«Я вспомню город за полярным кругом…»
*** 
Север. Зима. Сибирь.
День, темнотой распятый.
И ледяной мизгирь
Вяжет канву заката.
Тонкая вязь письма.
Вашим раздумьям внемлю.
Север. Сибирь. Зима.
Ночь покрывает землю.
Что нам дано? Ответ
Знает лишь тот, кто отмерил
Мне – этот хмурый рассвет,
Зиму, Сибирь и Север.
*** 
Заметённые тропки,
снеговая завеса…
Я люблю эти сопки,
заселённые лесом.
Там сбежит по уклону
да в болотину канет –
захоронится солнце,
как монета в кармане.
Лишь взойдёт от ночлега
март, скучая по свету,
разбросает по снегу
золотые монеты.
Я смотрю на монеты
и от радости плачу,
потому что на свете
нет поэта богаче.
*** 
Последние метры «бетонки»
Под тяжестью скатов согреты…
Лихие продолжены гонки
По северной части планеты.
Качается зеркалом воздух,
И выхлопы вьются густые.
Короткий прокуренный отдых,
И в путь – по морозной пустыне!
Плывём по заснеженной сини,
Покой вековой нарушая.
Урчат монотонно машины,
И трасса, как змейка, кривая.
Немодна на зимнике спешка,
Но только зевать невозможно:
То мирно приветствует вешка,
То лёд где-то треснет тревожно.
Но радует небо закатом,
Разлитым по первому сорту!
Мороз, будто острым булатом,
Подрежет черту горизонта.
Над нами играют зарницы.
И мы, прикуривши от спички,
Полярного круга границу
Пересекаем привычно…
Предзимье 
Осенние слёзы струятся с небес.
Свинцовые воды, потерянный лес
Безропотно долю свою принимают –
Иной не дано, и они засыпают.
Но так незаметно, неуловимо:
И чувства, и страсти –
всё мимо и мимо!
Берёзки без листьев,
лишь чёрные ветки.
Под ними брусники несобранной метки.
И даже пушистые ёлки примолкли –
Их тоже зелёные лапки намокли.
Лишь выгнули, хвастаясь,
стройные спинки,
В рубинах своих молодые рябинки.
Кончается радость – кончается горе:
Небесная грусть успокоилась вскоре.
В ладошку упала хрустальная капля
Последней слезою в конце октября.
За тучами прячется белая цапля
И снежные пёрышки чистит не зря…
*** 
Затопила бабушка печку
В деревянной избушке у речки,
Замело позёмкой крылечко,
Там, где бьётся родное сердечко.
Не видать огонька у соседей,
В дверь избушки скребутся медведи,
Да луна, как монета из меди,
Долгой ночью со звёздами бредит.
Но не ладит старушка со снами,
Спозаранку гремит чугунами,
Вьётся дым из трубы над домами –
И запахло в избушке блинами!
В воскресенье не вышло, так в среду
Я к бабуле в деревню приеду –
Рассказать ей про радости-беды,
Угощений любимых отведать.
За столом деревянно-былинным
Хорошо, словно в сказке старинной!
Кисть для масла – из перьев куриных.
Глядь, и нет уж блинов половины…
Затопила бабушка печку
Там, на небе. Отсюда далече.
Обмелела у домика речка,
Заросла и тропинка к крылечку…
(1957–2008)
*** 
Когда я стану стар и одинок,
Я вспомню город за полярным кругом,
Где белая ромашковая вьюга
Гуляет по обочинам дорог.
Где в тесноте бревенчатых дворов,
В компании деревьев-коротышек
Клубится праздник четырёх ветров,
Как потасовка четырёх мальчишек.
Я вспомню голоса Большой реки,
Ленивую походку пароходов,
Меня опять научат моряки
Ценить по-настоящему свободу.
И никогда не угадаешь ты,
Что я всем сердцем,
Немощным и старым,
Переселился в город, где цветы
Белеют вдоль дощатых тротуаров.
*** 
Стая клином пролетела,
Покидая отчий край…
В колыбельной мама пела:
«Птицу зря не убивай…»
Только я не слушал песни.
Не пошёл мне впрок урок,
Браконьерски и без чести
Нажимая на курок,
Выбивал я птиц из клина,
Не задумавшись, греша,
Что в полёте лебедином
Может жить моя душа…