Уходит молодость в солдаты
(1917–1978)
Обелиски 
Война до нас не добрела,
Не подступала даже близко,
Но нет в Якутии села,
Где б не стояло обелиска.
И ты задумайся в тиши
Над тем, что выскажу
теперь я:
У человека три души
Есть по якутскому поверью.
И в край родной со всех дорог,
Как только
с жизнью распрощалась,
Стремится главная из трёх –
Та, что от Матери досталась.
...В свершеньях нынешней поры
Повсюду с нами, вечно юны,
Вы – века нашего Нюргуны,
Борцы за правду – Манчары!
Перевод
(1919–1990)
Солдаты
Уходит молодость в солдаты,
ступает на родной порог,
так безмятежно и крылато
надев па плечи вещмешок.
Суровость важная на лицах.
Протяжный вздох.
Короткий смех.
И разноцветно серебрится
лихих ушанок штатский мех.
Вот выстроились по ранжиру.
Вот прогремело «шагом-арш!»
Пошла служить надежда мира,
наш молодняк, подлесок наш.
А мы, стареющие корни
не отрывая от земли,
ещё пристрастней и упорней
живём, где жили и росли.
И вслед поющему отряду,
что за солдатскою судьбой
ушёл, махнём рукой – и рады
гордиться ими, как собой.
А тех мальчишек узкоплечих,
что побеждали на войне,
или в ровесниках я встречу,
иль разглядите вы во мне.
Перевод
(1916–1991)
Прощай, чужая сторона...
Сама огнём опалена
За то, что жгла другие земли,
Прощай, чужая сторона,
Молчи и песням нашим внемли.
Скорее б на родной порог
Ступить нам!
Счастья нет огромней!
Ты ж оставайся, но урок,
Тебе преподанный, запомни.
Не помогли ни спесь тебе,
Ни блеск твоей хвалёной стали...
В борьбе со злом Кюн-Эрбийе*
Так чёрных духов побеждали.
Прощай, чужая сторона,
С чужой весной, с чужою речью
Для нас горька и солона
Вода твоих озёр и речек.
Да, мы уходим в край родной,
Сыны Днепра и парни с Лены.
Жаль, что не можем взять
с собой
Друзей погибших прах
нетленный.
Вот песня вспыхнула опять,
Литавры бьют, поёт
валторна...
Прощай, и лучше не пытать
Тебе судьбы своей повторно.
Ты это втисни на века
В свои предания и святцы...
Прощай, чужая сторона!
Не заставляй нас возвращаться!
Перевод
_______________
*Кюн-Эрбийе – богатыри, победители зла.
(1912–1979)
Подарок
Мягкой замши рукавицы
Разузорены шелками,
Лисий мех на оторочке
Полыхает огоньками.
Из Якутии далёкой
Русский воин в час досуга
Получил подарок этот
От неведомого друга.
«Будь бесстрашен,
Храбрый воин...» –
Так записка говорила.
И была в словах привета
Вдохновляющая сила...
Это девушка-якутка
Другу – русскому солдату –
Посылала свой подарок.
Как любимому и брату.
Перевод
(1917–1998)
Моей винтовке
Вышла ты из-под резца
Токаря толкового,
Номерная, образца
Тысяча... такого-то.
И на вспыхнувшей войне,
На войне невиданной,
Старшиной была ты мне
Под расписку выдана.
Ни окопы не спасут,
Ни бойница узкая,
Если сдружатся якут
И винтовка русская.
Фрицу пуля – прямо в глаз,
Отвилась верёвочка...
Эх, была ты в самый раз
По руке винтовочка!
Свыкшись с жизнью фронтовой
И затвором лязгая,
Я с тобою, как с женой,
Изъяснялся ласково:
«Есть уздечка у коня,
Аромат у яблочка,
Свет у звёзд, а у меня
Ты – пятизарядочка...
Вот закончим воевать,
И в селе, за далями,
Пусть меня увидит мать
Целого, с медалями...
И помчатся годы пусть,
Поднимаясь озимью...
Пусть врачам не навяжусь
Со своею осенью.
Пусть навеки нас с тобой
Свяжет лучик тоненький –
Редкий кадр фронтовой,
Старой кинохроники...»
Перевод