Телепремьера
Владимир Набоков и Светлана Курицына оказались жертвами. Первый – свободного обращения с авторским текстом, вторая – ничем не ограниченного вторжения в личную жизнь. События как будто несопоставимые, разнесённые во времени и пространстве, но сколько в них сходства…
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ИСТОРИЧЕСКОГО ВАКУУМА
В «Закрытом показе» обсуждали фильм Андрея Эшпая «Событие» (по одноимённой пьесе Набокова).
Наверное, лучшим критиком картины стал бы Владимир Владимирович. Он бы, скорее всего, обошёлся острой, убийственной метафорой. Но может, и пожалел тратить иголку на слишком распространённый вид режиссёрского самолюбования – оригинальную интерпретацию чужого текста.
Однако есть в показанном кино определённая ценность – хочется ознакомиться с первоисточником. Невольно задумаешься, наблюдая за нелепыми клоунскими выходками сумасшедшего, каким он был, пока не свихнулся. Желанию прочитать пьесу не помешал даже сложившийся за последние двадцать лет культ Набокова. Манерные придыхания образованцев со стажем, восторги юных дебютанток литературоведческого промысла, идиотские анкеты футболистов с «Мастером и Маргаритой» и «Лолитой» в графе любимых книг – всё это кому угодно отобьёт охоту… Но любопытство возобладало. Набоков оказался не настолько плохим драматургом, чтобы считать несущественным издевательство над его пьесой.
Чего только не придумал Андрей Эшпай, чтобы скрыть психологические мотивировки набоковских персонажей! Какие надуманные фильдеперсы с плюмажами, умышленные начёсы с буклями, какие искусственные скороговорки и недосказанности, выморочные ракурсы и склейки!
Понятное дело – проект создан при поддержке Минкульта. Странно другое: почему режиссёру разрешили экспериментир овать на материале культового интеллигентского писателя? Эшпаевские сериалы «Иван Грозный» и «Дети Арбата» вполне вписываются в государственную стратегию исторических мистификаций, но в случае с Набоковым можно было ожидать степенной экр анизации. Почему не взвалили на Андрея Андреевича святую миссию популяризировать одного из самых талантливых антисоветчиков планеты? Почему не воспользовались неповторимым высокомерным набоковским обаянием, чтобы распропагандировать совков – утвердить формулу вычеркнутых из истории семидесяти лет? В своей пьесе он проводит холодный эксперимент по р еконструкции русского мира в обстоятельствах исторического вакуума, автор и персонажи «События» как бы находятся в заговоре: знают, что их заграничная жизнь и не жизнь вовсе, но делают вид, как будто так всегда и было. Этот выверт является определяющим в рассказанной истории, эмоциональным фоном действия.
В рамках эксперимента Набоков с изящной подлостью подшучивает над традиционными схемами русского театра, держит в голове и эксплуатирует стереотипы зрительского восприятия – заводит моду будущего. На дворе 38-й год, зло покуда не названо – бренд пост модернизма ещё эмбрион, а Набоков уже вполне по его правилам пытается игнорировать чужое горе. Однако в полной мере сделать ему этого не удаётся. Подлинность переживаний то и дело просвечивается. Дело тут, видимо, в инерции. Только что закончен «Дар», один из немногих р оманов Набокова, в котором наличествует душа. В XXI веке режиссёр Эшпай легко дистанцируется от боли, трагедии действующих лиц.
С высокомерным эгоизмом он не растрачивает себя на сочувствие. Главное в фильме – предметный мир, декор, дизайн. Всё сделано по законам новых времён. Форма окончательно победила содержание, требуется лишь умение громоздить визуальные эффекты, а за кадром поддерживать беседу о концепции проекта – навык, необходимый исключительно для программы «Закрытый показ», не в Министерстве же культуры признаваться, что фильм об эгоистах и эгоизме. Это как в «Мышиной охоте»: чтобы поймать мышь, нужно понять, чего хочет мышь, думать как мышь, стать мышью...
Если бы мы не видели блестящих импортных экранизаций, не было бы так обидно. Почему у них получаются культурные вещи, а у нас претенциозная бутафория? Если бы мы не видели советского кино, опыты с пьесой «Событие» не задели бы так…
Ладно, уровень Козинцева из разряда чего-то заоблачного, но ведь живы-здоровы Кончаловский, Соловьёв, почему Минкульт, телеканалы не дают им денег, чтобы те регулярно ставили классику – вдумчиво, добротно, со вкусом. Почему финансирование получают другие, кто искусством экранизации не владеет?.. Уже в финале «Закрытого показа», около трёх ночи, Андрей Эшпай сообщил, что набрал режиссёр ский курс во ВГИКе, что претендентов было около четырёхсот, и все они, о радость, мечтают снимать как Тарковский и Параджанов.
Как уснуть после такого? Лежишь, ворочаешься. На внутренних сторонах век своё кино – темень и хаотические вспышки никому не нужных орнаментов, символика печальных перспектив русского кинематографа.
ВЗГЛЯД ИЗ ГЛУБИН ТЕЛЕВИЗОРА
Обсуждение персонального дела Светланы Курицыной – прекрасный повод рассмотреть собравшихся. Белоленточники, системные либералы, фашисты, коммунисты – у каждого своя претензия. Много их, претензий, а Света, как говорится, одна.
Поставлены на вид: «более лучше», политическая близорукость, биологическая несостоятельность, глупость. Выскажемся по каждому пункту, но прежде отметим общий настрой. Все – ненавидящие, презирающие, жалеющие – крайне высокомерны по отношению к Свете.
Когда обыкновенный человек путает дверь и случайно попадает в приёмную начальства, на бандитскую пьянку или семинар «Сочетание квазирациональной афористичности с ассоциативностью метафорической и метонимической природы в поэзии Бродского», его обязательно измерят этим особенным взглядом полного превосходства. Итак, Света куда-то не туда заглянула. Там, куда она заглянула, свои правила, там привыкли доминировать, там на каждого обыкновенного наденут хомут, а к хвосту прицепят связку консервных банок.
Куда же ты попала, мадемуазель Курицына?
Света смотрит из глубин телевизора, оттуда всё кажется каким-то странным, с червоточинкой. Люди, машины, надписи. Крестятся в другую сторону, едут по-английски, пишут тарабарщину… Хотя кое-что всё-таки удаётся прочесть – «НАША». Это её приветствуют или обозначают Родину?.. Нет, она здесь чужая и Родина какая-то не её. Не сразу, но доходит: «ашан». И, что самое удивительное, окружающие делают вид, как будто так всегда и было, как будто такая жизнь – норма. Они ничего не собираются предпринимать. Именно этот выверт является определяющим для всего происходящего вокруг, эмоциональным фоном бездействия…
Претензия № 1 («более лучше»).
Ответ по существу потребует длинной, но поучительной цитаты. Слово предоставляется членкору РАН, доктору филологических наук, зампреду жюри Бунинской премии Юрию Воротникову. Из статьи двухтысячного года:
Неправильное употребление аналитических форм сравнительной степени достаточно широко распространено, и, что любопытно отметить, выражения типа «более лучше» не так уж редко приходилось автору слышать даже в стенах академического Института русского языка из уст весьма и весьма почтенных языковедов-русистов. Но в этом случае речь идёт не о неграмотности или об ошибках, а о своего рода игре с языком. Перед нами – типичный пример лингвистического эксперимента, ставшего в последние годы одним из важнейших инструментов науки о языке. Н.Д. Арутюнова по этому поводу пишет: «Экспериментами над языком занимаются все: поэты, прозаики, остряки и лингвисты».
И от себя добавим – Светлана Курицына.
А ещё заметим, что грамотность проверяют не по параграфу «ср авнительная степень прилагательного», а по разделу о числительных – самый верный способ. Евгения Альбац, которой по статусу положено засыпать с томиком Розенталя, в этом вопросе плавает, а как-то вообще использовала конструкцию «в двухтысячно пятом году». Почему её не сделали посмешищем?
Претензия № 2 (политическая близорукость).
Окажись Светлана в отряде барабанщиц Навального, согласись она присесть в протестной позе какающего дога на Каменном мосту – быть ей симпатичной девчонкой из Иванова, лихой гражданской активисткой. Глядишь, и со временем получила бы звание «известный блогер».
Почему же Светлана заняла консервативную позицию, не захотела участвовать в очередной буржуазной революции? Ну, во-первых, классовую ненависть ещё никто не отменял, а во-вторых, есть такое исчерпывающее политологическое понятие – чуйка. Обыкновенного человека она подводит редко, разве что с Ельциным осечка вышла…
Претензия № 3 (сомнительные биологические признаки).
Пусть и кажется нам чудовищной сама постановка вопроса, но всё-таки. Светланину биологическую состоятельность нужно оценивать не на основании отвлечённых представлений о гармоничных пропорциях. Биологию следует рассматривать применительно к такому важному аспекту, как способность терпеть тяготы и лишения, а значит – выигрывать войны. Этот дар можно проиллюстрировать фотографиями конкретной войны против ф ашистов. Если в жизнерадостной регулировщице, стоящей на перекрёстке с указателем «На Берлин», вы не узнаете стать Светланы Курицыной, вам не поможет и хвалёная немецкая о фтальмология.
Претензия № 4 (глупость).
Почему-то юмором у нас считается всё, сказанное в манере Урганта, когда комический эффект создаётся не содержательной составляющей, а формой – придурковатым интонационным нажимом. Шутящий по-ургантовски может говорить абсолютные банальности, хуже того – быть этаким Петросяном, но интонации «как бы юмора» достаточно, чтобы прослыть умницей и остряком.
Света – другая. Она не указывает публике дополнительным интонационным маркером, что уже начала шутить. Да у неё и цели такой нет – юморить непрерывно, назойливо тар ахтеть с редкими перерывами на отдых, как старый холодильник в жару. Вот встретила в коридоре Останкино Иосифа Пригожина, тот рассказал, что возвращается со съёмок в прогр амме Малышевой. «У вас что-то болит?» – спрашивает Света. Или смотрит с высоты телебашни на крышу телецентра: «Нифига себе, какой он у вас заплесневелый – мхом покрыт…»
НТВ сделало всё, чтобы Света выглядела вульгарной синтетической дурой, но вопреки ухищрениям энтэвэшников сквозь буйно цветущую плесень «праймового вещания» всё-таки пр освечивается Светина подлинность.
А ведь представляли программу как ответ белоленточникам на обструкцию, как способ реабилитировать Свету из Иванова. Однако НТВ выступило на стороне высокомерного болотного сообщества, намеренно показало Свету хуже, чем она есть на самом деле.
Света – не дура. Найдите в Интернете программу «Минаев LIVE», длинное интервью, из которого ясно: это непосредственная, симпатичная, остроумная, запущенная девушка.
Она вполне могла бы стать звездой ТВ, но при одном условии: ей нужна программа, которая ставит цель приносить людям пользу, имеет позитивный социальный смысл. А НТВ отрядило Свету в гнойную среду масскульта, не научив давать в пах Алибасову, когда тот начнёт говорить свои дежурные сальности…
Однако хватит о мерзостях НТВ, чтобы не получилось по старой схеме: метили в Кулистикова, а попали в Светлану.
Олег ПУХНАВЦЕВ