Несмотря на то, что Валери Тургай моложе меня на целых двадцать лет, я его считаю своим ровесником. Мне всё время кажется, что мы вместе входили в литературу и вместе радовались нашим первым публикациям. И сегодня мы вместе решаем проблемы писателей, возрождаем донельзя запущенные литературные связи с близкими и дальними собратьями по перу, колеся по пространствам от Москвы до Киева, от Казани до Уфы и от Самары до Нижнего Новгорода.
Мы все прекрасно знаем, что дружба народов – дело отнюдь не абстрактное, а сугубо конкретное.
Весьма отрадно, что наш Валери Тургай сердцем чувствует биение добрых истоков, прилагая все усилия к тому, чтобы все журчащие ручьи становились притоками одной полноводной реки под названием «Дружба».
Но прежде всего Тургай – творец. Поэт и драматург. Публицист и общественный деятель. Заслуженный работник культуры Чувашии и народный поэт Чувашской Республики.
, народный поэт Чувашии
Валери ТУРГАЙ
* * *
На солнце засиял церковный крест,
И колокол, призвав к молитве,
вздрогнул.
«Не верю!» – вдруг раздался
крик-протест.
И с жалостью взглянул я на дорогу
Того, кто так легко и так надменно
Признался в этом. Ведь обречено
Любое его чувство на подмену,
Когда для глаз и белое – черно.
Быть может, есть в таких
какой-то прок…
Но верю я. И с тем, кто верит,
вместе
Иду и знаю: от таких дорог
Спокойно сердце и душа на месте.
ПРОШУ ВАС, ПОДАРИТЕ МНЕ…
Г.З. Семёнову
Вы выбирали щедрою рукой:
Что для меня подарком
стать могло бы?
Прошу вас, подарите мне покой.
Покой души, пылающей без злобы.
Прошу вас, подарите тишину.
Весь мир грохочет.
В нём прожить нельзя,
Но ни к чему искать его вину.
По тишине скучаю я, друзья.
Вы грусть, прошу вас, подарите мне.
Я, обессилев в суете жестокой,
Так долго не грустил. А в каждом дне
Должна быть грусть
для радости истоком.
Терпение прошу в подарок тоже.
Терпением путь трудный освещён.
И я терпел немало. Но дороже
Не то, что вытерпел.
А что стерплю ещё.
Свободу подарите мне, пожалуй.
Когда-то был свободен я всерьёз!
И самого меня вдруг поражало,
Как я легко свою свободу нёс.
Но лишь один подарок не смогу я
Принять от вас.
Любовь дарить не смейте –
Она гремит в душе всесильным гулом,
Нас заслоняя от тоски и смерти.
…Вы выбирали щедрою рукой.
Перевела
* * *
Метро
Москва.
Метро.
Течение
Людей, людей, людей.
В глазах – как наваждение:
Скорей! Скорей! Скорей!
Наряды и безвкусица.
При матовости лиц
Здесь вежливость – не спутница.
Не вздумай падать ниц.
Не слышали, не видели –
Вперёд, вперёд, вперёд.
Быть может, их обидели?
А там – спаситель ждёт?
Москва.
Метро.
И чудится:
Холодный звёздный рой
Толкается и грудится
В гробницах под Москвой.
КОРАБЛИ
Л.П. Куракову
Кораблей, в море тонущих,
стоны и муки
Лишь самим кораблям,
в море тонущим,
знать.
Мореплаватель – я проходил
те науки,
Самому довелось и тонуть,
и страдать.
Не устану бороться с тобою,
Стихия,
Пляска жизни и смерти –
твоя кутерьма.
Я когда-то боялся вас,
бури морские,
А теперь перестал вас бояться,
шторма.
Я тонул – и не раз.
Потому понимаю,
Каково кораблям на плаву
в злую ночь.
Я тонул. И, удары судьбы
принимая,
Сам спешу кораблям,
если тонут, помочь.
* * *
Чёрный стол. И белой
Чашки немота.
Всё так надоело –
Грустная черта.
Чашка из фарфора –
Это я. А стол –
Постамент, который
Жребий мне возвёл.
Кто-то рвётся с воли,
В дверь мою стучась.
Мой спаситель, что ли?
Кто там в этот час?
Но спешить на помощь
Ни к чему, поверь.
Грянет буря в полночь –
И ворвётся в дверь.
Чашка из фарфора
На пол упадёт,
Под столом под чёрным
Вдруг покой найдёт.
Перевёл