О творчестве, личности и судьбе поэта и декабриста беседуем с доктором исторических наук, профессором Российского государственного гуманитарного университета Оксаной Киянской.
– В книге «Рылеев» (серия «ЖЗЛ»), написанной вами в соавторстве с Анастасией Готовцевой, отмечается, что биография Кондратия Фёдоровича насквозь легендарна. Насколько изучены его жизнь и творческая судьба сегодня? Какие имеются лакуны?
– Да, действительно, биография Рылеева, как и многих других участников тайных обществ 1820-х годов, легендарна. Легенда эта о том, что всю сознательную жизнь Рылеев боролся с российским самодержавием, был противником власти во всех её проявлениях. Мы с Анастасией Геннадьевной Готовцевой постарались в своей книге преодолеть эту легенду, написать биографию Рылеева исходя из документов – как опубликованных, так и архивных. Нам удалось ввести в научный оборот немало новых документов о Рылееве: это и мемуары, и финансовые документы семьи, и письма. Если суммировать то, о чём мы писали в книге, то биография Рылеева – это биография успешного литератора, одного из организаторов литературного процесса в России, удачливого коммерсанта – правителя дел крупной коммерческой организации, Российско-Американской компании. Безусловно, Рылеев сотрудничал с властью, был близок, в частности, с либерально настроенным министром духовных дел и народного просвещения князем Голицыным. И только после того, как Голицын лишился своего места, а в России настало царство консерватизма – или, как этот период называют историки, аракчеевщины, – Рылеев стал революционером.
– Если говорить о литературном творчестве самого Рылеева, то в своих произведениях он часто показывал реальных людей: как исторических деятелей,так и своих современников. Мифологизированы ли их образы или, напротив, по большей части правдоподобны?
– Ну в данном случае о правдоподобии говорить не приходится. Конечно, герои Рылеева – это не реальные исторические деятели, а персонажи литературных произведений, а сами «Думы» – исторические баллады. Рылеев не историк, он не ставил перед собой исследовательских задач. Герои «Дум» – это прежде всего вполне традиционные для гражданской лирики начала XIX в. патриоты. Тут следует отметить, что большинство «Дум» написаны ещё до вступления Рылеева в тайное общество.
– Пушкин критиковал «Думы» (считал, что они «составлены из общих мест»), немного лояльнее относился к «Ивану Сусанину», с нетерпением ждал «Войнаровского». В общем – за тем, что пишет Рылеев, внимательнейшим образом следил. Какие отношения были между двумя поэтами?
– Судя по сохранившейся переписке Пушкина и Рылеева, лично они знакомы не были. Однако Пушкин вспоминал о некоей дуэли с Рылеевым, которая то ли была, то ли должна была быть. Подробностей о ней обнаружить не удалось. Если говорить о переписке Пушкина и Рылеева, то она возникла в 1825 году, начал её Рылеев, сразу же перейдя на «ты». Поэты обсуждали литературные новости и не обсуждали, конечно, политику и планы заговорщиков. Александр Сергеевич, несмотря на то что скептически оценивал «Думы», внимательно слушал Кондратия Фёдоровича. Пушкин был прав: потенциал Рылеева-поэта был очень высок, его поэма «Войнаровский» – одна из лучших романтических поэм. И не случись восстания и казни, он вполне мог бы претендовать на место в первом ряду «поэтов пушкинской плеяды».
– Занимая активную общественную позицию, Кондратий Рылеев не мог не отразить её и в творчестве. Как в нём уживались поэт и гражданин?
– Гражданская поэзия ещё со времён Ломоносова – неотъемлемая часть российской (и европейской) поэтической традиции. Так что противоречия тут нет, «поэтом-гражданином» был и Пушкин, и многие другие литераторы эпохи.
– Пушкинская эпоха – тот период, когда менялся язык художественной литературы. Что можно сказать о поэтическом языке Рылеева?
– В начале 1820-х гг. слова очень много значили в жизни мыслящего человека. Были своеобразными маркерами, по которым интеллектуалы узнавали «своих», либерально настроенных людей, и отличали «чужих». Рылеев это прекрасно понимал. И употреблял слова, характерные именно для либерального, антиаракчеевского дискурса. Таковы, например, несущие положительный смысл слова «гражданин», «патриот», «общественное благо», «роковое время», «отрицательное» слово «временщик», которым современники характеризовали воплощение политического зла – фаворита Александра I графа Аракчеева.
– Современники отзывались о Кондратии Фёдоровиче как о человеке жертвенном, способном взять на себя вину товарищей. Если говорить о нравственных качествах поэта и декабриста, с кем мы имеем дело? И актуальна ли сейчас тема движения декабристов?
– Безусловно, жертвенность присуща и Рылееву, и его товарищам по тайному обществу. Многие из них, Рылеев в их числе, понимали, что удачи, скорее всего, не будет, что восстание, которое они организовали, – весьма рискованное предприятие. Однако шли на это, чтобы, как они говорили, «научить других» собственной неудачей, «славно умереть».
Но одной жертвенностью смысл деятельности Рылеева не исчерпывался. Декабристы – это, конечно, политики, которые хотели добиться воплощения в жизнь своих замыслов. Это причудливое сочетание жертвенности и реализма в практических действиях и отличает декабристов от последующих российских революционеров.
Если говорить о поведении Рылеева на следствии, то он был достаточно откровенен. Император поддержал финансово его семью – жену и дочь, и поэт был за это ему очень благодарен. В начале следствия действительно у него была идея взять всю вину на себя, но впоследствии эту идею он оставил.
Ещё год назад я сказала бы, что тема декабристов больше не интересна ни обществу, ни историкам. Но сейчас, насколько я понимаю, происходит своеобразный ренессанс темы декабристов в общественном сознании – и причиной тому вышедший не так давно фильм «Союз спасения». И в СМИ, и в социальных сетях ведутся жаркие споры о декабристах, о том, чего они добивались, во зло или во благо России действовали. Я очень надеюсь, что этот общественный ренессанс приведёт и к возрождению декабристоведения как отрасли исторической науки.
– Несмотря на то что Рылеев часто подвергался критике, сегодня он занимает своё бесспорное место в русской литературе. Чем может быть интересно его творчество современному читателю?
– Да, действительно, место Рылеева в истории русской литературы бесспорно. О том, что это за место, критики и исследователи спорят уже много десятилетий. Например, Александр Герцен утверждал, что Рылеев «выше» Пушкина, потому что он не только воспел свободу, но и умер за неё. Это, конечно, сомнительное утверждение. Однако Рылеев как поэт по-прежнему актуален: в его стихах можно найти ответ на вопрос о том, что будет, если власть не прислушается к общественному мнению. Этот ответ современный читатель найдёт и в поэме «Войнаровский», и в стихотворении «Я ль буду в роковое время...», и в отрывках из поэмы «Наливайко», и во многих других поэтических текстах Рылеева.
Беседу вела
Юлия Могулевцева
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Оксана Ивановна Киянская – специалист по российской истории, литературе и журналистике XIX–XX вв. Автор книги «Южный бунт. Восстание Черниговского пехотного полка», биографий серии «ЖЗЛ»: «Пестель», «Рылеев» (совм. с А.Г. Готовцевой), «Декабристы»; книг, написанных в соавторстве с Д.М. Фельдманом: «Очерки истории русской советской литературы и журналистики 1920–19300-х годов: Портреты и скандалы», «Эпоха и судьба чекиста Бельского», «Словесность на допросе. Следственные дела советских писателей и журналистов 1920–1930-х годов».