В минувшее воскресенье я возвращался из-за города электропоездом «Петушки – Москва», вышедшим со станции отправления согласно расписанию в 14.44 и прибывшим на конечную станцию «Курский вокзал» опять-таки «чётко по расписанию», – как не преминула подчеркнуть Татьяна Агапова, представитель Московского УВД на железнодорожном транспорте, – в начале шестого вечера.
Вот об этой завидной пунктуальности судить не могу, поскольку в соответствии с купленным в железнодорожной кассе билетом сошёл с электрички на платформе «Новогиреево». Зато как непосредственный очевидец хочу заметить: всё остальное, что было сообщено тем же вечером в официальных, горячо блюдущих чистоту фирменных мундиров коммюнике пресс-служб МУВД и Московской железной дороги, мягко говоря, не имело ни малейшего отношения к тому, что в действительности происходило в вагонах злополучного поезда.
Там, называя вещи своими именами, не просто избивали, а фактически убивали людей. И не только обладателей, как у нас теперь стало принято писать, «неславянской внешности». Под горячие кулаки планомерно курсировавшей по составу целой бригады дюжих отморозков – вот уж кто действительно действовал чётко и слаженно – мог в принципе угодить любой из пассажиров. Автору этих строк, скажем, может, и не тянущему на «чистокровного арийца», но и на узбека с киргизом, полагаю, навряд ли так уж сильно похожему, тоже досталось. Не сильно, удар прошёл по касательной – что называется, в травмопункт не обратишься. Но если бы сидел ближе к проходу, всё могло закончиться куда печальнее. А если б, не дай бог, рискнул вступиться за кого-нибудь из «уроженцев Средней Азии» (на которых нападали подло, из-за спины, ввосьмером–вдесятером на одного), то – убеждён – ни до какого Новогиреева ни за что бы не доехал.
…Липкий страх ужасен и отвратителен. Но когда он возникает в душе мирного обывателя, да к тому же в ситуации, прямо угрожающей его здоровью, если не жизни (сколько раз мы уже слышали об инцидентах в подмосковных электричках, заканчивавшихся летальным исходом), он, наверное, худо-бедно простителен. А вот когда тот же самый страх парализует деятельность сотрудников силовых ведомств, призванных по долгу службы защищать граждан от опасности, это, не говоря дурного слова, свидетельство полного распада некогда бравых рядов. Вы спросите, из чего я делаю столь далеко идущие выводы? А чем же иным, как не этим полностью парализующим волю гадким чувством, можно объяснить тот факт, что, несмотря на многократные отчаянные сигналы о творящемся беспределе и призывы о помощи, которые испуганные люди буквально кричали по громкой связи в кабину машиниста (только в одном моём вагоне это было проделано не менее четырёх раз кряду), ни один из представителей наших доблестных правоохранительных органов на всём пути следования поезда от Павловского Посада до Новогиреево так и не поспешил обнаружиться. Впрочем, понятное дело: усмирять несколько десятков почувствовавших вкус крови разбушевавшихся молодчиков – это вам не «Марш несогласных» разгонять. И если на Триумфальную площадь столицы накануне были подняты множество милиционеров и бойцов ОМОНа, то электричку «Петушки – Москва» нужно было окружать не иначе как всем личным составом Московского управления внутренних дел. Но большая их часть 1 августа, вероятно, отдыхала от вчерашних трудов праведных.
А у железнодорожников в этот день и вовсе был профессиональный праздник. А тут, понимаешь, какие-то дачники начинают его портить – звонят в Службу спасения, визжат про каких-то бандитов, про избитых… В какой-нибудь другой день – возможно, а в этот – увольте! «В данном электропоезде ехали футбольные фанаты и, возможно, очевидец принял их громкие выкрикивания за драку», – внимательно и терпеливо, словно неразумным детям, разъясняет «подлинную суть» произошедшего представитель пресс-службы МЖД Владимир Мягков.
У меня, собственно, нет особых вопросов и претензий ни к г-ну Мягкову, ни к подполковнику Агаповой – они лишь озвучивают ту информацию, что спускается к ним сверху. (Как нет их, кстати, и к «футбольным фанатам» или неважно, кто там они есть на самом деле, которых нужно просто отлавливать и сажать в судебные клетки.)
Вопросы у меня имеются лишь к их начальству. Даже не столько непосредственному, сколько к высшему. Как человек, фактически пребывавший в положении заложника на протяжении часа, я бы хотел задать их уважаемым руководителю МВД Р.Г. Нургалиеву и президенту РЖД В.И. Якунину.
Их не так уж много.
1. Кто должен отвечать за мою и других пассажиров безопасность во время нахождения в электропоезде пригородного сообщения?
2. Почему, несмотря на явно «взрывоопасный» рейс электрички (с учётом приближавшегося времени матча «Спартак» – ЦСКА), в составе не только не находилось ни одного сотрудника внутренних дел, но они, более того, так и не появились в нём на всём пути следования, несмотря на многократные обращения пассажиров к различным сотрудникам МЖД?
3. Означает ли всё вышеизложенное то, что в следующий раз, садясь в электричку, нужно в обязательном порядке иметь при себе газовый пистолет – именно это оружие на моих глазах спасло жизнь одному из пассажиров? (Или, может быть, всё это мне лишь показалось, и я принял за звуки выстрела хлопок петарды или того проще гудение входящей теперь и у нас в моду трубы – вувузелы.)