Культурно-просветительский и литературно- художественный журнал «Мир Паустовского»
Есть имена и имена... Писательские – в том числе. Константин Паустовский – имя особое, ярко индивидуальны его художественный мир, голос, интонация, сам стиль и манера, неоднородные, менявшиеся во времени. В смене этой были свои закономерности, что естественно; жизнь «вовне» была разной, пёстрой – и какой! Три русские революции, две мировые войны, изменение рисунка и уклада всей русской жизни. И внутри этого хаоса, разора, милого, любимого прошлого, с кровью утекающего в Лету, жил, видел, чувствовал и писал Константин Паустовский. Уходил – не без сожаления и внутренней боли – от романтических красок молодости, от того письма, что словно подёрнуто голубой лирической дымкой, плывёт в мареве, щемит и тревожит, но далековато от суровой и простой реальной жизни.
Стезя, выбранная Паустовским, разделившим всё, что выпало Родине и её народу, отразила творческую эволюцию этого писателя. Отразила сполна и впечатляюще, потому что ему было не занимать внутренней честности, высочайшей самотребовательности, постоянной и подлинно русской памяти о том, что он – писатель и за творческую биографию своих книг отвечает одним – их правотой и правдой. Это ведь, коли вдуматься, не совсем одно и то же...
И вот писательской жизни Паустовского, имени его посвящён (случай, подчеркнём сразу, не имеющий аналогов ни в нынешней России, ни в ближнем и дальнем зарубежье) журнал... Выходит он давно, с 1992 года, и последний по времени выхода двадцать пятый номер, в сущности, юбилейный – за ним пятнадцать лет этого издания.
Журнал выпускает Музей-центр Паустовского, что в Кузьминском парке.
Пятнадцать лет – немалый срок, и за эти годы журнал, конечно же, изменился, далеко уйдя от первых выпусков в несколько страниц. Ныне это по всем статьям – и внутренним, с богатством разнообразных рубрик, и внешним – настоящий «толстый» журнал... Формат А-4, под двести пятьдесят страниц в каждом номере. Это – книга. Книга по Паустовскому, книга про него, и называется она (вдумайтесь!) «Мир Паустовского».
Полисемия чистой воды! Пласт – и богатейший! – творчески-биографический, и акцент, сближение с той дорогой, вечно новой, никогда не стареющей тезой о первичности самой жизни, мира.
Они равно даны всем, но жадно и по максимуму берёт от них лишь настоящий писатель, чтобы, переплавив в себе, вернуть взятое нам, полузрячим, видящим, но словно бы и не видящим…
В каждом номере журнал говорит об этом, и, конечно, самая дорогая рубрика – «Неизвестный Паустовский». В уже помянутом двадцать пятом номере, посвящённом в основном событиям Первой мировой войны, под ней напечатана неизвестная читателю, найденная в архивах сотрудниками музея повесть «Золотая нить», её продолжение (начало было в ‹ 22)... Нет, на мой взгляд, в современной русской литературе художественного произведения, так точно, скупо и жёстко говорящего читателю, что же такое война, какая это грязь, пакость.
Не было в «Мире Паустовского» номеров без открытий, пустых в этом смысле, и это закономерно... Фонды музея, накопленное в них богатство – в каждом номере публикуются под триста, за триста материалов из них.
«Неизвестный Паустовский», «Из неопубликованного» – возьмём лишь последние годы, последние номера... Повесть «Пыль земли фарсистанской», помянутая в главе «Птицелов» «Книги скитаний», шестой части «Повести о жизни», трижды, было, потерянная – Бабелем, самим Паустовским, сыном его Вадимом, но найденная, сыскавшаяся и опубликованная! Повесть «Снежный 6apс» об экспедиции на Памир, обнаруженная в архивах Вадима Паустовского. Глава «Браво, Уточкин!», написанная для первого издания «Далёких годов», утерянная и лишь недавно найденная.
Дневниковые записи 1920 года, краткие, жёсткие, страшные, заставляющие вспомнить «Окаянные дни» Ивана Бунина. Письма Нине Николаевне Грин, «Карельские заметки»... Невозможно всё объять, всё перечислить!
Лишь в одном двадцать пятом номере после повести «Золотая нить» стоит большой блок «Военная юность». В нём один за одним, в затылок идут тексты: «Война. Тревога. Мобилизация» (из дневников Паустовского 1914–1915 гг.); «Убит, скончался от ран» (документы о гибели на Первой мировой братьев писателя, Бориса и Вадима); письма 1915 года Паустовского Сергею Высочанскому, сыну его дяди по материнской линии, о том, что способна сделать война с юным, не сложившимся ещё человеком; письма первой жены писателя Екатерины Загорской своей сестре «Мой адрес – Действующая армия...»; письма 1915–1916 годов Паустовского Екатерине Загорской; очерки писателя «Письма с войны» и «На позиции», опубликованные в газете «Вятская речь» в 1915 году...
Богатейший, разнообразный материал, и закрывает этот блок подборка военных стихов самого Паустовского «Там холод и гибель...» (из архива музея-центра, фонд Вадима Паустовского).
Стихи автора «Повести о жизни», «Мещёрской стороны», «Золотой розы» нечасты на страницах журнала (писатель внял совету Ивана Бунина предпочесть поэзии труд прозаика), но постоянно, из номера в номер, публикуется «Поэтическая антология Паустовского».
Писатель прекрасно знал, любил поэзию, в его книгах масса стихотворных цитат, и вот, оттолкнувшись от них, редакция печатает полный текст помянутого некогда Паустовским стихотворения. Эффект эха, долгого, богатого и просвещающего...
Оно же окликнет читателя, когда откроет он рубрику «Литературные страницы». Под ней собраны современные авторы, и поэты, и прозаики, и это просто голос хорошей литературы, причём вовсе не обязательно «под Паустовского»...
Главная цель журнала – найти и открыть новое. Либо у самого Паустовского, либо опосредованно. Тогда в ход идут литературоведческие рубрики «Читая и перечитывая Паустовского», «Исследования», мемуары («Люди, годы, судьбы», «В моей благодарной памяти»), краеведение («Литературная провинция»), рассказы о местах, связанных с Паустовским. Тут помимо всем известных Рязани, Тарусы, Солотчи богато иной географии – писатель любил путешествовать!
Словом, журнал широк, многогранен, поскольку таким был и мир писателя, которому он посвящён. Войти же в этот мир можно лишь путём любви, ибо она, настоящая, мудра и несуетна... Она чурается имитации, казёнщины, не боится чернового труда и неотрывна от подлинной и высокой культуры.
В мире Паустовского, в мире каждодневной и непростой его жизни всегда были любовь и культура, острая, жадная тяга к ней. Журнал органически вобрал в себя эту традицию, это богатство. Он дышит и живёт ими, и это, думаю, очень важно ныне, в наше отчуждённое от человека время, время с жёстким крылом, с той культурой, которая... Лучше не будем об этом.
Позиция «Мира Паустовского» по отношению ко всем этим печальным реалиям достойна, на мой взгляд, внимания и уважения... Публицистически, впрямую журнал не воюет против того-то или сего-то. В нём нет гневных филиппик, нет инвектив.
Он лишь спокойно, с достоинством настоящего профессионала делает своё главное дело – хранит память и писательскую честь Паустовского. Умножая его творческое наследие, открывая новые его страницы, он приближает к нам голос этого писателя, ищет в нём новые обертоны, не открытые доселе тона, краски. И звук растёт, крепнет, он всё ближе, богаче и отчётливее...
Контактные телефоны для заинтересованных лиц – представителей книгоиздательств и книжной торговли: 8-499-788-05-75, 8-499-788-02-03