлив. Впереди виделась интересная долгая жизнь. Но началась война.
Она застала его в парке Челюскинцев, вблизи места, которое сейчас называют Комендантским аэродромом. С друзьями бежали кроссовую дистанцию, она завершилась известием о начале войны. Ребята тут же решили идти на фронт добровольцами. Мише не было и восемнадцати…
Боброва зачислили в разведывательный отряд. Пять раз забрасывали в тыл врага. Однажды его отряд был разбит почти полностью, Михаил лишь чудом остался жив. Ему всегда казалось, что в сложнейших ситуациях его кто-то вёл, не давал погибнуть...
Один из очередных выходов в тыл фашистов круто изменил его жизнь. Он был контужен, попал в госпиталь, а оттуда вернулся не в своё подразделение – его, как спортсмена с биографией, забрали в бригаду маскировщиков-верхолазов. Дело в том, что золотые доминанты Ленинграда – шпили Петропавловской крепости, Адмиралтейства, Инженерного замка, купол Исаакия, маковки Никольской церкви – служили тогда привязками для фашистских артиллеристов. Все подобные объекты значились на картах города да и просто были хорошо видны в бинокль, а визуально – гитлеровским лётчикам. Немцы прицельно стреляли не только по военным объектам, но и по школам, госпиталям, скоплениям людей, культурным памятникам, которые были народными святынями. Потребовалась их основательная маскировка.
Зима была лютой. Михаил Михайлович рассказывал мне, что столбик термометра иногда опускался до 42 градусов мороза, а высота, на которой они работали на ветру, достигала порой почти 120 метров. Трудились даже под пулемётными обстрелами немецких лётчиков. Перед верхолазами стояла важная задача, и они её выполняли. Притом что продовольственный паёк у них был, как у всех остальных, – 125 граммов хлеба в день и ни граммом больше. От недоедания и мороза при подъёме наверх дрожали ноги, а сердце, казалось, было готово выскочить из груди. Особо трудной оказалась работа на Петропавловской крепости. Однажды Михаила Боброва взрывной волной подбросило над куполом, а затем с силой ударило о металлическое покрытие шпиля. Даже трудно понять, как Михаил выжил и потом продолжил работу.
Всё происходившее иногда напоминало страшный сон. У Боброва появился друг, умелый и надёжный верхолаз Алоиз Земба. Он влюбился в красивую девушку-официантку из столовой Петропавловской крепости. В один из дней на столовую упала бомба. Взрыв был мощным и разрушительным. Когда разгребли развалины, нашли только руку девушки. Алоиз, как младенца, прижал её к груди и долго ходил с ней вблизи развалин...
Сейчас даже трудно представить, как они, истощённые, измученные, подняли на высоту Адмиралтейской иглы чехол из мешковины весом в полтонны, как закрыли иглу, а ранее покрасили шпиль Петропавловки и купол Исаакия. Без лишних слов они, по большей части совсем молодые парни и девушки, выполняли долг перед Родиной, ленинградцами, перед самими собой.
Страшный холод и голод косили жителей блокадного города. У Михаила 12 февраля 1942 года скончалась мама, а позднее от истощения умерли друзья-верхолазы Алоиз Земба и Александра Пригожева. Из участников легендарной группы верхолазов в живых остались и прожили достойную жизнь только двое: Михаил Бобров и Ольга Фирсова. Но все они – и живые, и мёртвые – вошли в историю, мы помним о них, и наши потомки, уверен, также сохранят память о героях.
Наверное, ленинградской страницы в биографии М.М. Боброва было бы достаточно, чтобы он мог считаться одним из символов Победы. Но его судьба ещё очень многое в себя вместила. Молодой спортсмен-альпинист получил новое задание: в составе горно-стрелкового отряда его мобилизовали на участие в боях на перевалах Кавказа с фашистскими войсками горно-стрелковой дивизии «Эдельвейс».
Сражаться с ними приходилось в тяжелейших условиях. Разреженный воздух затруднял дыхание, кислородное голодание приводило к горной болезни, не хватало тёмных очков, многие воины страдали от слепоты. Надо понимать и то, что на большой высоте кровь плохо свёртывается, любое ранение может стать смертельным. Оплошности при передвижении вызывали осыпи, камнепады, снежные лавины. В наших горных стрелковых отрядах действовала «клятва молчания». Её давали бойцы, обязуясь ни единым звуком не выдать своё расположение, товарищей, даже если сорвёшься в пропасть. Фашисты называли наших стрелков «зелёными дьяволами», или «зелёными призраками», за стремительность атак. Михаил Бобров был в составе подразделения воинов, которые поднялись на Эльбрус и сбросили с вершины фашистский флаг.
Образно говоря, все сражения, всё противостояние Михаила Боброва с фашистами проходило на большой, подчас критической высоте, и он всегда был достоин испытаний, выдержал всё и пришёл к Победе.
После Великой Отечественной войны Михаил Михайлович окончил Краснознамённый военный институт физической культуры, 20 лет возглавлял кафедру физической культуры и спорта Военной академии им. А.Ф. Можайского. Пришлось поработать и за рубежом, например в Исландии, Канаде, десятках других стран. Он создавал спортивные кафедры в университетах, тренировал национальные сборные к Олимпийским играм, участвовал в подготовке нашего пятитысячного корпуса добровольцев к Играм доброй воли. Он воспитал пятьдесят мастеров спорта, несколько заслуженных мастеров, чемпионов и призёров Олимпийских игр, первенств страны и мира. В 1982-м его пригласили на киностудию «Ленфильм» в качестве главного консультанта и руководителя трюковых съёмок. Из бывших спортсменов он создал выдающийся коллектив каскадёров, они украсили яркими и неповторимыми трюками картины многих киностудий СССР.
В 1994 году Михаил Михайлович возглавил кафедру физического воспитания нашего университета и вскоре сделал её настоящим центром гармонического развития личности. Невольно вспоминаешь о тех уроках, которые давали ему и его отец, и школа, в которой он учился. В человеке должно быть всё прекрасно – и тело, и душа, и одежда, и мысли. Это чеховское определение – о нём.
Невероятно, но в годовщину полёта Юрия Гагарина, 12 апреля 1999 года, в возрасте 76 лет Бобров в составе полярной экспедиции достиг Северного полюса. Почти как у Николая Заболоцкого:
Туда, туда! В страну туманных бредней,
Где обрывается последней жизни нить!
И сердца стон, и жизни миг последний –
Всё, всё отдать, но Полюс победить!
Это и про всю его, Михаила Боброва, прекрасную жизнь.