Анатолий МАКАРОВ
Принадлежу к поколению, вкусы и предпочтения которого в немалой степени сформированы журналом «Польша». Ровесникам напоминаю, а молодёжи рассказываю, что из всех изданий, выходивших в странах соцлагеря на русском языке, этот отличался особым изяществом и артистизмом. Ну и, само собою, свободомыслием, которое упомянутыми качествами удачно прикрывалось. Ровно настолько, впрочем, чтобы они сами воспринимались как неотъемлемый признак независимого мышления.
В память о прежнем любимом журнале, не говоря уж о симпатиях к издававшей его стране, стараюсь не пропустить ежемесячник «Новая Польша». Издание внешне вполне академичное, без иллюстраций и рекламы, но тоже весьма содержательное, умное и отмеченное всё тем же особым польским артистизмом. Что-то, однако, при всей моей расположенности к польскому шарму в нём задевает, царапает.
Может быть, неизбывное желание соседей свести с нами исторические счёты, напомнить о нередких конфликтах, омрачавших это соседство? Да нет, поверьте, во-первых, от истории и впрямь никуда не деться, а во-вторых, чья же память в Европе не хранит некоторых претензий к близлежащим странам? Если вы думаете, что виной всему едкая ирония, при всей знаменитой «гжечности», то есть корректности, проскальзывающая в текстах, то опять-таки ошибаетесь. Пресловутая тонкая насмешливость, на мой взгляд, только придаёт обаяния и остроты русско-польскому диалогу. Как в личном, так и в литературно-общественном плане.
Так что дело не в старых счётах и не в подковырках. Скорее, уж в снобистски высокомерном тоне, с которым комментируется современная российская политика и реальность, а более всего – в очевидной к России антипатии, которая, впрочем, отнюдь не польская специфика, поскольку сделалась общим местом на постсоветском пространстве. Дня не проходит, чтобы тот или иной отечественный политолог либерального толка не вздохнул с мнимым сожалением и очевидной злорадной укоризной: «Никто нас не любит!»
Вот я и хочу, совершенно искренне, поверьте, уразуметь, чем мы это так насолили дорогим соседям, что политическая элита близлежащих стран и влиятельные интеллектуалы горячими чувствами к нашему Отечеству не пылают? Почему, например, семьдесят процентов поляков, по свидетельству той же «Новой Польши», полагают, что от России им исходит непосредственная угроза? Отчего карьерный коммунист советской поры Виктор Ющенко и отпрыск советской номенклатуры плейбой Михаил Саакашвили озаряют политический курс своих государств факелом неугасимой ненависти к России? Они что, невыносимо страдали от совместного существования в рамках СССР? Почему при всей ориентации на Запад они по примеру Финляндии хотя бы не избрали путь лояльного сотрудничества с Россией? По какой причине даже русский язык, без которого они ещё долго не смогут обойтись, вызывает у них идиосинкразию? Тут есть над чем задуматься в чисто человеческом плане.
Конечно, Советский Союз был сверхдержавой и статус свой бдительно соблюдал, в средствах особенно не стесняясь. Хочу, однако, напомнить, что советский империализм, если уж быть объективным, вдохновлялся не столько национальными, сколько интернациональными идеалами, мечтой о всемирном братстве. И все расходы на поддержание этих мечтаний брал на себя. Отчего гражданам «братских стран» жилось не в пример сытнее и вольготнее, нежели советским гражданам. Точно так же, как внутри Союза, жители РСФСР имели все основания завидовать жителям тех советских республик, которые ныне, сделавшись подданными суверенных государств, что ни день проклинают ненавистный российский колониализм.
Однако бог с ними, с взаимными претензиями прежних дней, СССР вот уже почти двадцать лет, как не существует. Большую часть этого срока Россия только и делала, что стыдилась сама себя, признавала свои ошибки, рвала на себе волосы, била себя кулаком в грудь, шла на уступки и всё равно слышит: извинитесь, покайтесь, признайте свою вину!
И вот тут меня вдруг озаряет догадка: видимо, покаяться Россия должна в самом факте своего существования. И не изживёт своего первородного греха в глазах соседской «головки», даже если распустит армию, перестанет охранять свои границы, начнёт бесплатно отпускать нефть и газ всем желающим, а уровень правозащиты доведёт до такой степени, что безбилетников в троллейбусе нельзя станет штрафовать. У самой либеральной, демократической России всё равно найдутся какие-то свойства и качества, которые позволят партнёрам презрительно кривить губы и придерживаться в прессе высокомерного тона.
Слишком мы большие, чтобы нас любить. Чересчур размашистые и даже в одарённости своей не знающие предела. Вы думаете, что только хамоватая российская неотёсанность вызывает брезгливость? Поверьте, щедрая русская талантливость – не в меньшей степени. Всем хорош Достоевский, да уж больно широк. Вот если бы его в соответствии с его же рекомендацией да сузить, превратить в культурного, благовоспитанного, не повышающего голос беллетриста! Да и с Россией, пожалуй, можно было бы смириться, если бы она согласилась на тихое провинциальное существование где-нибудь на задворках человечества. Её бы тогда даже и полюбить можно было бы, как любят во время недолгого отпуска какую-нибудь этническую экзотику.
Только вот рассчитывать на то, что Россия согласится на роль этнокультурной резервации, не приходится. А значит, не следует надеяться и на соседскую любовь. Скажу «с последней прямотой» – не надо к этому и стремиться.
Предают свои, говорят французы. Те, кому мы дарим слишком много сердечного тепла и конкретной материальной помощи. Кого, по выражению Бабеля, оскорбляем восторгами первой любви. Вот и не станем никого оскорблять – ни чрезмерной заботой, ни любовью.
Упаси бог, я не призываю к расчётливому цинизму в межгосударственных отношениях и уж тем более к запрету не слишком почтительных изданий. Я только напоминаю о том, что привлекают внимание, возбуждают к себе симпатии и более сильные чувства зачастую те, кто с полной взаимностью любит самих себя. Это вам подтвердят и психологи, специалисты в сфере человеческих привязанностей, и политологи, изучающие природу международного лидерства.
По свидетельству всё той же «Новой Польши», большой наш «друг», отчаянный левак, а ныне «новый» французский философ Андре Глюксман убеждён, что генеральная цель России – вредить своему окружению. Смею заметить, что при таком философском отношении важнее всего научиться не вредить самим себе. И тогда о нас со временем неизбежно заговорят как о благодетелях человечества.
Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции