ПОЛЕМИКА: ЧТО С НАМИ ПРОИСХОДИТ?
Статьёй писателя Андрея Столярова и подборкой читательских писем, опубликованных в 11-м номере, «ЛГ» начала разговор о том, почему именно сейчас мы оказались «на развилке взаимоисключающих иллюзий». О мнимом благополучии, образ которого нам навязывают СМИ. И о стыдной для нашего времени бедности большинства россиян. О беззаконных обогащениях бесчестных людей и правовой незащищённости работающего человека. Об этом размышляли политолог Юрий Крупнов и писатель Александр Мелихов (в № 14), писатель Александр Ягодкин и журналист Егор Васильков (в №15), писатель Жан Миндубаев и преподаватель Елена Черникова (№ 16), журналист Галина Сибиркина и публицист Анна Яковлева (№ 17–18). Сегодня мы продолжаем тему. Ждём вашего участия в дискуссии по электронным адресам: gam@lgz.ru, mazurova@lgz.ru, nomir@lgz.ru
НУЖНО ЛИ УДИВЛЯТЬСЯ
Дискуссия, открытая статьёй Андрея Столярова, рождает сложные чувства. Бесспорно одно: в стране творится неладное. Столяров пишет: «Кто у нас в стране хозяин? Народ?», – а дальше удивляется, почему в таком случае Миллер собирается возвести в Санкт-Петербурге газпромовскую высотку, против строительства которой 90% населения города.А нужно ли удивляться? Вспомним: исходно хозяевами страны были Рюриковичи. Затем – Романовы. Последний так и написал в опросном листе: «Хозяин земли Русской». За ним хозяином стала советская партийно-государственная элита. Теперь страна принадлежит нынешней элите. Народу никогда ничего не принадлежало. Но если на Невский выйдут миллион разгневанных петербуржцев, то, я думаю, госпожа Матвиенко лично возглавит бригаду бульдозеристов, сносящую забор вокруг стройки.
Но этого не произойдёт в силу фундаментального обстоятельства – в Петербурге критически мало граждан, но критически много подъяремных и подъясачных.
Подъяремный по своей природе не может стать хозяином чего бы то ни было. Хозяин – субъект, подъяремный – объект. Поэтому он – принципиальный противник собственности и больше всего взыскует патерналистского государства (чтоб было, как при Брежневе).
Александр Мелихов прав, утверждая: истина всегда сплавлена с заблуждениями. Однако мера соответствия объективной реальности и картины мира, в которой пребывает общество, может существенно разниться. Есть такой класс ситуаций – большой исторический кризис или тупик. Общество, зашедшее в тупик, ставит не те вопросы и даёт на них не те ответы; ложные проблемы, ложные рецепты, ложные объекты противостояния. Зашедшее в тупик общество не готово к исторической реальности, которая на него свалилась. Именно в этом – причина кризисов.
ДВА КОСМОСА
Суть дела в том, что Россия вчистую проиграла весь ХХ век. Вновь обретённая истина, которую она несла миру, была отвергнута человечеством и обанкротилась. На коммунистический проект были израсходованы чудовищные людские и материальные ресурсы. В результате мы надорвались.Начиная с XVIII века в России сосуществуют два сектора общества: модернизированный и традиционный. Это – два космоса, две культуры, между которыми пропасть. В общем случае носитель традиции имеет шанс превратиться в модернизированного – в чреде поколений. Надо быть недюжинным человеком большой воли, способным к работе над собой, чтобы преодолеть эту дистанцию.
Человек модернизированный адекватен современному миру. Он понимает, как устроено государство, как устроена современная экономика, понимает природу политических процессов. А это означает, что он в состоянии включаться в эти сущности и использовать их для реализации своих интересов.
Человек традиционный в принципе не способен ко всему этому. Он либо замыкается в локальном мире, либо занимает пассивную позицию (исполнительские функции, рутинная работа, исправно ходит на выборы). Для такого человека патерналистская власть естественна и единственно возможна. В любом секторе общества рождаются как волевые, амбициозные, так и ведомые люди. Но модернизированный их востребует, а традиционный – чаще выталкивает из своей среды.
В ходе развития объём модернизированного сектора рос, а традиционного – сужался. К началу ХХ века российское общество подошло к порогу, за которым модернизация оборачивается схлопыванием традиционного сектора.
Любой социокультурный организм стремится к самосохранению. В ответ на кризис традиционный мир в 1917 году привёл к власти силы, создавшие в России особые, заповедные для традиционного человека условия. Специалисты называют такую историческую стратегию «консервативной модернизацией». Это – гибрид, соединяющий традиционное сознание с задачами развития: застойная деревня, плановая экономика, технический прогресс под руководством власти предержащей.
Стратегически такой гибрид бесплоден, но на начальном этапе индустриализации работает. В результате последний кризис традиционного мира отсрочился на 75 лет. Традиционный космос умирает не в первой половине ХХ, а в первой половине XXI века.
Мы не уникальны. Такой же заповедник архаики создала хомейнистская революция в Иране, где, отгородившись от мира, фундаменталисты клепают атомную бомбу, надеясь с её помощью остановить ход истории. Когда этот режим грохнется, на иранское общество обрушатся те же проблемы.
Александр Ягодкин констатирует: село умирает – и сообщает, что средняя зарплата на селе около ста долларов. Шестьдесят лет назад такие деньги колхознику и не снились. Традиционное село умирает не от нищеты. Умирает, ибо истёк срок жизни того мира, который был родным, понятным, природненным нашим отцам и дедам.
Россия переживает смену исторического субъекта. Можно вслед за Александром Мелиховым назвать наших малоимущих «наиболее униженными и оскорблёнными» или вслед за Юрием Крупновым – «ошалевшим населением», до которого «окончательно дошло, что победившие «эффективные менеджеры» сделали его непрофильным активом». Суть одна: доживают, не имея шанса на воспроизводство, прямые потомки традиционно-архаического населения, принципиально не вписывающиеся в новую реальность.
НЕИЗБЕЖНАЯ ТРАГЕДИЯ
Историю не обманешь: чем дольше общество оттягивает неизбежные перемены, тем катастрофичнее они происходят. Такова объективная историческая закономерность. Одновременно всё это – полноценная человеческая трагедия. Так устроен мир. История имманентно трагична и абсолютно безжалостна ко всем проигравшим. На это закрывают глаза только очень легкомысленные и поверхностные люди. Либо – мифологи и демагоги, которые создают комфортные байки.Власть же не может себе позволить называть вещи своими именами. Прежде всего потому, что общество не готово принять и понять реальность. Когда Николай II волею непреодолимых исторических обстоятельств вынужден был сделать ставку на «эффективного менеджера», то есть кулака, взбунтовавшийся русский крестьянин привёл его в подвал дома купца Ипатьева и оставил один на один с лихими людьми в кожаных тужурках. Отсюда и «сон золотой», который навевают СМИ российскому человечеству. Сон этот убогий и тошнотворный, но иначе быть не могло. Как мы помним, «сон разума рождает чудовищ». Между тем власть занята важным делом. Под аккомпанемент патерналистской риторики новая элита решает свои проблемы.
Наше общество состоит из трёх больших групп. Модернизированный сектор разделяется на людей эгоистически-асоциальной ориентации и социально ориентированных. И те и другие адекватны современному миру и свободно в нём оперируют, но ценности у них различны.
Первые, грубо говоря, гребут под себя. Они решают собственные проблемы и своего будущего с Россией не связывают.
Вторые – созидают нацию и государство.
Здесь разница не в профессиях или социальном положении. В каждой из этих групп есть чиновники, бизнесмены, политики, общественные деятели, служащие. Различаются ориентации.
Третью группу составляют частично или минимально модернизированные. Эти дезориентированы, пассивны, разобщены, не способны к борьбе за свои интересы.
СИТУАЦИЯ ВЗОРВЁТСЯ
А в это время «конкретные пацаны пилят бабки». Времени у них не так много. Через десять–пятнадцать лет ситуация взорвётся. Социально ориентированные силы – независимые профсоюзы, неправительственные общественные организации, правозащитники, экологисты и т.д., честные, идеалистически ориентированные политики (такие тоже бывают) – попытаются создать (и создадут!) в России гражданское общество.А это означает конец спокойной распиловки.
Поэтому та часть элиты, которая включена в процесс распиловки, громит своих противников и натравливает на них традиционалистскую часть общества. И это у них прекрасно получается.
При всём презрении к чиновнику-коррупционеру, народ видит в чиновнике своего. А как же иначе? Чиновник требует от народа оставаться в привычном подъяремном состоянии и обещает: я тебя не обижу. А социально ориентированные силы, воплощающие позитивную историческую перспективу, требуют от него гражданской инициативности. То есть – быть готовым совершать поступки, преодолевать себя, двигаться.
От того, кто победит в этом противостоянии, зависит будущее России. Если «конкретные пацаны» одержат стратегическую победу, они распилят всё, что поддаётся вывозу, и свалят за пять минут до того, как ситуация грохнет. Тогда-то и наступит реальность, из которой начало 90-х покажется цветочками. Причём советского наследия, которое можно было проедать годами, и нефтедолларовой финансовой подушки уже не будет.