Но выставка в Рафаэлевском и Тициановском залах музея Академии художеств необычна тем, что она представила нам китайское реалистическое искусство… китайского же происхождения. На втором этаже величественного здания на Университетской набережной – выставка мастера масляной живописи (техники, неизвестной в Древнем Китае) Хань Юйчэня. Это картины из жизни современного Тибета, который любит за его фантастическую природу и выразительные сцены быта китайский мастер. Настоящая крупноформатная тематическая картина, жанр, который далеко не всегда привлекает художников из-за его сложности, повествовательности, необходимости иметь навык «рассказать историю» в лицах и типажах. Мы видим лица простых жителей Тибета, мужчин и женщин, занятых повседневным трудом: они пасут скот на фоне заснеженных горных вершин, варят еду, бредут под ветром в паломничество к святым местам. Много улыбающихся лиц, хотя понятно, что люди, которых художник застиг с фотоаппаратом или с блокнотом для зарисовок, оторвались от своих каждодневных трудов и не привыкли позировать. Китайский живописец с особой любовью пишет детей, их нежные лица на фоне суровых гор или резных дверей домов. Буран и ветер, закутанные лица сменяются сияющим горным солнцем. Видно, что игра светотени, блики солнца также привлекают Хань Юйчэня, как мастеров раннего Ренессанса – перспектива. Ведь китайский художник – по сути, самоучка. Выставка сопровождалась старательно переведённым фильмом, где очень деликатно сказано о трудном детстве художника, но в большой отечественной аннотации к выставке говорится более прямо: Хань Юйчэнь – из репрессированной в годы «культурной революции» семьи, у него не было возможности учиться профессионально, он страстно любил рисовать и лишь позже стал брать уроки у профессионального художника. Чтобы прокормить себя, он тяжело и много работал (в 16 лет – грузчиком на металлургическом заводе). Но мир, который мастер создаёт в своих произведениях, кажется почти безмятежным – несмотря на почти осязаемую суровость климата и быта. Хань Юэйчэнь, будучи представителем основного в Китае народа хань, с большим интересом и тщанием выписывает детали яркой, декоративной тибетской одежды, непохожие типы лиц.
Очевидно, как сильно повлияла на китайскую реалистическую картину русская и советская школа живописи. Но мы сегодня словно забыли о светозарных картинах Пластова или Сергея Герасимова, которые создавались в такие тяжкие годы, мы почти не видим сцен из жизни «простых людей», занятых повседневными трудами, на наших выставках. Оказывается, что и нам есть чему поучиться у китайских мастеров такого европейского жанра, как картина. Хотя наши картины по-прежнему пишутся с высочайшим мастерством, профессиональной маэстрией, с той технической тонкостью и совершенством, которые опытный взгляд, конечно, не найдёт в китайской масляной живописи. Но у китайцев подкупает свежесть взгляда, радость бытия, отсутствие боязни перед «низким» сюжетом, да просто – любовь к своему народу.
 |
| «Тибетская девочка» |
 |
| «Любопытный мальчик» |
В театральной среде давно горько шутят, что скоро системам Станиславского или Михаила Чехова нам придётся учиться у американцев. Надеюсь, что с большой сюжетной картиной не произойдёт такого казуса, и на своей «исторической родине», в России – наследнице европейского реализма, – она вернёт себе былую популярность, которую начала завоёвывать в землях, где раньше были шёлк и тушь, а изображение человека терялось, как песчинка, в космической панораме пейзажа и круговорота жизни.