Его имя прекрасно знакомо юным читателям. С капитаном Александром они совершили немало путешествий по мирам этого автора. Его книгами зачитываются взрослые. Вместе с автором они ищут ответы на неразрешимые вопросы и удивляются странным парадоксам нашего времени.Каким видится современный мир учёному и изобретателю Льву Яковлевичу Лапкину? Какими представляются судьбы культуры писателю и мыслителю Саше Кругосветову? Своими размышлениями писатель поделился с известным литературным критиком и прозаиком Романом Сенчиным.
– Лев Яковлевич, вас знают под псевдонимом Саша Кругосветов. Откуда он взялся?
– Как литератор я начинал с книг для детей от 6 до 14 лет. Герои этих произведений (в основном приключенческо-географического характера) – русские моряки второй половины XIX века, ходившие на парусных судах. В тот момент мне казалось логичным выбрать псевдоним, сразу определяющий жанровые пристрастия автора.
– Насколько я знаю, вы сейчас работаете над книгой о девяностых годах «Мёртвые души». В связи с этим вопросы: это нонфикшен? Кто эти «Мёртвые души»? Почему такое рискованное название? Ведь начнут клевать за Гоголя...
– Книга основана на фактах, на личном опыте работы в 90-е. Герои книги: Березовский, Патаркацишвили, Глушков, другие бизнесмены и герои криминалитета. Я сравниваю их с прославленными авантюристами начала XX века – с Троцким, Азефом и Парвусом. Моих героев объединяет главное: они – мёртвые души, не способные к эмпатии, лишённые «скучных» ценностей уходящей эпохи – ответственности, чести, слова, достоинства, любви, принципов...
– Считаете ли вы, что девяностые были временем свободы? Закончились ли они в 2000-м или наше время – естественное продолжение девяностых?
– Произошла смена формации, и казалось, мы получили новые измерения экономических и политических свобод. В 1917-м тоже казалось. Вспомним, как революцию принимали Маяковский, Есенин, Горький, Барбюс, а что потом?
Почему казалось? Потому что свобода – не вседозволенность. Рухнула экономика, рассыпался Союз, на грани развала была РФ, государство потеряло свою субъектность. На его место пришёл криминал, коррумпированные силовики, новые барыги, красные директора, старая партноменклатура. Расстрел Белого дома не назовёшь проявлением либерализма. Президентские выборы 96-го были ещё демократическими, но уже не свободными. Разве ОРТ и НТВ были свободной прессой? – делали то, что надо было Березовскому и Гусинскому.
В 90-е была заложена система паханата, в которой жили не по законам, а по понятиям.
Система жива и поныне. Выгнали прежних олигархов, приблизили новых. Забрали СМИ у неправильных, отдали правильным. Тогда доренки и киселёвы врали в интересах семибанкирщины, теперь птички госканалов поют в интересах новых персоналий.
Изменения, конечно, есть: система совершенствуется и крепнет. Бюрократия осознала себя правящим классом. Вместо федерализма – вертикаль. Всё как прежде, только лучше (если по понятиям)!
– На чём надо сосредоточиться России в ближайшие лет двадцать, чтобы не выпасть из экспресса истории?
– Ответ очевиден: на внутренних проблемах – экономике, здравоохранении, образовании, науке. В мире появится зелёная энергетика, базы на Луне, индустрия защиты от новых видов бактерий и вирусов, искусственный интеллект, человечество перейдёт на новые виды белкового питания. У нас нет времени на раскачку, мы должны успеть вскочить на подножку улетающего экспресса.
– Какой вам видится роль литературы в ближайшие годы? Даст ли она людей, о которых можно сказать – совесть нации?
– Литература, на мой взгляд, единственное из искусств, пытающееся коснуться трансцендентного, недоступного для опытного познания.
Большая литература подчас была заточена на проблемы, не имеющие разрешения. Мы так устроены – не можем смириться, если венцу природы что-то недоступно. Путеводителем в мир недостижимого, нагваля по Кастанеде, может быть сам Кастанеда, Кафка, Камю, Буццати, Кутзее, Маргерит Дюрас, Маркес, Джойс, Набоков, Толстой, Гоголь, Леонид Андреев, Достоевский, Платонов. Несёт ли такая литература надежду и утешение или подчёркивает безнадёжность бытия? Радость и опасности полёта в неизвестное, столкновение высокого и презренного, восторг и слёзы, катарсис и прозрение – такая литература будет оправдывать своё высокое предназначение.
Революция 90-х дала нам искомые великие потрясения. Но не дала писателей больших идей, не дала, увы, и великой России. В советские времена были моральные авторитеты, сейчас в толпе беспринципных постмодернистов не видно открывателей новых горизонтов. Может, не могу разглядеть? Или масштабные люди подались в следопыты золотого тельца? В русском списке Форбс таких авторитетов тоже не заметно.
– Нужны ли современному литератору союзы? Толстые журналы? Конкурсы? Не вытеснят ли социальные сети бумажную литературу?
– Нет сомнения, нужны. Новые имена вырастают из талантливой писательской среды. Примером активного союза, на мой взгляд, может быть Интернациональный союз писателей: проводит множество международных и российских конференций и конкурсов (в том числе онлайн), поддерживает литкурсы, выпускает журналы, сборники, активно работает как издательство, организует писательские поездки за рубеж, помогает продвижению писателей в социальных сетях.
О бумажных книгах. С появлением новых видов СМИ старые не отмирают. Литература осела в электронных изданиях, перекочевала в социальные сети. Тиражи бумажных книг уменьшились, любовь к бумажным изданиям – наша генетическая память – пока остаётся. Но вечного ничего нет – и это пройдёт...
– Какую главную задачу вы как литератор ставите перед собой – это успех, тиражи, заработок? Какой суммарный тираж ваших книг?
– Литератор должен озаботиться тем, чтобы его книги были востребованы, – иначе зачем писать? Я часто встречаюсь с читателями, особенно с детьми, у меня уже есть свой читатель. Но пишу не для этого. Ощущаю литературную работу как свой долг, как поручение свыше. Главные вопросы жизни обычно не поддаются объяснению – почему мы любим детей, семью, друзей, страну, в которой родились? И я не смогу объяснить, чем стала для меня литература, – пишу, потому что не могу не писать.
Тиражи бумажных изданий моих отдельно изданных книг: более двадцати пяти наименований – с учётом допечаток вышло тиражом от 5 тысяч до 65 тысяч. Общий тираж – более 600 тысяч экземпляров.
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Саша Кругосветов (настоящее имя Лев Лапкин) – писатель. Куратор Санкт-Петербургского отделения Интернационального союза писателей, член Союза писателей России, Международной ассоциации авторов и публицистов APIA (Лондон). Автор книг «Большие дети моря», «Киты и люди», «Архипелаг блуждающих огней», «Сжечь мосты», «Пора домой», «Живите в России» и других. Лауреат международной литературной премии «Золотой РосКон», Международной литературной премии имени Франца Кафки, премии «Гиперболоид» конвента «Аэлита», литературной премии имени первого главного редактора «Литературной газеты» Антона Дельвига «За верность слову и Отечеству».